Молодежь Эстонии 31.03.00
    Начало | Текущий номер | Архив | Подпишись!

    "Не подходи ко мне. Я обиделась..."

    Юрий ГРИГОРЬЕВ.

    Новый год - это профессиональный праздник запойных граждан. В Новый год все люди и даже дети стремятся быть похожими на них, но слабеют и падают уже на третий день. А на четвертый начинают понимать, насколько все-таки трудная у этих граждан работа.

    Зато на четырнадцатый день Нового года люди начисто забывают об индивидуальных рекордах на этом поприще и опять начинают недолюбливать запойных граждан, обходя их стороной. Это несправедливо! В отличие от нас, постоянно пьющие граждане совершают свои замечательные подвиги и до, и после Нового года.

    Догадайся, мол, сама

    Когда мужчина любит женщину, он что делает? Он хочет. Да не женщину! И не выпить. Он и так уже с ней был, а после выпил. Он теперь хочет чего-то... Невысказанного? Заоблачного? Глубоко личного? Может быть, денег? Тут ведь поди угадай...

    Вот ласнамяэская гражданочка без определенного возраста (назовем ее Оленькой Ф.) не угадала, когда к ней утром снова постучался Он. Чего хотел этот дружественный ей мужчина 47 лет, разведенный, со средним образованием и во хмелю по имени Коля Бондарь? Она не поняла. Весь подъезд слушал, как он ее сперва тихо (чтоб не будить папеньку) позвал на лестницу, а потом все громче и громче объяснял разное про жизнь, про фиговую эту окружающую среду и такую вот, блин, любовь. А в заключение ударил ее в ухо. Ну, чтоб не зевала, когда перед ней душу выворачивают в семь часов утра. А она взялa да ушла домой.

    Но ведь он-то любил ее! И хотел продолжить беседу. Постучался в дверь - не отзывается. У окошка ее на первом этаже поголосил - не показывается Оленька, занавески задвинула. Pазбил окно, занавески раздулись от ветра - и увидел он папеньку, размахивающего дубиной, и Оленьку в слезах. Она ему в оконную дырку непристойности крикнула и ушла куда-то в глубь квартиры. Ну что делать? Ведь хочется!

    Пришлось сходить за "инструментом". Через полчаса у соседей зазвенели в буфетах сервизы - Коля Бондарь долбил Оленькину дверь. Подъезд умолк, и только тихонько-тихонько защелкивались на предохранители запасные замки и поскрипывали половицы - люди на цыпочках подкрадывались к дверям и приникали к щелям.

    Отбив с двери всю краску, Коля притомился. Подъезд зажил жизнью и даже включил телевизоры. А ему стало одиноко и обидно. И он уже было пошел восвояси, но в Оленькино окно так эротично задувал ветер... Он в отчаянии кинулся в оконную дыру. Он был так неуклюж, но лез, цеплялся руками за выступы и дрыгал ногами. Он кричал, грозил и задыхался. И не заметил, как открылось другое окно, и Оленька легонько спрыгнула вниз.

    Так, незамеченной, она побежала со двора прямо в полицию. И когда Коля ввалился наконец в ее комнату... Полиция чуть-чуть не успела к этому моменту, а то получилось бы прямо как в боевике.

    Николаю Бондарю дали полтора года условно. А Оленька не желает, чтобы он ей окно чинил. Она вообще его не хочет больше видеть. Тем более - слышать.

    По шаткому... полу

    Человека нетрезвого обижать подло - у него душа нараспашку, кулак не сжимается и глазомер подводит. Но вот именно в такие нетрезвые дни жены любят обижать мужей с особой дерзостью и цинизмом.

    Вот, например, какую неслыханную подлость задумала против сильно нетрезвого Матвея Протасова его супружница - она не дала ему понести сумку! Нет, вы представляете, буквально лишила мужчину всякой мужской возможности... И как воловая пони, тащила этот баул с хрусталем на себе через полгорода. Типа, чтобы все видели, какой он неустойчивый и хрусталь со стеклом ему прямо-таки доверить нельзя! Да на него люди таращились, как на осла безродного! А он терпел...

    До самого трамвая терпел, не выказывал обиду. Но уж когда эта баба-дура его в первый вагон пихнула, а сама в роковую минуту в самый конец состава убежала, уж тут он не выдержал! Не должна женщина с товаром без охраны в трамваях разъезжать. Мало ли чего! И он пошел к жене по шаткому полу. Четырех старушек в проходе преодолел, два раза упал. Приходит - она на него волчицей смотрит. И подружка ее рядом сидит (откуда взялась?) и тоже на какое-то животное похожа. И так баулы коленями обняли - хватка мертвая.

    Ну что за дела! Какой-то хрусталь жене дороже чести собственного мужа. Да пропади они пропадом, эти вазы с графинами! И он рывком раздвигает колени жены, вырывает первую попавшуюся коробку из сумки, раздирает картон, хватает посудину за горлышко и... Примеривается, чтобы прямо по башке.

    Нет, жену бить нельзя. Ух, зараза! И со всего маху швыряет хрустальный графин в трамвайное окно с открытой форточкой. Посудина попадает точно в отверстие, описывает снаружи искрящуюся дугу...

    Все пассажиры влипли носами в окна, но уже не успели рассмотреть, как красиво разбиваются вдребезги чьи-то девятьсот крон чистого заработка.

    Деморализованная напрочь супруга тоже вскочила, оставив сумку с ненавистным товаром на одно лишь мгновение. И Матвей Протасов, изящно подпрыгнув, опускается на хрупкий товар всем своим нетрезвым задом. Жена как завопит! Матвей от неожиданности и с перепугу ка-ак мазанул по источнику звука. А потом еще оттолкнул какое-то тело - и побежал прочь.

    Однако пока Матвей Протасов учил супругу жизни, водитель трамвая позвонил по знакомому ему телефону. И наш герой попал прямо в полицейские руки. Нет в семье теперь хрусталя, зато и жена ходит по улице без баулов - бережет мужское достоинство.