Избиратели и избранные

Александер ЭРЕК

Три богатыря коалиции и спикер Эне Эргма. Фото Александра ГУЖОВА

Возведя на пост спикера академика, профессора, доктора наук астрофизика Эне Эргма, парламент установил своеобразный рекорд. До этого мы были вынуждены довольствоваться кандидатом медицинских наук, который в отличие от многих своих собратьев, защитившихся еще при старом режиме, почему-то не стал переоформляться в новорежимные доктора наук. Впрочем, это дело вкуса.

Быстрее всех удалось сформировать и привести к присяге правительство в 1999 году. Выборы состоялись 7 марта, а кабинет предстал перед парламентом уже 25-го. Этот же путь в 1995 году преодолевали 43 дня. Выборы прошли 7 марта, первая сессия состоялась 18-го, а кабинет присягнул аж 17 апреля. Не ждет ли нас новый рекорд на этой дистанции?

Переговоры завершились, коалиционное соглашение подписано. Образовавшийся союз предложено впредь именовать коалицией единодушия. Многостраничный трактат дает представление о целях, которые ставят перед собой члены тройственного союза единомышленников, и крайне скуп по части возможных путей достижения этих целей. Декларируется, что политика коалиции будет социально ориентированной, поддерживающей предпринимательство. Обывателю наверняка импонирует известное еще по предвыборным лозунгам обещание снизить до 20 процентов ставку подоходного налога с частного лица.

Правда, весьма туманно представление, за счет чего будет восполнен образовавшийся дефицит бюджета. Кто-то уже высказал предположение, что на повестку дня встанет вопрос о продаже государственного имущества. Если это так, то новую партийно-правительственную коалицию может постигнуть судьба ее предшественника, не очень удачно пытавшегося продать акции стратегически важных госпредприятий. Если искать сходное в пред- и поствыборной риторике главного партнера этой коалиции единодушия, то режут слух все те же популистские нотки. С настойчивостью, достойной лучшего применения, повторяется не тезис необходимости увеличения доходов, а сокращения расходов. К счастью, не рядовых избирателей, а избранных, оказавшихся у кормила власти. Причем речь заводится о вещах, кажущихся значимыми с точки обывателя. Например, о якобы дорогостоящих автомобилях, на которых разъезжают члены правительства и другие отцы нации. В мировой табели дешевыми перестают считаться машины, стоимость которых превосходит среднестатистическую годовую зарплату. У нас, если пользоваться такой методикой, дорогим является любой новый автомобиль и большинство подержанных. Исключение могут составить разве что сильно передержанные «Жигули»-«копейка». Поэтому искреннее желание нового спикера пересесть с дорогого «мерса» на нечто более дешевое, с одной стороны, можно принять за проявление личной скромности, а с другой — за стремление сблизить законодателей с народом. Однако вряд ли, пересев с «мерса» на трамвай, отказавшись от положенной по должности телохраны и проч., удастся преодолеть ту пропасть, которая возникла между избирателями и избранными. Ничего не изменится, как не изменится и оттого, что избранные вообще поголовно начнут ходить пешком, а вечера – дабы еще побольше сэкономить государственных средств — коротать в гостиничных номерах или квартирах, снятых не за счет казны, а на свои кровные. Короче, способов тратить поменьше — бездна. Было бы что тратить.

С точки зрения экономности сомнительным представляется и вероятный отказ парламентской канцелярии от давней идеи обзавестись служебной квартирой для спикера. Для этих целей казна завладела домом на Тоомпеа, со скандалом через суд принудительно выселила оттуда последних жильцов. В благоприобретенную столь неблаговидным путем недвижимость надо будет вложить не один миллион. И не суть как важно, что там будет потом – резиденция парламентского старосты или служебные кабинеты для чиновников помельче.

Однако вернемся к коалиции единодушия, из которой на днях должен родиться не менее единодушный кабинет. Какие портфели какой именно партии достанутся, в коалиционном трактате сказано. А вот кому именно – это уже внутреннее дело самой партии. Пока, на момент писания этих строк, окончательного проекта правительства образца 2003 года нет. Определились разве что реформисты. За Кристийной Оюланд предполагается оставить пост министра иностранных дел. Похоже, она будет единственной дамой в новом правительстве. И единственным министром, перешедшим из прежнего правительства. Сийм Каллас, как известно, в правительство войти отказался. И вообще, как уже успели подметить многие, реформисты с прохладцей отнеслись к подбору кандидатур на предложенные им вакантные места в новом правительстве. Вероятно, поэтому на отданный им пост министра обороны они выдвинули тартусца Маргуса Хансона, имеющего диплом экономиста, а Министерство экономики и коммуникаций предложили возглавить Меэлису Атонену, который вообще не имеет никакого диплома. Впрочем, если исходить из тезиса, что министр – это, прежде всего, политик, а политик Атонен неплохой, то ничего из ряда вон выходящего в этом нет, тем более что в свое время у нас уже был министр сначала юстиции, а потом внутренних дел, за плечами которого был то ли год, то ли полтора учебы в Художественном институте. Зато какие отменные шаржи рисовал, пока сидел в парламенте.

Так или иначе, но многое в поведении реформистов говорит о том, что они не слишком уверены в том, что создаваемое правительство доживет до следующих выборов. Хотя будущий премьер Юхан Партс утверждает, что ради этого как раз и не торопились ни с переговорами, ни с подписанием итогового документа.