НАТО торопит Эстонию

Евгения ГАРАНЖА

Юри Луйк считает, что Эстония обгоняет приглашенные в НАТО страны бывшего Варшавского договора в области инфотехнологий, однако по сравнению с ними у нее было очень мало времени на создание собственных вооруженных сил. Фото Николая ШАРУБИНА

НАТО настаивает на том, чтобы Эстония начала выполнять определенные требования альянса раньше, чем рассчитывала, признался в интервью «Молодежи Эстонии» глава делегации по переговорам с НАТО Юри Луйк. Сегодня Эстония официально начинает переговоры с Североатлантическим альянсом.

— В декабре некоторые приглашенные в НАТО страны уже начали переговоры о вступлении. У вас, очевидно, была возможность следить за их ходом. Удалось извлечь какие-то полезные наблюдения?

— Переговоры с НАТО это совсем другое, нежели переговоры с Европейским союзом. Если с Европейским союзом обсуждается целый ряд проблем и заключается очень детальный договор, то основной, Вашингтонский, договор НАТО насчитывает всего 14 параграфов. В то же время, если оттолкнуться от этого договора и посмотреть, что членство в НАТО конкретно значит для страны, то перед нами предстанет целый ряд технических документов. Начиная от соглашения, определяющего наш статус, до договора о средствах связи. Надо также рассмотреть целый ряд экономических, политических и касающихся обороны вопросов. Например, нам надо еще раз подтвердить нашу позицию в тех вопросах, которые потом найдут подтверждение в так называемой правительственной программе реформ.

Первое пленарное заседание, где эстонская делегация в полном составе встречается с делегацией НАТО во главе с заместителем генерального секретаря Гюнтером Альтенбургом, состоится 7 января. Однако рабочие группы уже встречались раньше. Особенно группы информационной безопасности. Ясно, что в военно-политическом альянсе вращается очень много различных бумаг, которые не должны попадать на глаза посторонним. Когда в их круговорот попадет и Эстония, то и мы также должны будем гарантировать защиту информации. Также встречалась группа по ресурсам, которая обсуждала наш склад в единую оборонную структуру НАТО.

— Говорят, проблема защиты информации была одним из наших слабых мест. Известно, что очень больших пробелов в уровне подготовленности Эстонии к НАТО нет. Но какие еще моменты во время переговоров с НАТО могут оказаться сложнее прочих?

— Я бы не сказал, что защищенность информации является нашим слабым местом. Скорее, в этом вопросе Эстония находится в лучшем положении по сравнению с другими восточно-
европейскими государствами. Просто потому, что если страны Варшавского договора вынуждены были перестраивать всю систему защиты информации времен КГБ и заменять телетайпы современной техникой, то Эстония с самого начала пользовалась новейшими технологиями. Нам в некотором смысле проще выполнять требования современной безопасности. В чем заключается сложность положения Эстонии, так это в том, что в отличие от стран Варшавского договора ей пришлось с нуля создавать свои вооруженные силы в 1991-м. А создание армии – это очень долговременный процесс. У многих стран он занял века.

— Когда смысл переговоров с НАТО пытаются объяснить «простым» языком, обычно говорят о том, что теперь Эстонии предстоит доказать, насколько реальными были те обещания, которые она давала при составлении программы подготовки к вступлению в альянс (Membership Action Plan — MAP). В то же время ясно, что доказать это на деле за те несколько месяцев, что будут продолжаться переговоры, невозможно. Так в чем же заключается принципиальное отличие переговоров о вступлении в НАТО от МАР?

— В общем, MAP лежит в основе переговоров с НАТО. Отличие заключается в том, что эта программа была очень детальной. Мы составляли ее сами, составляли для себя, хотя и консультируясь с НАТО. Переговоры будут очень сжатыми, и во время них речь будет идти уже о тех вопросах, которые являются ключевыми для НАТО. Представители НАТО будут называть нам конкретные приоритеты, и Эстония должна будет сообщить, готова ли она их выполнять, и если да, то в какие сроки. В некоторых вопросах НАТО хочет, чтобы мы начали соответствовать определенным критериям раньше, чем мы собирались. И тогда надо начинать торговаться о том, насколько раньше.

— Что это за ключевые вопросы, где НАТО может заставить нас поторопиться?

— Об этом я не могу сейчас говорить.

— После завершения переговоров с НАТО начнется процесс ратификации соглашения о расширении альянса. За исключением Конгресса США, о котором уже говорено немало, в каких еще странах и какую работу по лоббированию этого соглашения Эстонии нужно проводить?

— О Конгрессе США говорят в первую очередь потому, что по сравнению с парламентами других стран НАТО он наиболее независим. Было и еще будет множество случаев, когда Конгресс не утверждал принятые администрацией решения. Кроме того, чтобы договор о расширении НАТО был одобрен Конгрессом, он должен получить поддержку не просто большинства, а двух третей конгрессменов. Что касается европейских стран, то я не вижу, какие трудности здесь могут возникнуть... Впрочем, Эстония должна активно сотрудничать с парламентами всех этих стран.

— Когда ваша роль как руководителя делегации по переговорам с НАТО будет исчерпана, хотели бы вы и дальше быть связанным с этой сферой внешней политики Эстонии? Кстати, как обстоят дела с вашим возможным назначением на место посла в Вашингтоне?

— Что касается слухов о возможном месте посла в Вашингтоне, то тут я не могу ничего сказать, поскольку, по всем принятым правилам, эта тема не подлежит комментариям. Что касается такого «проекта», как НАТО, и внешней политики вообще, то, конечно, хотелось бы найти применение копившемуся годами опыту. Но каким образом – об этом пока рано говорить.