погода
Сегодня, как и всегда, хорошая погода.




Netinfo

interfax

SMI

TV+

Chas

фонд россияне

List100

| архив |

"МЭ" Суббота" | 10.08.02 | Обратно

Эстонский Централ, или Жизнь за решеткой

В 30-х годах XIX века по приказу царя Николая I на берегу Таллиннской бухты было заложено массивное дугообразной формы сооружение из плитняка, куда поместили оборонный расчет для отражения атак неприятеля, вооружение, а также запас пищи и боеприпасов. К началу XX века морская твердыня утратила свое военное значение. И вскоре, в связи с переполненностью эстонских тюрем, пребывавших к тому же в скверном состоянии, находившиеся в пользовании Эстонской армии батарейные казармы были приспособлены под Центральную тюрьму. Так в 1919 году оборонная крепость стала тюрьмой.

Жизнь в Батарейной

В тюрьме, как известно, медом не намазано и сахаром не усыпано (кстати, эти сладкие продукты не входят в список разрешенных заключенным предметов, и держать их в камерах строго-настрого запрещено). Тюрьму также не назовешь и домом отдыха, потому что удобства (коммунальные и прочие) сведены здесь до минимума. До такого минимума, что в камерах размером с монашескую келью или кухню в обычной ласнамяэской квартире «проживает» по 16-20 человек.

Спросите, как они там помещаются? Легко. Правда, не слишком удобно, так как архискромная обстановка тюремных камер представляет собой ряд стоящих вдоль стены непритязательных двухэтажных железных кроватей (они же нары), которые служат заключенным одновременно и диванами для отдыха. А вдоль противоположной стены, если вдохнуть поглубже, можно протиснуться к своему «спальному месту». Все как будто специально предусмотрено для аскетов, по большей части добровольно отказавшихся от жизни на свободе. И что их туда тянет, непонятно.

Ремонт в Центральной тюрьме не делался, похоже, с момента основания бастиона царем Николаем. Правда, запах пороха с тех пор сменился запахами хлорки и сырости, преследующими вас в самых отдаленных уголках мрачного каземата.

А жизнь? Ее там, за метровыми стенами и тяжелыми, грохочущими дверями, в общем-то, и нет, есть одно лишь томительное ожидание своей участи.


Намедни обыск проводили…

Из трех обысков, проведенных с начала года в тюрьмах Эстонии, два пришлись на самую большую тюрьму Мурру, а третий, он же пока последний в этом году, состоялся недавно в Центральной тюрьме. Веселухи не было.

Были дубинки и автоматы в руках сотрудников спецподразделения тюрем, было «Сидеть, руки на затылок!» для полусотни заключенных, раздетых до трусов в ходе личного досмотра, была внеурочная прогулка в таком неприглядном виде в зарешеченных бетонных боксах.

Быть заключенным или содержаться под стражей в Центральной тюрьме – не романтика. За этими решетками нет жизни – все личное в любой момент становится общеизвестным. Найденная в ходе обыска чья-то записка, начинавшаяся словами «Добренький часик», в один момент стала достоянием всех присутствующих при обыске, а не только адресата.

В тюрьме нет жизни. Но почему-то отсюда, «с воли», это воспринимается вполне нормально. И напрочь отсутствует слезливая жалость в отношении обитателей наших бастилий.


Что дальше?

Прогноз совершенно неутешительный. Похоже, ситуация с переполненностью тюрем в Эстонии (их сегодня 8 закрытых и одна – Руммуская прачечная – открытая) за 100 последних лет нисколько не изменилась в лучшую сторону. «Свободных» мест по-прежнему значительно меньше, чем требуется для имеющегося количества заключенных (или наоборот?).

Согласно нормативам ЕС в отношении мест заключения в эстонских тюрьмах должно содержаться «всего» 2792 заключенных (по количеству имеющихся мест). Сейчас ситуация такова, что по состоянию на 6 августа 2002 года во всех тюрьмах Эстонии содержалось под стражей 4520 человек, из них 184 арестованных и 3329 заключенных. Женщин (арестованных и заключенных) насчитывалось 195, несовершеннолетних – 181 человек.

И меньше их, к сожалению, не становится, ибо жизнь «за гранью дозволенного» становится нормой. Мы постепенно привыкаем к гопникам на улицах города, «с пониманием» относимся к проституткам (иногда даже жалеем несчастных), стыдливо отводим глаза от пьяных и наркоманов, ненавидим барыг, но ничего, в сущности, с ними поделать не можем. Мы невольно уступаем позиции тем, кто, ошалев от безнаказанности, существует вне закона, тем самым приумножая их ряды.

Поэтому вряд ли решит проблему заключенных ввод в конце 2002 года в строй 500-местной тюрьмы в Тарту. Скорее, произойдет просто перераспределение «ресурсов» в связи с закрытием Центральной тюрьмы в Таллинне. Правда, от этого больше всего выиграют заключенные, которым повезет «устроиться на временное жительство» в Тартускую тюрьму, построенную с соблюдением всех евронорм (отдельная камера с туалетом, пол с подогревом и так далее). Еще одна евротюрьма на 500 мест будет построена в Йыхви.

Впрочем, в скором времени все тюрьмы Эстонии должны быть переведены с «лагерной» системы на «камерную». Жизнь заключенных несравнимо улучшится. Несравнимо с инвалидами, сиротами и пенсионерами, ставшими в последнее время непосильной обузой для государства. Возможно, кто-то из них даже начнет стремиться попасть в тюрьму, подальше от проблем, сопутствующих жизни «на свободе».

Любовь СЕМЕНОВА

Наша справка. На сегодня Центральная тюрьма является тюрьмой предварительного содержания закрытого типа. Здесь же находится единственная тюремная больница, куда доставляют заключенных со всей Эстонии.

Все 28 осужденных в Эстонии на пожизненное отбытие наказания находятся в Центральной тюрьме.

102 обвиняемых (в основном в кражах) работают в хозяйственной части.

Под стражей содержатся 900 лиц, в отношении которых ведется предварительное следствие. Их дальнейшая судьба зависит от решения суда: оправдание и освобождение или отбытие наказания в тюрьмах.

85 процентов заключенных составляют эстонцы и русские, число которых практически равно. Среди оставшихся 15 процентов большинство украинцы, белорусы, финны, цыгане, армяне, татары.

К концу года Центральная тюрьма будет закрыта, а заключенные, приговоренные к отбытию наказания, переведены в другие тюрьмы.


(Источник: Министерство юстиции, данные на 07.08.2002 года.)