Одесский Брайтон — то ли еще будет!

Глубоко не прав тот, кто считает, что о сестре одесской Дерибасовской — нью-йоркской Брайтон-Бич — все, кто хотел, сказали все, что могли. Ибо как неиссякаем тонкий одесский юмор, неисправим специфический одесский говор, точно так же район Брайтон-Бич никогда не станет похожим на остальную Америку.

В Америке на Брайтон едут все!

Надо сказать, что на Брайтон-Бич мы попали совершенно неожиданно для себя, заранее никаких планов не выстраивая. Просто поездка в Нью-Йорк близилась к завершению, американских (как и прочих) денег в карманах наблюдался острый дефицит, а тут, как назло, вдруг очень захотелось поесть (с каждым же может такое случиться!), и все нью-йоркские рестораны оказались явно не по карману. Вот тут-то мы и вспомнили о «русском» Брайтоне, где, «по наводке» таллиннских друзей, мы могли найти «все в большом количестве и, самое главное, недорого». Это было именно то, что нужно. Едем на Брайтон-Бич!

Однако чуть погодя приятные эмоции благополучно улетучились. Попав в непролазную и безнадежную автомобильную пробку по дороге из центра Нью-Йорка на Брайтон-Бич, мы вдруг с ужасом поняли, что кушать нам захотелось как-то очень уж не вовремя. Особенно раздражало то, что двигаться на четырех колесах и нескольких «лошадях» приходилось в «пешеходном» режиме – километров 5-10 в час, причем мелкими шажками. Ну да ладно, не дома, потерпим.

Однако вскоре в том, что «не дома», мы несколько усомнились. И вот почему. Прямо на наших глазах одна из машин вдруг решила вырваться из опостылевшего автокаравана. Видно было, что авто очень торопится, потому что, внезапно увеличив скорость, оно стало встревать то тут, то там между собратьями, пытаясь пристроиться поближе к началу бесконечной очереди. Нахально нарушая правила, водитель даже «вытащил» автомобиль на правую, аварийную, полосу. Угадайте, зачем.

Ни за что не догадаетесь. Оказалось, затем, чтобы, открыв окно с правой стороны, выбросить в придорожные кусты банановую шкурку, потом еще одну и еще. «Наши, – узнали мы. – Значит, скоро Брайтон».

Кусочек рая на земле

Центр Нью-Йорка и его улица-район Брайтон-Бич – два разных мира. Первое ощущение – попал в Одессу в летний день. Здесь все вокруг говорят по-русски с таким узнаваемым одесским акцентом, а местный американский язык используется исключительно как вспомогательный. В магазинах полно продуктов советского образца: русский хлеб, колбаса, конфеты «Мишка на Севере». Здесь же литература на русском, видео- и аудиокассеты, диски – все свое, родное, с легким налетом ностальгии по прошлому.

Особенно для пенсионеров, особенно для бывших одесситов, для которых Брайтон-Бич – кусочек рая на земле. Советского рая в том виде, каким он представляется из заморского далека. Здесь в одном месте, на относительно небольшом участке земли, можно наблюдать и многоэтажные дома московского типа, и совсем одесский солнечный пляж, где можно посидеть на лавочках, вволю посплетничать «по-нашему», по-одесски. Им, пенсионерам, государство обеспечивает материальную поддержку, платит пенсию, автоматом начисляя ее даже тем, кто пенсию свою заработал совсем не в Америке.

Брайтон – район, среди американцев считающийся непрестижным. Но для бывших советских пенсионеров (и прочих граждан) – это исполнившаяся мечта. Правда, после событий 11 сентября 2001 года многие до сих пор не могут отойти от шока: вместе с рухнувшими небоскребами рухнули и надежды на безоблачную, защищенную старость.

Брайтон-бизнес

Поскольку на Брайтоне мы оказались с одной только целью – пообедать, времени было мало, но кое с кем поговорить удалось. Например, с Аликом, парикмахером по профессии, который живет в Америке 10 лет. Здесь, на Брайтоне, у него салон красоты. Человек, уехавший из уже независимой страны, сказал нам: «Самое сложное в Америке – сохранить самого себя» и «Человек работает ровно столько, сколько он хочет. Я – по 12 часов, а если бы работал 24 часа в сутки – был бы слишком богатым».

Значительно раньше, 26 лет назад, приехал в Америку Борис. Для него родина осталась в памяти как страна пустых магазинов. Как сам сказал: «Поехал за джинсами, все ехали, и я поехал, по молодости. Очень хотелось одеться. При советской власти все можно было или достать, или украсть. А здесь и так все есть, были бы деньги». Борис признается, что «раньше жизнь здесь была лучше, дешевле, хотя первое время приходилось работать по 16 часов. Ведь после института ничего не умел, не знал, в Союзе был начальником цеха – позор». На вопрос, не тянет ли обратно, ответил: «Меня – нет, а вот старики все хотят в Советский Союз».

Сейчас Борис вместе с женой Татьяной держит на Брайтон-Бич магазин модной одежды «от Версаче» и утверждает, что она изготовлена не в Одессе, а действительно в Италии: «У меня фирма себя зарекомендовала, я 15 лет в бизнесе, и ни один покупатель ничего не сказал плохого».

Татьяна тоже приехала в Америку еще из советской власти. До сих пор в ее речи явственно слышится своеобразный южный акцент: «80 процентов наших покупателей – русские, многие приезжают из центра специально. А у нас здесь своя тусовка. В другом месте, говорят, мы бы сошли с ума. А здесь, как в Одессе, – можно выйти, поговорить, посплетничать. Они без этого жить не могут».

«Зачем же было уезжать в Америку, чтобы опять жить в Одессе?» – «Здесь сытнее. Америка – трудовой лагерь с усиленным питанием. Там я работала в системе здравоохранения, нас было много, и мы постоянно что-то отмечали: дни рождения, праздники. В промежутках работали».

И вдруг как-то грустно добавляет: «Знаете, от ТОЙ жизни в памяти осталось почему-то только хорошее».

Монолог путешественника изложила

Любовь СЕМЕНОВА