Леди джаз

Александра МАНУКЯН

Анне Бутурлиной двадцать шесть лет. Ее часто называют самой красивой джаз-певицей России. Сама она скромно опускает пушистые ресницы и смущенно улыбается, когда речь заходит о ее внешности. Зато на сцене Анна не оставляет места смущению и стеснению. Ее песни будоражат умы и диктуют свой ритм сердцам слушателей. Выступление Анны Бутурлиной в «Саду вина и джаза» стало одной из изюминок фестиваля Õllesummer.

— Аня, вот ты такая молодая и такая очаровательная девушка. Почему ты не пошла на поп-сцену, к ловким продюсерам, которые сделали бы тебе «раскрутку», превратив в мега-звезду и молодежный секс-символ? Почему выбрала джаз?

— Я всю жизнь училась музыке, с самого детства. А человек, который посвящает музыке всю свою жизнь, относится к ней очень серьезно. Я никогда не воспринимала поп-музыку, она неинтеллектуальна. Настоящая классика – а я училась у Гнесиных – предполагает определенную культуру, некоторый уровень музыкального и общего развития. И спуститься с этого уровня на «попсу» я бы не смогла.

— А как ты перешла с классики на джаз?

— Все очень просто. Еще в самом начале обучения я решила для себя, что хочу исполнять джаз. И после училища я поступила в институт, на отделение джазового вокала.

— Ты не считаешь, что джаз – это мужская сфера деятельности?

— Конечно, мужская! Что уж тут скрывать: у меня самой сильно изменился характер, когда я начала профессионально исполнять джаз. Особенно когда пришлось работать с мужским коллективом музыкантов. Наличие таких коллег по сцене предполагает определенную твердость характера. Не то чтобы я стала более злобной, но просто у меня появилась воля для того, чтобы управлять мужчинами. Я даже немножко сожалею об этом, потому что раньше я была такая веселушка-хохотушка, а сейчас джаз сделал меня куда более серьезной.

— Как мужчины относятся к тому, что у микрофона, то бишь буквально «у штурвала», находится молоденькая красотка, а они, такие серьезные мачо профессионального джаза, довольствуются вторыми ролями за твоей спиной?

— Когда я начинала петь джаз, мне было всего девятнадцать лет. И тогда действительно возникали большие проблемы. Музыканты были гораздо старше меня, и им было невероятно трудно смириться с мыслью о том, что лидерство в коллективе принадлежит мне. Они постоянно спорили со мной, в мой адрес сыпались бесконечные упреки, я пролила немало слез. А потом музыканты поняли, что я все-таки достойна быть лидером, потому что разбираюсь в музыке не хуже их. И сейчас мы работаем на равных.

— Много ли ты гастролируешь?

— Ой, много. Уже почти всю Россию объездила. Хотя быть джазовой певицей в России не так-то просто. Джазовый «рынок» невелик, музыка эта не очень востребована. Возникают финансовые трудности, хотя такие подробности и звучат банально...

— Возможно ли в России заработать на жизнь, исполняя джаз?

— Если говорить конкретно обо мне, то после семи лет работы в роли джазовой вокалистки я еще очень скромно зарабатываю. Но надеюсь, что в будущем эта ситуация изменится и я стану получать за свою работу больше и уже нормально существовать!

— Тебе приходилось пробовать себя в роли композитора?

— Нет, я не пробовала. Во мне нет «композиторской жилки». Нужно чувствовать в себе этот дар, слышать в голове новую мелодию.

— Что ты обычно исполняешь на своих концертах?

— Стандартные джазовые композиции, и популярные, и не очень популярные. Я всегда тщательно готовлюсь к выступлениям: роюсь в книжках, слушаю записи, обновляю программу.

— Тебе бывает обидно, когда народ, пришедший на твой концерт в клуб, ест и пьет, а на сцену не обращает внимания?

— Обидно. Еще как обидно! Но я считаю, что если народ пришел в джаз-клуб, то это уже плюс. Может быть, они еще не успели полюбить джаз всей душой, но когда-нибудь, лет через десять, будут наслаждаться этой музыкой... как в Америке!

— Публика танцует под твою музыку?

— Не всегда. Я ведь не исполняю специальную танцевальную джаз-музыку. Но иногда, под настроение, действительно пускаются в пляс. Я исполняю серьезную джаз-музыку, но и в ней есть место для эмоций и телодвижений!