Президенту Латвии не повезло с первым поцелуем

Ирина ЕСИНА,
специально для «Молодежи Эстонии»

Вайра Вике-Фрейберга о мужчинах, туфлях, романтике и некоторых других деталях своей нелегкой женской доли.

На этой неделе в Рундальском замке прошла торжественная инаугурация президента Латвии: Вайра Вике-Фрейберга во второй раз получила полномочия управлять государством.

Надо сказать, что по протоколу президент не принимает гостей сразу – несколько томительных минут придется провести в «зале ожидания» – старинной зеленой комнате рижского замка, в углу которой всегда громко тикают огромные часы. В тот день чинный ход церемонии интервью был неожиданно нарушен: журналиста опередил... муж президента Имант Фрейбергс. «Так, что у нас тут по расписанию? Ага, интервью... А потом свободно?» – привычным спокойным тоном поинтересовался супруг Вайры Вике-Фрейберги, склонившись над списком на секретарском столе. Несмотря на то, что по расписанию интервью уже должно было начаться 10 минут назад, г-н Фрейбергс все же проскочил в святая святых – рабочий кабинет главы государства, его любимой жены. Тем не менее и за оставшееся время Вайра Вике-Фрейберга сумела приоткрыть нам тайны президентского закулисья.

— Чем вам приходилось жертвовать за четыре года, проведенных на посту президента? Ведь личной жизни, семье вы не можете уделять столько времени, сколько хотелось бы. Как видим, даже муж не всегда может свободно с вами встречаться...

– Несомненно, пожертвовать пришлось личной жизнью, и не только мне, но и мужу, и дочери, и сыну тоже. Но я бы хотела выразить благодарность и латвийскому народу, и журналистам за то, что они очень корректно относились к моей семье, потому что теоретически могло быть и так, что на них могли «охотиться», вмешиваться в личную жизнь. Но я рада, что им всегда предоставлялся выбор: моего мужа всегда спрашивают, хочет ли он фотографироваться и давать интервью, или дать поснимать котиков и собачку. Все очень прилично (смеется) – дают возможность сказать «да» или «нет». Так что мы не чувствуем, что за нами следят папарацци. В то же время надо отказываться от личной жизни, хотя я бы не преувеличивала эту жертву. Иногда я прогуливаюсь по Юрмале: прохожие – кто поздоровается, кто головой кивнет, другие прикидываются, что не замечают или просто не знают. Но мои зарубежные гости говорят, что все выглядит вполне спокойно, нет никакого ажиотажа. Так что быть президентом Латвии – не так уж тяжело, хотя в смысле времени и груза обязанностей это означает отказ от очень многих вещей, личные желания остаются напоследок.

Вике-Фрейберге повезло с мужчинами

— Случалось ли, что мужчины-лидеры мировой политической элиты использовали тот факт, что вы—женщина? А может быть, вы сами когда-нибудь пускали в ход свое женское обаяние?

– Ясно, что в нашем обществе есть определенные нормы приличия, которые устанавливают рамки отношений мужчины и женщины. Особенно в европейских странах – многие по этикету целуют даме руку, а вот в Америке это считают пережитком прошлого. Существенное отличие тут в том, что мужчины не целуют друг другу руку (снова смеется). В любом случае, я не могу жаловаться на предрассудки, из-за которых я была бы исключена из каких-либо процессов или переговоров, или что мне уделяется меньше внимания и уважения. Что касается лично меня, то нельзя сказать, что я использую свою принадлежность к слабому полу, но понимаю, что это привилегия. Если приходится быть единственной дамой среди господ, то может оказаться, что у тебя больше шансов оказаться за почетным столом, чем у остальных. Но это чистое выражение уважения к даме. Так что получается, что привилегии эти есть не только у президента, но и у самой страны. Хотя соблюдать или не соблюдать принцип равноправия полов – всегда остается в ведении организатора приема или мероприятия. Например, в ООН все всегда происходит по принципу жребия, но там, где есть свобода выбора, мне кажется, что мне как женщине-президенту предоставляются исключительные права.

— Какие комплименты приходилось слышать от ваших зарубежных коллег?

– Очень красивые! Самая широкая гамма приятных комплиментов! (Веселый смех.) Недавно господин Ширак на саммите в Афинах снова интересовался историей моей жизни, она его очень трогает. Канадскому премьеру господину Кретьену тоже кажутся невероятно интересными те события, через которые мне довелось пройти. Он всегда шутит: «Она так великолепна и так хорошо говорит потому, что когда-то жила в Канаде, она стала гордостью Канады» (едва сдерживает хохот). Мне выпала честь несколько раз выступать перед французским сенатом и президентом – они всегда восхищаются моим французским, моим произношением. А ведь, помнится, когда я была школьницей, мне всегда досаждала строгая учительница французского. Сейчас я так благодарна ей за то, что она дала мне такие знания и литературы, и грамматики...

О шпильках остается лишь мечтать

— Кто помогает вам в создании стиля, и как он изменился за эти четыре года?

– Есть ведь люди, которые должны жить согласно обстоятельствам – президенту государства надо представлять страну на высшем дипломатическом уровне, поэтому всегда надо выглядеть согласно ситуации – будь то аккредитация посла, официальный или даже рабочий визит за границу. Если я вхожу в Елисейский дворец, и по краям лестницы стоит республиканская гвардия – с саблями и страусиными перьями на шляпах, и все очень торжественно и серьезно, не могу же я появиться там в лаптях или в джинсах и майке. Помню, во время моего первого официального визита во Францию сенаторы в мою честь устроили обед. На мне тогда был костюм из шелковой тафты. И получилось так, что в том роскошном обеденном зале стол был украшен огромными розовыми пионами и розами – точно такого же цвета, как мой костюм! Это было действительно очень удачное совпадение.

— Какие вещи и украшения в вашем гардеробе—самые любимые, а какие—самые неудобные, навязанные протоколом?

– В моем случае тяжелее всего с обувью. Иногда хочется надеть такие туфли, как в модных журналах, – с каблуком в 12 сантиметров, тонким как игла и с носком «как у лягушки», как мой папа говорил. Но иногда на ногах приходится проводить по 12, а то и по 16 часов. В том же Елисейском дворце надо ходить по гальке или гулять по брусчатке во многих городах, поэтому надо хорошо подумать, какие туфли надеть, чтобы это выдержать. Тут надо постараться найти нечто среднее между идеальным видом и удобством – а это совсем не просто! Приходится признать, исходя из горького опыта, что над этим надо серьезно работать – только со стороны кажется, что у президента красивая жизнь.

Лидеры и сестры

— Президент и любовь: помните ли вы свой первый поцелуй?

– Ну не помню! Очевидно, не был таким захватывающим. Кажется, это был какой-то мальчик, с которым мы пошли в кино. И к моему великому удивлению, он меня поцеловал. Мальчик мне совсем не нравился, поэтому я была поражена таким проявлением сердечности. Так что вся эта романтика по поводу первого поцелуя – это очень красиво, но только тогда, когда есть обоюдное желание. Мне в этом смысле, наверное, не повезло.

— О чем вы говорите на встречах с коллегами-женщинами, которые занимают столь же высокие посты?

– Одно могу точно сказать – женщинам такие встречи очень необходимы, чтобы поделиться эмоциями, почувствовать солидарность. Мы ведь фактически сестры, наш опыт очень отличается от мужского, хотя на работе мы притворяемся, что никакой разницы между нами нет. И когда мы, женщины-лидеры, собираемся вместе, мы открываем, что мы не только лидеры, но еще и женщины.

— Значит, и о моде иногда разговор заходит?

– Ну, нет, так далеко мы не заходим, несмотря на то, что всех это интересует. Просто не получается.