погода
Сегодня, как и всегда, хорошая погода.




Netinfo

interfax

SMI

TV+

Chas

фонд россияне

List100

| архив |

"Молодежь Эстонии" | 17.01.03 | Обратно

Коммерческая выгода

Российско-японские отношения все сильнее пахнут нефтью

Андрей ИЛЬЯШЕНКО,
обозреватель

Завершившийся на днях официальный визит в Россию премьер-министра Японии Дзюньитиро Коидзуми, конечно, не обошелся без обмена мнениями по территориальному спору, который омрачает российско-японские отношения уже более 50 лет. Однако сейчас становится все более очевидным, насколько конъюнктурным, наносным является политическое наследие холодной войны в международных отношениях. И насколько прагматичной становится российская внешняя политика.

Речь вовсе не о том, что Москва готова продать острова или обменять их на японские инвестиции. Напротив. Российская позиция не претерпела никаких принципиальных изменений. Кремль не идет ни на какие уступки. Но — это существенно — территориальную проблему признает и готов вести по ней диалог. В Москве отчетливо понимают, что японцы по внутриполитическим причинам не могут обойти вниманием проблему принадлежности Южно-Курильских островов. А между тем конструктивный диалог с Россией во всех областях становится Стране восходящего солнца все более необходим. Например, благодарность Токио за российское посредничество в налаживании отношений с Северной Кореей — вовсе не банальный дипломатический реверанс. Налаживание диалога с КНДР — первейшая задача японской дипломатии, от этого напрямую зависит безопасность страны, через территорию которой северокорейцы запускают свои баллистические ракеты. И президент Путин немало сделал для того, чтобы первый визит японского премьера в Пхеньян состоялся. Однако в еще большей степени заинтересована Япония в энергетическом сотрудничестве с Россией.

Сказать, что страна, а Япония — вторая по величине экономика мира, бедна энергоносителями — значит приукрасить положение вещей: их там просто нет. 100 проц. нефти Япония импортирует, при этом девять десятых из стран Персидского залива. Однако еще в 1973 году во время первого нефтяного шока, когда арабские страны ввели эмбарго на поставки нефти Западу, Токио стало ясно, что «класть все яйца в одну корзину» нельзя. А серьезно разнообразить источники снабжения нефтью, игнорируя российские месторождения в Сибири и на Дальнем Востоке, несерьезно. Тогда-то и родились гигантские проекты освоения нефтегазовых полей на шельфе Сахалина. Правда, сверхосторожный японский бизнес в советские времена не стал торопиться, ситуация с нефтью в мире несколько разрядилась. А после распада СССР предпочел разделить немалое финансовое бремя проектов с американцами, корейцами и даже индийцами, убоявшись неспокойной ситуации в российской экономике и политике. Второй звонок для Японии прозвучал, когда 8 лет назад Китай стал чистым импортером нефти. С тех пор Китаю, мировому лидеру по темпам экономического роста, хронически не хватает нефти, и он становится все более опасным конкурентом Японии за сибирские и дальневосточные кладовые углеводородов. Но совершенно очевидно, что и на этот раз японские нефтяные компании предпочли не спешить, полагая, что без их финансовых и технологических возможностей освоить сибирские ресурсы будет сложно.

Но сегодня, прозевав третий звонок, Япония, похоже, вскакивает на подножку уходящего поезда.

Трагические события 11 сентября самым драматическим образом изменили и взаимоотношения Запада с арабским миром. Разумеется, первыми о необходимости преодолеть зависимость от арабской нефти заговорили в США. Альтернатива ей в первую очередь — нефть российская, которая традиционно поступает прежде всего на рынки Европы. Ресурсов и мощностей для того, чтобы нарастить экспорт, у российских нефтяных компаний хватает. Есть у них и огромное желание пробиться на престижный и чрезвычайно емкий американский рынок. И зачастили за океан российские нефтяные чиновники и бизнесмены, а американские — к нам. В результате несколько месяцев назад первый танкер «ЮКОСа» уже разгрузился в американском порту.

Тесное переплетение политических и экономических интересов очевидно и продекларировано президентами двух держав. Россия для США важна как стабильный источник поставок нефти, для нас же это тоже стабильный, но уже источник сбыта товара, к которому пока очень тесно привязана расходная часть российского бюджета. Это предопределяет и наращивание политического партнерства.

Примерно в тех же плоскостях, политической и экономической, проходит и нефтяное сотрудничество с КНР. Тот же «ЮКОС» и Китайская государственная нефтяная корпорация уже достигли принципиального согласия о строительстве в Китай из Сибири нефтепровода стоимостью 2,5 млрд долл. и сейчас завершают работу над технико-экономическим обоснованием проекта. Ожидалось, что финальное соглашение будет подписано в декабре прошлого года во время визита российского президента в Пекин. Но что-то пока не заладилось, но это не означает, что «окно возможностей» для Японии расширилось. Скорее там понимают, что в конкуренции за российскую нефть и с США, и с Китаем ставки должны быть максимальными. И уже через две недели после путинского визита в Китай официальные представители японского правительства заявили, что начали с Россией переговоры по альтернативному проекту.

Цена же вопроса стала известна в ходе нынешнего визита Коидзуми в Москву. Япония хотела бы построить нефтепровод от Иркутска до Находки стоимостью 5 млрд долл. Пока это скорее политическое заявление о намерениях. Японцы говорят о необходимости тщательно изучить технические аспекты проекта и хорошенько его обсчитать. Однако уже очевидно, что ими двигает не желание решить территориальную проблему в обмен на экономическое сотрудничество с Россией, а укрепить свою энергетическую безопасность в новых условиях.

Для России же выбор партнера по освоению сибирской нефти — это проблема коммерческой выгоды. Но не только. Ведь это и проблема политическая: с кем вести дело, выгодное обеим сторонам.