Жоли: Соседство с Танелом Падаром на одном CD — это здорово!
Жоли с детства нравилось петь. Сначала это были выступления на стуле под бурные аплодисменты родственников, затем музыкальная школа, любимая гитара и мечты, мечты. Втайне от всех она грезила сольной карьерой. И вот первая большая удача — ее имя фигурирует на СD Estonian Pop 2002 среди уже именитых эстонских исполнителей.
— Каким образом тебе удалось попасть на этот диск?
– Когда я записывала свою песню в Таллинне, в студии Orbital Vox, мой звукорежиссер порекомендовал мне обратиться в Eesti Artistide Agentuur. Вдруг они полюбят мою музыку так же, как люблю ее я. И им действительно понравилось. Они поместили мою песню на диск. Сначала это была демоверсия, с которой они ездили в Канн на международную выставку музыки. А потом этот же диск издали в Эстонии.
— Каковы были ощущения, когда ты узнала, что среди прочих достаточно именитых звезд есть и твое имя?
– Да, с Танелом Падаром и Анакондой на одном диске – это для меня большая честь. Когда я пришла в магазин здесь, в Тарту, и нашла на полочке этот диск – о-о, это было невероятное ощущение...
— Хотелось там же, в магазине, закричать: люди, люди — это моя музыка, это я?
– Точно, точно! Было странное чувство. Я хотела подойти к продавщице и сказать ей: поставьте мою вещь, она такая хорошая!
— Какие-то концерты уже были?
– Сольных не было. Но я довольно много выступаю с моей группой Crybaby. Репертуар этой группы в общем-то полностью связан с творчеством Джими Хендрикса. Также исполняем вещи Эрика Клаптона, то есть нас, прежде всего, привлекает классический рок 60-70-х годов. Плюс мы играем музыку моего сочинения.
— То есть ты сама сочиняешь музыку, стихи, сама их исполняешь. Кроме того, еще и на гитаре играешь?
– Да, я просто влюблена в свою классическую гитару. Вообще у меня за плечами 8 лет музыкальной школы. Но классика как-то меня не очень вдохновляет, поэтому, когда поступила в ТУ, порвала всяческие отношения с классической музыкой. Зато больше стала уделять внимания року, гитаре и своим сочинениям.
— Почему именно такой стиль? Почему не привлекает музыка, похожая, скажем, на «Руки вверх»?
– Почему бы и нет. Тоже привлекает, но больше мне нравятся оригинальные исполнители. К примеру, Dido. Эта исполнительница смогла, сохранив свой собственный стиль, добиться успеха. И теперь уже ее стиль становится предметом подражания. Поэтому для меня очень важным представляется сохранить свой собственный стиль и предложить его людям таким, каким я его вижу. А не как какая-нибудь звукозаписывающая компания.
— В этом плане звукозаписывающие компании тебя пока не ограничивают?
– Пока нет, поскольку я не связана никакими контрактами.
— Вопрос, касающийся языка, на котором ты поешь свои песни, — английский. Но почему не на русском и не на эстонском?
– Во-первых, демократическая причина – на английском понятно и русским, и эстонцам. И, если вдруг попаду за границу, то и там понятно будет, о чем я пою. Вторая причина – эгоистичная. Я учусь на третьем курсе английской филологии. Как следствие – я уже думаю на английском, записываю в свой дневник на английском, поэтому в какой-то степени мне даже проще исполнять на этом языке.
— Когда услышала первые положительные отзывы, отклики о том, как ты поешь, играешь?
– Ну, конечно, это была мама.
— И стояла ты, наверное, на табуретке?
– И на табуретке тоже. Я была Аллой Пугачевой в тот момент. Было дело. Но также в моей жизни были и импровизации под душем, которые очень нравились моей маме. Потом хоровая деятельность. Потом джазовый ансамбль, музыкальная школа, уроки сольфеджио и так далее.
— Довольно длинная дорога к песне на диске...Какие ощущения, мысли возникают, когда ты держишь микрофон в руках и знаешь, что сейчас в этот зал польется твой голос?
– Первые секунды, наверное, всегда страшно. Даже самые известные певцы и артисты все равно испытывают какое-то нервное напряжение. Это ожидание, волнение играет свою роль. А потом, когда ты уже на сцене и слышишь свой собственный голос, и тебя слушают – это, конечно, зарождает чувство восторга.
Я помню свой первый концерт с группой. Это было совершенно неприглядное местечко в Тарту, и я так нервничала, что во рту пересыхало, но, несмотря на все это, концерт прошел великолепно. А пожелания людей, отзывы после концерта компенсировали все затраченные нервы.
— Как много, на твой взгляд, значат внешность выступающего или какие-то сопровождающие моменты. Скажем, кроме того, что певец должен хорошо петь, он должен петь то, что нравится публике. Он еще должен как-то хорошо выглядеть. Как, по-твоему, должен выглядеть современный исполнитель?
– Сейчас мне даже кажется, что внешность не настолько важна, насколько важна оригинальность.
— То есть красные волосы, зеленые джинсы?
– Может быть, и так. Как угодно, лишь бы это помогло выгодно выделиться из общей массы исполнителей. Конечно, для девушки важно, чтобы она еще и привлекала своей внешностью, чтобы на нее было приятно посмотреть. Это бесспорно. Но лично для меня приятнее было бы, если бы люди ценили меня за то, что я делаю, за то, что сочиняю, за слова, за музыку.
— Как выглядит концерт твоей мечты? Если бы тебя попросили представить — я больше чем уверена, что ты уже тысячу раз представляла это. Итак, в какой зал ты входишь, какая аудитория тебя встречает, кто тебя ждет в твоих мечтах?
– Я, конечно, всегда мечтала об огромной сцене, о большой аудитории.
— Помоги нам тоже представить — это огромный стадион или все-таки зал?
– Не-ет, не стадион, нет, но огромный зал типа горхолла или Saku Suurhall. Я бы хотела, чтобы мой концерт был похож на концерт Мадонны или Стинга. Это, конечно, большие мечты и, к сожалению, они не всегда сбываются. Но я буду очень стараться...