Из чиновников — в политики

С председателем партии Res Publica Юханом ПАРТСОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА

— В новой Эстонии ваша карьера, как это нередко бывает с молодыми людьми во времена крутых перемен, развивалась стремительно. В 26 лет вы уже были вице-канцлером Министерства юстиции, в 32 года стали государственным контролером. Но за год до окончания положенного по Конституции срока пребывания на этом посту вдруг ушли... в политику. Что вас побудило это сделать?

— Действительно, в моей жизни произошла большая перемена, ибо госконтролер — высокая государственная должность, а политика — совсем иная сфера, совсем иная профессия. Но этот переход — извините за патетику — был продиктован заботой об Эстонии, тревогой за наше государство.

— Не расписались ли вы тем самым — косвенно, конечно, — в том, что на должности госконтролера трудно влиять на положение дел в государстве? И хотя госконтролер по статусу — независимый чиновник, от него ничего или почти ничего не зависит?

— Нет, нет, в такой черно-белой гамме роль Госконтроля никак нельзя рассматривать. Эти сферы — политику и Госконтроль — трудно сравнивать.

— Вы не создавали партию Res Publica, не значились среди ее активистов. Тем не менее вас, как когда-то варяга в греки, пригласили сразу на первую роль. А за полгода до вас на то же место председателя партии позвали Рейна Таагепера, обусловившего свое председательство именно полугодовым сроком. Какая-то искусственная ситуация вырисовывается. Обычно политическая организация сплачивается вокруг лидера или группы активистов, вокруг идеи, собирает сторонников и т.д. А тут иная картина. Партия уже есть, а лидера у нее нет. Но у вас же нет опыта партийной работы, вы были в стороне от политики...

— Res Publica — партия идеи, идейная основа в ней очень сильна. Конечно, было бы естественнее, если бы лидер не пришел извне, а выявился внутри партии, но не будем забывать, что Res Publica — партия еще очень молодая, ее становление не завершено, новые люди в нее приходят и приходят. И, конечно, для начинающей партии, которую окружают организации более опытные, очень важно, кто ее возглавляет. Тем более, что в маленькой Эстонии каждый человек на учете. А для меня лично, повторюсь, это очень большая перемена. Политическая партия — не государственное учреждение, это добровольное объединение людей, взаимоотношения которых складываются на иной, чем в учреждении, основе. И мне в роли лидера предстоит многому учиться.

— Какие отношения связывают вас с Леннартом Мери? Он ведь рекомендовал вас на роль лидера партии прямо, как Ельцин Путина, дал вам в печати самые лестные характеристики, почтил съезд партии, на котором вы были избраны председателем, своим присутствием и сердечно поздравил вас...

— Четыре с половиной года назад Леннарт Мери сделал мне предложение перейти на работу в Госконтроль. Когда это назначение состоялось, у нас были регулярные деловые встречи. Очень важные для меня, ибо Леннарт Мери — государственный деятель такого масштаба, человек такого кругозора, у которого всегда можно получить полезный совет. То, что он дал мне такие лестные характеристики, только обязывает. Обязывает не подвести ни его лично, ни партию.

— Res Publica — правая партия с отдельными левыми лозунгами. Тем самым вы путаете избирателей? Или путаетесь сами?

— Правая партия, левая... Это все так условно. И однобоко. Если партия в данный момент обращает внимание на социальную сторону, акцентирует внимание на борьбе с бедностью, это не значит, что она тут же становится левой. Мировоззрение партии должно быть цельным. Мы не хотим выражать интересы какой-то одной узкой группы. И если посмотреть на наши принципы, то мы предпочитаем вооружить человека удочкой для ловли рыбы, а не вручить ему саму рыбу.

— Это сродни американскому обществу, в котором дельный совет предпочтительнее, нежели некая сумма, данная в долг.

— Всегда надо искать возможность помочь человеку выстоять, преодолеть трудности, вооружиться новыми знаниями и решить проблему... И какая это политика, правая или левая? Во всяком случае, в Европе мы обрели членство в Европейской народной партии, которая является объединением консервативных и правоцентристских организаций.

— На какого же избирателя вы ориентируетесь?

— Нет у нас такой установки, что вот мы будем ориентироваться на безработных или пенсионеров, богатых или бедных, неэстонцев и т.д. Я не считаю это правильным. Какой бы ни был у человека социальный статус, главное — его мировоззрение. Конечно, работать для определенной группы людей, нацеливаться на какую-то конкретную электоральную нишу гораздо проще. И короче путь к успеху. Но это очень узкий подход. К тому же в Эстонии отсутствует такое четкое разделение среди избирателей.

— Это только на уровне теории, обобщения. Но конкретный избиратель все-таки присматривается к политике партий с точки зрения своего жизненного интереса. Говорят же, что таллиннские пенсионеры «купились» на 500-кроновую ежегодную прибавку к пенсии, обещанную центристами.

— Общество развивается, движется вперед только тогда, когда все группы выигрывают. Конечно, мы тоже думаем о пенсионерах. Но много ли они выиграют от прибавки к пенсии в 42 кроны в месяц? А может быть, всю эту сумму пустить в дело, на развитие экономики, и это даст такой эффект, такой рост, что в конце концов пенсии вырастут намного больше? К тому же проблема пожилых людей не сводится только к пенсии. А если взять безработицу? Ведь ключ к решению этой проблемы не сводится к тому, чтобы увеличить пособие безработным. Необходимо развитие экономики, создание рабочих мест, обучение новым профессиям, переобучение... Если партия хочет, чтобы ее принимали всерьез, она должна заниматься проблемами, которые волнуют всех, ведь общество, в котором хорошо живется только одной группе населения, будет развиваться однобоко. Если же вести речь конкретно о тех избирателях, которые за нас проголосовали в октябре на местных выборах, то, судя по социологическим опросам, это люди от 30 до 50 лет со средним или высшим образованием, небогатые, но справляющиеся с сегодняшними жизненными реалиями.

— Средний класс?

— Можно и так сказать. Но эти люди будут чувствовать себя гораздо комфортнее, если те, кто сегодня беден, улучшат свое положение.

— Избирательная кампания партии Res Publica оказалась самой дорогостоящей. Известны и ее спонсоры. Почему они делали ставку именно на вашу молодую партию? Какие цели преследовали?

— Полтора-два года назад, когда инициаторы начали создавать партию Res Publica, уже было ясно: страна во многих отношениях зашла в тупик, нуждается в новых идеях, новых людях, новой энергии. Когда мы встречаемся с теми, кто поддерживает партию материально, идет разговор о том, каким нам видится дальнейшее развитие эстонского государства, образования, воспитания чувства социальной ответственности и т.д. Этим людям важно, чтобы наше общество было эффективным, гармоничным и стабильным. Тогда и они будут себя чувствовать в этом обществе хорошо.

— На Востоке говорят: если сто раз сказать слово «халва», во рту слаще не станет. Вы сто раз сказали «новая политика», но что сей сон значит, никто так и не уразумел. Более того, заклинания республиканцев по поводу новой политики стали предметом шуток и фельетонов. Что же это такое — ваша новая политика?

— Тогда позвольте немного теории. Я бы предложил рассматривать новую политику на трех уровнях. Первый. Политическая деятельность должна основываться на определенных ценностях. Понятно, что это демократические ценности, но для каждого этапа развития они должны быть конкретизированы и закреплены общественным договором. Второй уровень — политическая культура, этика, то, как мы учитываем общественное мнение, считаемся с оппозицией, отвечаем за свои дела и поступки.

— Тут у вас уже есть кохтла-ярвеский прецедент...

— Да, речь идет о стиле политической деятельности. Маленькая Эстония устала от противостояния власти и оппозиции, их неустанной борьбы, отсутствия конструктивного диалога. И третий уровень — область конкретной политической деятельности. Ведь политика — это выдвижение конкретных целей и задач, выбор путей и средств их достижения, а не строительство того или иного здания или ремонт того или иного участка дороги. Это искусство чиновников.

— Какие же конкретные цели и задачи выдвигает Res Publica?

— Переходный период в Эстонии закончился. И потому наши приоритеты — образование, здоровье людей, их безопасность.

— Что же здесь нового? Об этом все партии думают и говорят.

— Но этого нет в сегодняшней Эстонии. Нет качественного образования, нет качественного здраво-охранения, нет высокого уровня безопасности.

— Вы говорите, что Эстония устала от политического противостояния. И вправду устала. Но Res Publica — быть может, и не желая того, — уже втянулась в это противостояние с центристами, с Эдгаром Сависааром. Республиканец Индрек Раудне еще до выборов предложил объявить вотум недоверия мэру столицы; во время предвыборной кампании республиканцы разместили на площади Свободы щит с надписью: «Голосуешь за реформистов — выбираешь Сависаара». И, наконец, уже упомянутый инцидент в Кохтла-Ярве, где Res Publica, а точнее, ее таллиннское руководство, выступила против договора о сотрудничестве с центристами.

— Сотрудничество не должно быть ради себя самого. Разве мы можем мириться с такими явлениями, как принудительная партеизация чиновничества или, наоборот, назначение на чисто чиновничью должность своих однопартийцев или родственников? Разве можно отказывать региональной школе в инвестициях только из-за того, что волостной старейшина состоит в другой партии? Обо всех этих явлениях надо говорить открыто, дискутировать. Каждый житель Эстонии должен знать об этом. И понимать, что, поступая таким образом, мы ослабляем свое государство, а значит, и самих себя. Нельзя сотрудничать с теми, кому не доверяешь. Иное дело, если бы они изменили свою тактику, дали гарантии и т.п.

— Сейчас в эстонском обществе довольно широко обсуждается идея более тесного сотрудничества или даже объединения правых партий. Как вы к ней относитесь?

— Возникновение такой идеи, такой темы для дискуссии можно только приветствовать. Разумеется, мы примем в ней участие. Всем, однако, понятно, что объединение — процесс сложный, трудный. Понятно и то, что Эстония мала и свои человеческие ресурсы она должна использовать очень бережно.

— Res Publica прошла горнило первых своих выборов. Как вы оцениваете их результат?

— Как успешный.

— Допустили ли вы ошибки в ходе избирательной кампании? Будете ли извлекать уроки, что-то менять по весне?

— Много было ошибок. И многое будем менять.

— Спасибо за беседу.