Россияне — имя существительное

Интервью с профессором Дипломатической академии МИДа России, руководителем аналитического Центра государственно-общественного фонда «Россияне» Татьяной Полосковой («Что происходит на Балтийской поляне?», «Соотечественник» за 15 ноября с.г.) заставляет по-новому взглянуть на некоторые аспекты деятельности организаций, представляющих движение российских соотечественников за рубежом. Один из откликов прислал в редакцию журналист, преподаватель Силламяэского института экономики и управления Вячеслав ИВАНОВ.

Концепция «Русского мира», которую довольно подробно осветила в своем интервью Т.Полоскова, чем-то напоминает бытовавший в свое время девиз «Над Британской империей никогда не заходит солнце!». Разумеется, с поправкой на время и место действия: для Англии XIX века эта фраза символизировала апофеоз колониальной агрессивно-военной политики; для России начала XXI века идея «Русского мира» означает осуществление мирной экспансии, не ущемляющей ничьих национальных интересов и вместе с тем представляющей очень серьезный интерес для самой России. На мой взгляд, это важный и вполне реальный шанс подтвердить и закрепить за собой статус мировой державы, поскольку русские сегодня рассеяны по всему миру, и при этом многие из них оказывают (или, по крайней мере, способны оказывать) немалое влияние на экономику, политику, идеологию и культуру стран пребывания. Почему бы этнической или исторической родине не повернуть такое влияние в свою пользу? Как это делают, например, те же Китай или Израиль. Опять же – без ущерба для интересов стран проживания русской диаспоры. Всемирное еврейство, глобальный «китайский мир», о которых упоминала Татьяна Полоскова, имеют многовековой опыт подобного рода, и у них в этом смысле есть чему поучиться. И не только в этом.

Конечно, конкурировать с ними на экономическом, финансовом или политическом пространстве чрезвычайно трудно. Хотя и придется – от этого никуда не уйти, если Россия действительно намерена сохранить статус державы мирового значения. А в ином статусе Россия просто не сможет существовать, так что для нее здесь вопрос не только престижа, но и выживания как государства.

При этом, учитывая необходимость перенимать чей бы то ни было опыт, России все равно придется вырабатывать собственные know-how на этом пути. Потому что всемирное еврейство существовало и без государства Израиль (и будет существовать, если – не дай, конечно, Бог! – этого государства опять не станет). Китай же, напротив, на протяжении веков, за исключением короткого по историческим меркам периода, находился в состоянии монолитной империи в рамках нынешних границ и уже поэтому не просто обоснованно претендует, но и на деле играет роль важного фактора стабильной устойчивости мирового порядка, а китайская диаспора расценивается с этих позиций как некий «проводник» такого стабилизирующего воздействия.

«Особый путь» России

Реально он заключается в том, что на протяжении одного только XX столетия она дважды распадалась как империя, да и сегодня в существующих рамках Российской Федерации она пока еще не представляет собою неоспоримо единого целого. В то же время сам по себе факт ее «одноразового» воссоздания за короткий срок свидетельствует о наличии, без преувеличения, гигантского интеллектуального, духовного и материального потенциала, который отнюдь не исчерпан и которым было бы грех не воспользоваться снова.

Ныне, правда, дело осложняется наличием мощного противодействия извне – в виде мирного, но достаточно жесткого и неуклонного «наступления» таких глобальных структур, как Европейский союз и НАТО. При этом впервые за последние десятилетия Запад уже реально закрепляется на бывшей территории Российской империи и СССР – в странах Балтии. По большому счету, сейчас нет смысла заниматься оценками: хорошо это или плохо. Такова данность. И важно определиться: как действовать в условиях этой данности.

Самоочевидно, что и о восстановлении государства в границах прежней империи сегодня тоже рассуждать бессмысленно. Особенно теми методами, которые применялись в прошлом и позапрошлом веках. Остается одно: в полной мере использовать тот людской потенциал, который представляют собой рассеянные по всему миру россияне. И если применительно ко всей диаспоре вполне уместно говорить «РУССКИЙ мир», то по отношению к отдельным индивидам я бы предпочел именно слово РОССИЯНИН. Оно, на мой вгляд, полнее и точнее отражает сущность явления. А мы говорим именно о явлении. Если хотите – о феномене постоянно проживающих за границами исторической родины русских. Тут еще примешиваются филологические тонкости: все-таки русский – имя прилагательное, тогда как россиянин – существительное. Причем последнее никак не отрицает и не ущемляет чьего-либо национального достоинства. В качестве параллели можно вспомнить, не вдаваясь в подробные рассуждения на эту тему, о таких определениях, как афро-, испано- или италоамериканец: сохраняя верность своим этническим корням, все эти жители США остаются именно американцами.

Россиянами являются все жители России, а также все выходцы из этой страны, проживающие за ее пределами, – неважно, в каком поколении. Это и непосредственно русские, и те же евреи, и калмыки, татары, башкиры, и даже этнические китайцы, родившиеся в России, или их дети. С этой точки зрения слова «россиянин» и «соотечественник» становятся синонимами. И тогда на вопрос, кого считать россиянами или соотечественниками, возможен один, достаточно простой ответ: каждого, кто себя таковым ощущает.

Осознавая себя россиянином, человек становится соотечественником для всех, кто живет в России, а также всех, кто ощущает себя выходцами из России, живущими за ее рубежами. Это не противопоставление себя людям коренной (или титульной) нации. Просто Отечество – там. «Любовь к отеческим гробам...» – это ведь не просто красивая метафора.

Язык до Киева доведет. И до Парижа, и до Нью-Йорка...

В интервью «Соотечественнику» профессор Полоскова говорит: «Надо искать интерес, который может объединить финансово-промышленные группы, государство и российскую диаспору. (...) Если российское государство не создаст ... именно такую модель, ... не получится ничего». Не стану пересказывать подробно изложенные ею соображения, подтверждающие этот тезис, – желающие могут ознакомиться с ними в оригинале.

В итоге картина складывается почти безнадежная: конкурировать с имеющимися мировыми диаспорами в финансово-экономических отраслях россиянам чрезвычайно сложно; рассчитывать на поддержку государства – будь то Россия или страна, в которой они оказались, – русским бизнесменам и общественным деятелям, живущим за рубежом, тоже практически не приходится; самим россиянам из диаспоры, существующим в разных социальных, политических и экономических условиях, тоже слишком сложно договориться между собой...

А может, как раз и не так уж сложно? Ведь если вдуматься, единственное, что их (нас!) объединяет без всяких «но» и «если», это как раз язык и культура, наш общий российский менталитет.

Мне представляется, что именно культурно-языковая общность может стать отправной точкой для формирования той самой модели, при которой, по выражению Т.Полосковой, интересы финансово-промышленных групп, собственные властные, государственные интересы России и интересы диаспоры были бы завязаны воедино. Постараюсь обосновать этот посыл.

Выше уже отмечалось мощное давление извне в виде мирного наступления НАТО и ЕС на российские рубежи. Противопоставить этому наступлению что-то равноценное в экономическом или политическом отношении России сегодня нечего. Остается относиться к данному факту как к неизбежности – чему-то вроде цунами. Но тот, кто купался в море во время шторма, знает: едва ли не сильнее поверхностной приливной волны действует подводное обратное течение, способное утащить в море не только зазевавшегося пловца, но и многотонные каменные глыбы.

Вот таким «встречным подводным течением» и может оказаться культурно-языковая экспансия со стороны России. И пусть НАТО зримо приближается к ее границам. Подспудно, без звона литавров и грохота танковых гусениц, внутрь Европы будет высаживаться «мирный десант» в виде открывающихся новых русских школ, русских культурных центров и других учреждений того же ряда. России, слава Богу, есть, ЧТО экспортировать в этом смысле и есть, НА КОГО опереться – носители русского языка живут сегодня повсюду. Законы же европейских стран не только не запрещают, но и всячески поощряют активную культурно-просветительскую работу в общинах, представляющих на их территории национальные меньшинства.

Речь идет не только и не столько о благотворительности или меценатстве, хотя и это – дело благородное и достойное. Но смотреть надо шире и, если хотите, прагматичнее: метрополия и русская диаспора за рубежом смогут таким образом готовить себе кадры, способные реализовать практически любые задачи. С этой же целью, где это только возможно, следует добиваться через местные русские общины и их политические представительства придания русскому языку статуса второго государственного или, как минимум, языка официального делопроизводства. Разумеется, в строжайшем соответствии с конституционными устоями страны проживания.

Расширение «зоны влияния» русского языка, впрочем, невозможно без постоянного наращивания социально-экономического и политического могущества России, и в этом смысле успех деятельности зарубежных организаций соотечественников напрямую зависит от успехов внутри самого российского государства. Но с такой точки зрения вообще любой вид деятельности бессмысленно рассматривать вне общего контекста. Экономический рост в России неизбежно будет стимулировать рост интереса к ней во всем мире, а стало быть – и к изучению русского языка как наиболее удобного в этом секторе инструмента для бизнес-общения. И если к тому же на местах будет существовать развитая образовательная структура – это окажется выгодно всем участвующим сторонам.

Не следует забывать и еще об одной функции русских культурно-языковых центров за рубежом – распространении позитивной информации о России. Кстати, подобные центры в свое время были выстроены почти по всему миру очень прагматичными американцами. Наверное, не только из чисто альтруистических соображений...

Мы часто, но в большинстве своем абсолютно бездумно цитируем евангельскую истину о том, что «В начале было Слово», не вникая в ее глубинный смысл, который заключается в продолжении фразы: «И Слово было у Бога, и Слово было Бог». А впрочем, даже по атеистическому марксистско-ленинскому определению материи, слово вполне материально, ибо оно является «объективно существующей реальностью, данной нам в ощущениях».