Фестиваль классической музыки приближается

Как уже сообщала наша газета, с 24 по 26 октября в Таллинне и других городах Эстонии пройдет Фестиваль классической музыки, организуемый Русским филармоническим обществом при содействии Союза славянских благотворительных и просветительных обществ, Центра русской культуры. Многие слушатели, побывавшие на концертах РФО, стали их постоянными посетителями. Эти концерты отличают просветительская направленность и высокий профессиональный уровень исполнителей — вокалистов и инструменталистов. Сегодня мы начинаем знакомить наших читателей с теми, кого они услышат на концертах Фестиваля классической музыки, с теми, чей путь — миссия, добровольно взятая на себя. Это осознанная позиция людей, делающих почти невозможное во имя того, чтобы высокое искусство классической музыки было доступно каждому из нас, всем тем, кто находит в ней духовную опору.

Геннадий Смирнов — замечательный пианист

Людмила ГРАДОВА

Истинный петербуржец, интеллигент, пианист Геннадий Смирнов относится к тем музыкантам, кого в детстве называют вундеркиндами. Начав заниматься на фортепьяно в три года у своей мамы, ученицы известного педагога Марии Бариновой, которая в свою очередь училась у гениальных пианистов Гофмана и Бузони, мальчик уже в четыре года поступил в музыкальную школу при ДПШ (Дворец пионеров и школьников), а в шесть лет стал учеником Центральной музыкальной школы при Ленинградской консерватории. Одним из педагогов Геннадия Смирнова в ЦМШ стал лауреат нескольких международных конкурсов Валерий Васильев, а окончил консерваторию молодой пианист в классе маститого профессора, ректора Ленинградской консерватории Павла Серебрякова. Вот и получается, что говорить о пианисте-солисте Геннадии Смирнове, о его исполнительском мастерстве — это значит говорить прежде всего об особенностях русской национальной пианистической школы, основы которой музыкант постигал на протяжении всего своего жизненного пути. Здесь и певучая кантилена, и могучий темперамент, свойственный пианисту, и великолепное владение звуковой палитрой. Звук для Геннадия Смирнова — это не просто краска, выражающая некое эмоциональное состояние. Его звук всегда насыщен определенным, конкретным содержанием. Геннадий Смирнов совершенно не приемлет «безотносительной игры», звуковой бессодержательности. В свое время Даргомыжский писал: «Хочу, чтобы звук выражал слово. Хочу правды». Вот этой правды, выраженной в предельно четких звуковых образах, и добивается пианист, воплощая композиторский замысел так, как он его понимает.

В игре Геннадия Смирнова отсутствует элемент стихийности, бесформенности — любая музыкальная «буря» заключена у него в безукоризненно выстроенную форму, отличающуюся строгой продуманностью. Харизматичность игры пианиста в том, что он, как талантливый полководец, увлекает за собой армию (в данном случае слушателей), соединив мощный эмоционально-волевой посыл с тщательно проработанным планом.

В техническом плане для пианиста практически нет ничего невозможного, хотя демонстрация своих технических возможностей никогда не является для него самоцелью. Ближе всего ему русская музыка с ее сочетанием тончайшего лиризма и мятежных порывов, с ее задушевностью, взволнованностью и искренностью. А если попытаться определить ту музыкальную стихию, на которую особенно остро отзывается душа музыканта, — то это, наверное, музыка Рахманинова. Хотя в целом такое явление, как исполнительское искусство Геннадия Смирнова, никаким ограничениям не подвластно.