Проблемы космоса

Россия способна поддерживать МКС в рабочем состоянии

Сегодня всеобщее внимание приковано к последствиям недавней катастрофы американского шаттла «Колумбия». В связи с этим возникают различные предположения и по поводу дальнейшей судьбы Международной космической станции (МКС).

Юрий КОПТЕВ,
генеральный директор Российского авиационно-космического агентства (Росавиакосмос)

Я считаю, что обсуждать конкретные действия или изменять сложившиеся с зарубежными партнерами взаимоотношения по поддержанию жизнедеятельности станции можно лишь тогда, когда станет понятным, что случилось с «Колумбией» и что надо сделать для продолжения эксплуатации станции. Должно быть ясно, на какой срок прервался график полетов шаттлов. Есть разные точки зрения по поводу возобновления рейсов челнока: от полугода до двух с половиной лет. Если пауза будет долгой, то остановится развитие американского сегмента космической станции. Его элементы можно возить только на шаттле. Вместе с тем, и это очень важно, поддержание МКС в том состоянии, в котором она сейчас находится, возможно с использованием российских средств транспортного обеспечения — и по людям, и по ресурсам. Но для нас это обернется дополнительной нагрузкой.

Коммерческие полеты сейчас не проводятся. Если мы отменим две экспедиции посещения, и места космических туристов займет экипаж станции, то мы потеряем примерно 45 миллионов долларов. Доставка ресурсов на станцию потребует проведения двух дополнительных пусков «Прогресса» в год, на которые тоже нужно найти ресурсы.

Что касается консультаций с НАСА в связи с ситуацией, сложившейся вокруг МКС после гибели шаттла, то в рабочем порядке они проходят уже сейчас. А встреча на уровне руководства состоялась в последней декаде февраля. Чтобы начать разговор о дополнительных ресурсах, надо доказать, что наши новые обязательства выходят за рамки прежних договоренностей.

Кроме того, надо преодолеть политические препоны. В Америке два года назад принят так называемый закон Гилмора. Этот документ очень жестко регулирует перемещение американских бюджетных денег в Россию под предлогом того, что мы якобы способствуем созданию ракетно-ядерного потенциала Ирана. Любая, даже самая минимальная операция требует соответствующего решения Конгресса США. Президент должен письменно докладывать, что в данном случае имеет место исключительная ситуация, требующая передачи части средств в Россию. Наши американские коллеги говорят, что это чрезвычайно сложная и малоперспективная процедура. А вот если президентами России и США будет найдено какое-либо иное решение, то можно будет ожидать введения моратория на этот закон или его отмены.

Теперь о том, что касается «реанимации» в том или ином виде российского космического челнока в кооперации с европейскими странами. Работы по этой тематике были прекращены еще в 1988 году. Прошло 15 лет. Практически потеряны и производства, и деловые связи. При гражданском космическом бюджете в 300 миллионов долларов заниматься такими масштабными программами — это, мягко говоря, несерьезно. Да и ни одна из европейских стран в рамках тех реальных средств, которые ассигнуются на космические исследования, к этому не готова.

Среди задач, стоящих перед Рос-авиакосмосом в 2003 году, одна из важнейших — найти выход из той ситуации, в которой мы оказались в связи с дальнейшим использованием Международной космической станции. Я думаю, он будет найден. Хотя бы потому, что в нее уже вложено около 20 миллиардов долларов. Ни одна страна не пойдет на то, чтобы закрыть и бросить этот проект. И в этой связи очень важно правильно сформировать российский бюджет на 2004 год — с точки зрения сохранения и развития нашей космонавтики.

Речь о консервации не идет

Речь сегодня не идет о консервации Международной космической станции. Сейчас можно говорить, скорее, об изменении подхода к отправке экипажей основных экспедиций.

Николай МОИСЕЕВ,
первый заместитель генерального директора Российского
авиационно-космического
агентства (Росавиакосмос)

Если раньше их смена производилась с помощью шаттлов, то теперь для этого будут задействованы российские корабли «Союз ТМА», которые, помимо ранее выполнявшихся ими спасательных функций по спуску экипажей в случае аварии с МКС на Землю, теперь приступят и к доставке экипажей. Безусловно, этот подход потребует отказаться от краткосрочных экспедиций посещения.

Может возникнуть вопрос: а не приведет ли это к пересмотру программы подготовки экипажей? По большому счету — нет. Ведь все международные экипажи МКС проходят обязательную предполетную подготовку в российском Центре подготовки космонавтов. Они тщательно изучают устройство корабля «Союз ТМА», а также отрабатывают свои действия на случай возникновения нештатных ситуаций. После чего сдают экзамен. Кроме того, не следует сбрасывать со счетов, что командирами «Союзов» всегда назначаются российские космонавты, имеющие опыт полетов на них.

Однако здесь надо учитывать, что, когда экипажи отправлялись на МКС на шаттлах, их подготовка сводилась лишь к возможному приземлению с помощью «Союзов», а теперь им придется проходить доподготовку — как для старта, так и для стыковки со станцией. Но трудностей я в этом не вижу. Времени у экипажей на проведение такой подготовки достаточно. Сейчас на этот счет идут интенсивные консультации с партнерами России по МКС. Однако принятие плана станет возможным, лишь когда в США определят причину гибели «Колумбии» и, самое главное, когда станет ясно, как долго шаттлы не будут еще летать.

После катастрофы «Колумбии» вопросы обеспечения безопасности космических экипажей вышли на первый план. Россия отправила к МКС в октябре прошлого года «Союз ТМА-1», который сейчас пристыкован к станции и на котором придется возвращаться на Землю работающему в космосе экипажу. Несмотря на то, что нынешний «Союз ТМА-1» был отправлен к МКС сразу же с экипажем краткосрочной экспедиции посещения, в отличие от «Союза Т» и «Союза ТМ», летавших вначале в беспилотном варианте, он прошел весь необходимый комплекс испытаний.

Другой вопрос состоит в том, что прежде ни один американский астронавт-профессионал не спускался с орбиты на российском «Союзе»: посадка всегда происходила на шаттлах. Лишь однажды, в 2001 году, американец Деннис Тито возвращался на Землю на «Союзе ТМ», но он летал в космос туристом, и НАСА не несло за него ответственности. И хотя НАСА не обращалось к Российскому авиакосмическому агентству с требованием дать гарантии безопасного приземления на «Союзе ТМА-1» своим астронавтам Кеннету Бауэрсоксу и Дональду Петтиту, необходимо учитывать, что у России накоплена большая положительная статистика полетов пилотируемых космических кораблей, включая посадку спускаемых аппаратов.