"Молодежь Эстонии" | 16.08.02 | Обратно

Бабушка с марихуаной

На Манежной площади в Москве активисты Транснациональной радикальной партии провели несанкционированную акцию, посвященную легализации марихуаны. В демонстрации участвовали всего 6 человек, и ее быстро пресекли омоновцы. У простых москвичей и гостей столицы не вызвали сочувствия призывы радикалов легализовать марихуану. На фоне ситуации с наркотиками в Европе планы радикалов выглядят весьма архаично.

На одной из улиц Амстердама характерный сладковатый запах бьет в нос, заставляет оглянуться по сторонам. Солнечные зайчики играют на стеклах кафе, приютившегося на набережной одного из амстердамских каналов. В витрине на газетных лоскутах – аккуратные горки сероватой трушицы. Как будто бабушка торгует на базаре плохо прожаренными семечками.

В России такую бабушку быстренько бы арестовали. Амстердамское кафе с ироничным названием «Университет марихуаны» безбоязненно предлагает желающим этот наркотик, причем в широком ассортименте. С 1975 года, когда голландские власти разрешили открытую продажу и употребление конопли и ее производных, в Амстердаме объявилось около 350 такого рода заведений. За день такое кафе грез обслуживает в среднем человек сто, каждый из которых уносит порцию не меньше 30 граммов. Стало быть, голландская столица проглатывает каждый день тонну марихуаны. Так же безмятежно, как тонны шоколада или мыла.

Вслед за Голландией схожей терпимой позиции по отношению к мягким наркотикам стали придерживаться в последние годы Италия, Германия и отчасти Испания. Еще дальше шагнула Швейцария. Там открыты клубы, где можно свободно купить и тут же, не отходя от кассы, употребить порцию, причем не только марихуаны. Созданы центры обмена использованных шприцев на новые. И даже открыто продают героин. Правда, к глубокой скорби наркоманов, пока по рецептам.

Наконец, в последние дни обновил свою политику по отношению к наркотикам и такой столп европейского консерватизма, как Великобритания. Тридцать лет общественных дебатов вокруг конопли закончились там тем, что министр внутренних дел Дэвид Бланкетт объявил о намерении перевести марихуану в категорию «наркотиков пониженного риска». На деле это значит: кури ее, матушку, жуй ее, голубушку, без опасения быть арестованным. Единственное, что еще грозит английскому любителю «травки», – это конфискация ее запасов и административное взыскание вроде штрафа. Новый британский закон, который Бланкетт обещает ввести к лету следующего года, ужесточает, однако, кару распространителям марихуаны – вместо 5 лет тюрьмы им светит теперь 14.

Короче говоря, Западная Европа движется к обществу, где сладкий дымок «травки» становится, похоже, столь же приемлемым и даже светским ароматом, как духи «Шанель №5». Почему? Объяснения пестры, противоречивы и рознятся в зависимости от страны. В той же Великобритании, скажем, власти делают упор на тезис, что исключение марихуаны из категории опасных препаратов сбросит тяжкое бремя с плеч полиции, развяжет ей руки для ловли наркоторговцев героином и прочими наркотиками-убийцами. Наказание как бы перемещается со скромного, домашнего потребителя на злостного дилера, понимаете?

В Голландии чаще звучит ласкающий национальную гордость довод, будто легализация марихуаны отражает высокий уровень здешней демократии. Гражданину, мол, доверяют самому решать, как ему распорядиться высшей демократической ценностью – собственной жизнью. Крайне сомнительно, зато красиво. Все адвокаты декриминализации «мягких» наркотиков, конечно, хором воспевают целебные медицинские свойства марихуаны. Она снимает стресс, используется как антидепрессант, ею лечат длинный список болезней от глаукомы и рассеянного склероза до банальной мигрени и аристократической болезни великосветского люда – анорексии, то есть самоистощения. Некоторые примеры в пользу такой точки зрения поражают изобретательностью. Так, голландская полиция по сей день убеждена, будто победа Португалии над Англией на чемпионате Европы по футболу 2000 года в городе Эйндховен (Голландия) только потому не вызвала яростного мятежа британских футбольных хулиганов, что те накурились перед матчем «травки» и, следовательно, расслабились. Блажен, кто верует. На самом деле курение марихуаны ведет к тяжкому, порой необратимому поражению памяти, координации движений и нередко к шизофрении. Так считает, в частности, Сюзан Гринфилд, руководитель кафедры фармакологии Оксфордского университета, директор исследовательского Королевского института Великобритании, автор 150 научных работ в области биохимии мозга, принесших ей 18 почетных научных званий и степеней. Декриминализация конопли «основана на величайшем мифе, будто она безвредна», – говорит Гринфилд и добавляет: «Изучив влияние так называемых мягких наркотиков на мозг, я пришла к выводу, что курильщики этих веществ буквально взрывают свои мозги...».

Между прочим, наркоманов в странах, предоставивших либеральный статус марихуане, меньше не стало. Скажем, в Иране за курение «травки» могут отрубить руку, а то и голову. В Голландии, как мы знаем, кури – не хочу. Как ни парадоксально, уровень наркомании в обеих странах одинаков.

В России ситуация с этим злом тревожная, но, как считают эксперты ООН, «не катастрофическая». За последние 10 лет количество официально зарегистрированных наркоманов увеличилось здесь в 20 раз и превышает 450 тыс. человек. Число же не попавших в реестры колеблется, по разным подсчетам, от 3 до 5 миллионов. Как грустно сострил министр МВД Борис Грызлов, российские наркоманы могли бы легко преодолеть 5-процентный барьер и создать в Думе свою фракцию.

Никто, правда, не объясняет, почему уже существующие фракции не совершенствуют закон о наркотических средствах. Этот закон похож пока на нанятого сторожем немого слепца. Запрет на употребление наркотиков там записан, а ответственность – не установлена. То есть колоться нельзя, но если очень хочется, то можно.

В результате лицо российской наркомании меняется. Оно молодеет, приобретает женские черты – резко растет число наркоманок. Самое же страшное: с 60-х годов доля распространения героина подскочила с нуля до 28 процентов. Соответственно, взметнулась и смертность. Скульптор Михаил Шемякин, похоже, попал в точку, когда поспешил соорудить на московской Болотной площади монумент чудовищу со шприцем. Атаке на наркоманию мешают, помимо прочего, психологические стереотипы советских времен. В глазах обывателя, наркоман скорее преступник, чем больной. Отсюда и соответствующее отношение к современным мерам снижения вреда от наркотиков. Стоило в Екатеринбурге появиться нескольким передвижным пунктам по обмену использованных одноразовых шприцев на новые, как 11 профессоров Уральской государственной медицинской академии опубликовали гневное открытое письмо: прекратить, закрыть, до чего мы докатились!

На этом фоне вопрос, нужно ли России легализировать мягкие наркотики, представляется, по меньшей мере, сильно запоздавшим. Она, легализация, уже наступила. Тихой сапой. Любой желающий потратит меньше двух часов, чтобы купить все, что угодно – на рынке, в дискотеке, в школьной подворотне.

Дело, наверное, не в копировании опыта Запада. Дело – в отсутствии в России комплексного подхода. Профилактикой здоровых, реабилитацией больных, совершенствованием закона, наказанием наркодилеров и перекрытием каналов переброски надо заниматься одновременно.

Владимир СИМОНОВ

МОСКВА–АМСТЕРДАМ