«Да, господин министр!»

Можно ли увеличить расходы, уменьшая доходы

С руководителем исследовательского центра Faktum Юханом КИВИРЯХКОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА.

— Вот и набежали первые сто дней правительства Юхана Партса. Но были ли они свободны от критики и давления со стороны печати, оппозиции, общественного мнения? Журналисты, к примеру, начали интервьюировать новых министров буквально на второй, третий день их появления в своих новых кабинетах. И каково было тому же Урмасу Паэту, ранее пребывавшему в должности старейшины Нымме, с ходу рассказывать, как он будет решать те или иные проблемы культуры...

– Видите ли, сто дней без критики даются правительству и министрам совсем не для того, чтобы они учились быть министрами. Так что интервьюировать их можно хоть на следующий день пребывания в должности. Да, Урмас Паэт прежде не занимался вопросами культуры. Но его партия реформистов, все партии провели предвыборную кампанию, разработали конкретные программы деятельности во всех областях государственной жизни. Конечно, через сто дней рано ждать каких-то конкретных реальных результатов политики, но первые ее шаги, первые решения должны убедить избирателей, что перемены уже намечены, и эти перемены – к лучшему.

— Какие колебания в рейтингах правящих партий фиксируют социологи по прошествии ста дней?

– Избиратели, которые на выборах поддержали партии, оставшиеся в оппозиции, конечно, выражают недовольство, но так как правящая коалиция RRR опирается на большинство избирателей, то социологи в начале июля отмечали лояльное отношение к власти. Более половины населения доверяет правительству, министры – за исключением министра юстиции – получают довольно высокие оценки.

— У каждого нашего правительства был свой скандал, большой или маленький. Правительство Юхана Партса ухитрилось свой скандал получить уже в первые сто дней. Естественно, я говорю о любви к быстрой, сверх дозволенной скорости, езде министра юстиции Кен-Марти Вахера. По реакции на этот скандал вполне можно судить о почерке премьера, его стиле поведения в критической ситуации. Как бы вы оценили действия Юхана Партса, его реакцию на скандал? Все-таки это был скандал его партии...

– Первые сто дней показали, что правительство Юхана Партса все время действует с опозданием. Так было и на этот раз. Да, в конце концов Кен-Марти Вахер – под шквалом критики, под давлением общественности – написал прошение об отставке. Но если бы он сделал это сразу после случившегося, и Партс так же не удовлетворил это прошение, у населения сохранилось бы чувство уважения к партии, не только постоянно твердящей об этике, о кодексе чести, но и соблюдающей их. А так... все выглядит как спектакль, разыгранный для публики, красивая мина при плохой игре. Разумеется, это минус партии, обещавшей избирателям не только новую политику, но и новый стиль политического поведения. Запаздывание правительственной реакции на новые вызовы продолжается. Известно, что президент, спикер Рийгикогу и премьер-министр выступили с призывом к народу сказать «да» Евросоюзу на референдуме. Но ни президент, не спикер не приняли предложение евроскептиков провести телевизионные дебаты на эту тему. Премьер-министр, отдадим ему должное, все-таки дал согласие. Но не сразу, а опять-таки с некоторым опозданием, когда критика в адрес трех первых лиц государства уже прозвучала.

— С кем из предыдущих премьер-министров вы могли бы сравнить Юхана Партса? Не кажется ли вам, что в его речи, в его комментариях до сих пор сохранились назидательные интонации госконтролера, который накопил большую информацию и наблюдал за всем происходящим со стороны?

– Дайте подумать... Пожалуй, что-то в облике Партса – рот, подбородок – напоминает мне Тийта Вяхи. Разумеется, это только внешнее сходство. Впрочем, во время предвыборной кампании партию Res Publica часто сравнивали с Коалиционной партией, которую возглавил Тийт Вяхи с целью быстрого завоевания власти. Коалиционникам это удалось тогда: они пришли на выборы и победили. А нынче весной то же самое проделали республиканцы. Я лично верю в искренность ведущих политиков партии Res Publica, в их желание изменить жизнь к лучшему. Но если учесть, что эта большая партия сформирована наспех, в течение года, что в ней много людей, абсолютно новых в политике (они и в Рийгикогу попали), то руководить такой организацией очень трудно, особенно если учесть, что ей приходится работать в коалиции с такими опытными партнерами, как Партия реформ и Народный союз. Рядом с ними, согласитесь, непросто сохранить свое лицо. Во всяком случае, за сто дней лозунг республиканцев, обещавших стране новую политику, себя не оправдал.

— Какой вам видится расстановка сил в правящей коалиции? Все ли партнеры в ней равны или кто-то равнее других? Что-то Сийм Каллас ушел в тень... Может, книгу пишет, как обещал?

– Коалиционный договор RRR такой пространный, вмещающий в себя столько обещаний, что, похоже, все партнеры по коалиции могут быть удовлетворены. Другое дело – и на это обратили внимание социологи на своей недавней конференции, – что нельзя одновременно сокращать доходы и увеличивать расходы... Более сильные позиции в RRR, наверное, у Партии реформ, она несколько доминирует в коалиции. Не очень громко может заявлять о своих пожеланиях Народный союз. Это понятно: у него в Рийгикогу мандатов поменьше. К тому же у реформистов и республиканцев более сходные планы, идеи, установки. Не зря народ воспринимает правительство Юхана Партса как правительство правого толка, когда многое, если не все, должна решать невидимая рука рынка. Рыночные отношения. Между тем Res Publica получила на выборах мандат от народа потому, что обещала изменить положение, сократить социальную дифференциацию.

— В ходе предвыборной кампании Res Publica агрессивно атаковала центристов, рисуя их портрет даже не серыми и не темно-серыми, а черными красками. Особенно жирных мазков удостоился, что уже никого не удивляет, лидер центристов. Получив власть, республиканцы успокоились. И обещали вести себя с оппозицией цивилизованно. Профессор Рейн Таагепера пророчил то же самое и в отношении центристов. Мол, и они залижут раны, успокоятся и не будут мстить. Ибо все понимают: предвыборная борьба — дело жесткое. Как, на ваш взгляд, обстоит с этим сейчас? Каковы отношения власти и оппозиции?

– Оппозиция сейчас очень разрозненна. Собственно, оппозицией можно считать лишь Центристскую партию, потому что умеренные и Исамаалийт представляют собой в Рийгикогу довольно слабые единицы. Хотя умеренные по своим сходным программным установкам могли бы в парламенте стать хорошими партнерами центристов. Что касается взаимоотношений республиканцев с центристами, то в интересах самой партии Res Publica уважать оппозицию, считаться с ней. Ибо Центристская партия – единственная, с кем – теоретически – Res Publica могла бы вдвоем, без третьего партнера, сформировать правительство. Поддерживая баланс сил в нынешней правящей коалиции, считаясь с ее партнерами, всегда неплохо иметь запасной вариант. На всякий случай. Если Res Publica изменит прежний стиль работы Рийгикогу, станет считаться с оппозицией, это будет крайне полезно для эстонской политики вообще и самих республиканцев в частности.

— Самая крупная и заслуживающая внимания инициатива за прошедшие сто дней исходит, по-моему, от министра финансов Тыниса Пальтса, предложившего на рассмотрение кабинета министров программу экономии государственных средств. Только как ее встретит чиновничество, привыкшее получать всякого рода премии и компенсации, на полную мощность использовать мобильный телефон, часто разъезжать по зарубежным командировкам и т.д.?

– Одно из центральных обещаний партии Res Publica заключалось как раз в том, чтобы государство начало функционировать более эффективно и экономно. Я тоже уверен: у нас есть большие ресурсы в использовании государственных средств, то есть денег налогоплательщиков. Когда эта тема обсуждается, в узком ли, в широком кругу, нередко в ответ можно услышать высказывания сомневающихся, мол, есть ли смысл мелочиться, какая разница, одним миллионом меньше или двумя миллионами больше? Но в том-то и дело, что миллиарды складываются из миллионов, как кроны складываются из сентов. Можно наговорить по мобильному телефону на тысячу крон, а можно и на пятьсот – с той же пользой, с тем же коэффициентом полезного действия. Согласен с вами, начинание министра финансов хорошее. Согласен и с тем, что сопротивление чиновников будет велико. У меня на этот счет есть собственный опыт. Когда с подобным начинанием выступило правительство Тийта Вяхи, я работал на Тоомпеа в бюро премьер-министра. Помню, как мы вдвоем с еще одним советником премьера остались без машины, подавая пример другим. Увы, мы оказались непонятыми. В других министерствах все осталось по-прежнему. Корпус чиновников, выросший и окрепший за годы независимости, умеет за себя постоять. Помните знаменитый английский телесериал «Да, господин министр!»? Чиновники умеют соблюдать субординацию, не забывают вовремя поддакнуть министру, но... ни на минуту не забывают о своих интересах и не желают умерить свои аппетиты. Когда республиканцы, не имея опыта работы ни в законодательной, ни в исполнительной власти, обещали народу новую политику, они не представляли, что их ждет.

— Тема еврореферендума в ближайшие два месяца будет основной в нашей общественно-политической жизни. Много еще будет споров, дискуссий, публикаций. Поэтому спрошу у вас сейчас только об одном: если народ скажет «нет», кто будет нести ответственность за такой отрицательный результат референдума? Правительство Юхана Партса? Или это будет коллективная ответственность всех правительств, несколько лет ведущих переговоры с Евросоюзом?

– Думаю, эту ответственность должны разделить все партии, представленные сейчас в парламенте. Ведь, если мне не изменяет память, решение о том, чтобы начать переговоры с Евросоюзом, было принято и одобрено парламентом почти единогласно. В то же время я удивляюсь, когда ругают Эдгара Сависаара или других политиков, высказывающих какие-то иные мнения. Ведь было бы странно и непонятно, если треть населения, как отмечают социологи, не поддерживает вступление в ЕС, но ни один политик не озвучивает, не представляет их интересы.

— Подводя итог нашему разговору, попробуем обрисовать общее впечатление от деятельности правительства Юхана Партса за первые сто дней. Чего в ней было больше — плюсов или минусов?

– Даже сейчас, по прошествии ста дней, трудно назвать какие-то ощутимые плюсы, хотя и больших минусов тоже вроде бы нет. Наверно, это основной минус и есть – отсутствие баланса позитивного и негативного. Поэтому я склонен согласиться с оценкой Эдгара Сависаара, заметившего в своем интервью, что правительство будто проспало эти сто дней. Слишком много времени заняло у него вхождение в курс дела. Res Publica в ходе предвыборной кампании давала большие авансы, пробуждала большие надежды. Она сама для себя слишком высоко подняла планку. И пока – на уровне этих больших ожиданий – создается впечатление скорее негативное. Но не будем забывать: через сто дней оценку правительству дают в основном аналитики, политики, обозреватели. Народ свою оценку начнет выставлять, я думаю, не ранее начала следующего года, когда выяснится, каким будет бюджет, то есть будет видно, насколько сократятся доходы, какими могут быть расходы, а, значит, улучшится ли реальное положение людей.

— Спасибо за беседу.