А кто не работает…

Любовь СЕМЕНОВА

Еще не забыты времена, когда места заключения, располагавшиеся на территории некогда огромной страны, без лишних претензий назывались исправительно-трудовыми учреждениями (ИТУ №…). Откровенно говоря, насчет «исправительного эффекта» этих учреждений можно и поспорить, но вот «трудовое перевоспитание» (или трудотерапия – как хотите) заключенных поставлено было на широкую ногу. А как с этим делом в современных эстонских тюрьмах?

За корочку хлеба

Из общего количества заключенных, содержащихся сегодня в девяти тюрьмах Эстонии, работает примерно треть – безработицу, вне зависимости от местопребывания или проживания безработного, можно считать одной из неотъемлемых черт современного общества. Однако в отличие от законопослушных граждан свой бутерброд с маслом заключенные получат и без приложения особых усилий к поиску работы и соответственно зарплаты, обеспечивающей проживание. В этом смысле тем, кто за решеткой, даже повезло: они находятся на полном государственном пансионе, который, в свою очередь, оплачивается из карманов тех самых граждан, которым, помимо своей семьи, приходится содержать и несколько тысяч заключенных. Удобства тюремного содержания – дело второстепенное, но «за корочку хлеба» в тюрьме работают только ее сотрудники.

С работой в тюрьме дела обстоят неважно не только по причине общей безработицы в Эстонии, но еще и потому, что среди заключенных значительный процент тех, кто не имеет ни специальности, ни какого-либо опыта работы, ни даже особого желания работать вообще. В то же время честным налогоплательщикам обидно за свой счет содержать преступников (назовем вещи своими именами), потому что бюджетные деньги (ежемесячно содержание одного заключенного в тюрьме обходится госказне в сумму около 5000 крон) можно было бы распределить и с гораздо большей пользой.

Справка «МЭ»
По состоянию на 1 января 2003 года в тюрьмах Эстонии содержались 4352 человека, в том числе 3059 осужденных и 1293 содержащихся под стражей. Разница между этими двумя категориями лиц в том, что заключенные, согласно Закону о тюремном заключении, работать обязаны (что совсем не означает «работают»), а содержащиеся под стражей — нет. От обязанности трудиться освобождены также заключенные пенсионного возраста (старше 63 лет), заключенные-учащиеся и те, кому работать не позволено по медицинским показаниям.
«Заключенные могли бы, работая, сами оплачивать свое пребывание в тюрьме, — примерно таково одно из не лишенных логики мнений обывателя. – Почему они должны содержаться за наши деньги, да еще и в «европейских» тюрьмах, где условия проживания лучше, чем у некоторых нормальных людей? Да и пусть привыкают работать, в конце концов».

Справка «МЭ». По состоянию на 1 января 2003 года в тюрьмах Эстонии содержались 4352 человека, в том числе 3059 осужденных и 1293 содержащихся под стражей. Разница между этими двумя категориями лиц в том, что заключенные, согласно Закону о тюремном заключении, работать обязаны (что совсем не означает «работают»), а содержащиеся под стражей – нет. От обязанности трудиться освобождены также заключенные пенсионного возраста (старше 63 лет), заключенные-учащиеся и те, кому работать не позволено по медицинским показаниям.

Тюремная биржа труда

Как сообщила «Молодежи Эстонии» сотрудница пресс-службы Министерства юстиции Кристийна Херодес, министерство заинтересовано в том, чтобы как можно большее число заключенных было обеспечено работой. Это связано, в первую очередь, с необходимостью предоставить каждому заключенному возможность по возвращении из тюрьмы как можно более «мягко» вернуться в нормальное общество, из которого он был «изъят» на определенное количество времени. На юридическом языке это называется «подготовкой к законопослушной жизни на свободе». Недавно в Министерство юстиции взяли на работу специального сотрудника, в служебные обязанности которого входит именно решение вопросов трудоустройства заключенных.

Вопросом трудозанятости заключенных, начиная с 2001 года, в эстонских тюрьмах занимается государственное (100 процентов акций) акционерное общество Eesti Vanglatööstus. Целью его учреждения изначально было увеличение числа трудоустроенных заключенных, повышение конкурентоспособности производимой ими продукции (а стало быть, и спроса на нее) и как следствие уменьшение расходов по их (заключенных) содержанию. Планы представляются вполне реальными и выполнимыми, так как тенденция к увеличению процента «трудозанятых» в тюрьмах налицо: если в 2002 году на предприятии работали примерно 185 человек, то сегодня Eesti Vanglatööstus предлагает работу уже 450 заключенным. В перспективе и само акционерное общество предполагается перевести на самофинансирование.

Тюремная промышленность

Чем же могут заниматься, по большей части, неквалифицированные работники без ущерба для экономики страны?

Оказывается, поле трудовой деятельности узников довольно обширно: от производства мусорных контейнеров и оцинкованных ведер и леек до пошива постельного белья для себя и форменной одежды для своих же охранников. Изготавливают заключенные и колючую проволоку, за которой сами же и сидят. При этом каждая тюрьма имеет свою определенную производственную специализацию. Например, швейные работы – это профиль женской тюрьмы Харку, работы по металлу – тюрьмы Тарту и Эмари, единственная в Эстонии открытая тюрьма Румму – это мельница и прачечная.

Заключенные работают не только в тюремных стенах, но также и на различных объектах, расположенных вне территории заключения. Работают не индивидуально, а бригадами под присмотром охранников тюрем. В этом случае рабочий день может длиться от 6 часов и более, а оплата труда со стороны работодателя зависит от числа членов рабочей бригады. Например, стоимость 6-часового рабочего дня бригады заключенных численностью 10 человек составляет 1530 крон без налога с оборота. А если бригада в два раза больше (20 человек), то стоимость рабочего дня в этом случае составляет 1910 крон.

Перечень работ, предлагаемых заключенным, не так уж и мал. Весь вопрос лишь в том, насколько они сами заинтересованы в труде на свое же благо.

Ну, а кое-кто, «обустроившийся» на жительство в тюрьме пожизненно, даже начинает писать мемуары, которые лучше бы и не писал, ибо какая от них польза, кроме вреда?