Еще не музыка, уже не шум...

Николай ХРУСТАЛЕВ

Виктория Маркова (супруга художника), Иван Порто, Маша Мельникова (галерист) и посол России Константин Провалов. Фото Александра ГУЖОВА

В галерее посольства РФ в Эстонии проходит персональная выставка заслуженного деятеля искусств Росийской Федерации Ивана Порто.

У русского художника Ивана Порто итальянская, чтобы не сказать даже португальская, фамилия, во всяком случае, один из португальских футбольных клубов как раз так и называется — «Порто». Сам же Иван Борисович ничего удивительного в своей фамилии не находит, потому что его пращуры уходят корнями в теплые средиземноморские края. В России предки художника появились в XVIII веке, отец погиб на полях Великой Отечественной.

Иван Борисович написал немало работ, связанных с изобразительным искусством, защитил кандидатскую диссертацию. Но главной его гордостью стал Музей пейзажа в Плесе, который он задумал и создал. Наконец, он занимает немаленькую должность в одном из департаментов Министерства культуры России. Но разговор сейчас не об этом, потому что долгое время Иван Борисович не мог принять окончательного решения, выбирая между искусствоведением и художественной фотографией. Так и не принял, кажется, до сегодняшнего дня: пишет исследования и эссе о художниках и одновременно снимает серии удивительных фотографий, в чем убеждаешься на выставке, проходящей сейчас в галерее посольства РФ в Эстонии.

Это одна их тех редких и завораживающих экспозиций, к которой хочется возвращаться снова и снова, потому что каждый раз обещает очередное открытие. Сам Иван Борисович, по собственному признанию, больше всего любит снимать неуловимую часто полоску — песчаную или каменистую, — отделяющую воду от суши. Как раз то, что Иосиф Бродский называл «еще не музыка, уже не шум». Только тут: еще не вода — уже не суша. Или наоборот...

Мастер вообще очень любит воду с отражающимися в ней облаками или продолговатыми фасадами строений. Вот река Хопер, несущая свои волны вдоль достославного города Урюпинска. Вот другая с труднопроизносимым китайским названием. А здесь — канал в Венеции. Провинциальная Россия соседствует на фотографиях художника с Непалом, Урал — с Тибетом или Египтом. Иван Борисович любит путешествовать, но к неугомонному племени вездесущих и всеядных туристов его отнести трудно. Наверное, тут больше подойдет другое определение — экспедиция, потому что больше всего в фотографии его интересует крупный план модели, а туристы предпочитают снимать себя на общем.

Еще в работах мастера органично совмещается, кажется, несовместимое: античные амфоры и арматуры металлических конструкций, возвращающие памятью к опытам конструктивистов в первой трети XX столетия. Промышленная архитектура (еще одна страсть мастера) и фрагменты античных статуй и колонн, или что-то иное, попадающее в объектив его фотокамеры, не имеют никакого отношения к постановочному снимку. Нужно только смотреть, ловить игру света и тени (так он снимал египетские пирамиды), фиксировать жизнь в нервном изломе уцелевшего в веках мраморного фрагмента. А некоторые работы Порто настолько ярки и красочны, что начинаешь ошибочно принимать их за живопись на холсте. Другие несут в себе столько достоверности, что превращаются в документ времени или отдельно взятой цивилизации.

Иван Борисович не скрывает, что хроникерство и сиюминутность ему неинтересны, а репортерство чуждо. Разумеется, глядя на его работы, можно бы задаться привычным вопросом: а где же тут, извините, человек, вершина, так сказать, всего сущего? Но если вдуматься, он, человек, — во всем. В этих амфорах и металлических переплетениях-арматурах. И в этой неуловимой грани между сушей и водой, что увидена или почувствована его взглядом.

Сегодня работы крупнейших фотомастеров становятся частью экспозиций крупнейших музейных собраний. Вот и Третьяковская галерея включила в свою коллекцию ряд фотографий Ивана Порто. Мы же имеем уникальную возможность увидеть, как поистине беспредельны возможности в общем-то еще юной фотографии в нашем старом-престаром мире.