Особенности многонационального референдума

Евгения ГАРАНЖА

Вероятно, кое-где на улице еще можно встретить автоматы Hansapank, которые день за днем настойчиво предлагают своим клиентам выдать «ЦЕК». Должно быть, у создателя программы под рукой не оказалось ни одного сотрудника того же банка, чьим родным языком был бы русский. На днях в распоряжение правительства Эстонии прибыл перевод на эстонский язык первой главы конституционного договора Европейского союза в том же оригинальном грамматическом стиле, что и вышеупомянутая программа.

Должно быть, у Совета Европейского союза также не оказалось под рукой ни одного приличного переводчика с эстонского. Европейский союз почти уравнял две проживающие в Эстонии общины – эстонскоговорящую и русскоязычную, поставив обе в положение меньшинства, но пока не научил нас считаться с этим обстоятельством.

За два месяца до еврореферендума складывается впечатление, что голоса такой социальной группы, как русскоязычное население, в Эстонии не нужны ни сторонникам, ни противникам Европейского союза. Иначе чем может объясняться тот факт, что никто из них не побеспокоился о том, чтобы выяснить, чем же ЕС может привлечь или оттолкнуть эти десятки тысяч избирателей одного из двух вариантов будущего Эстонии. Никто не догадался, что перевести на русский язык эстонскую версию информационного буклета явно недостаточно для того, чтобы гарантировать активность этой части электората.

Не ставя под сомнение тот факт, что пенсионеров, студентов, инвалидов, сельских жителей интересуют разные аспекты присоединения к ЕС, активные подвижники предреферендумной кампании, кажется, не подозревают о том, что ожидания русскоязычного меньшинства являются не менее специфическими, и ничтоже сумняшеся публикуют на страницах русской прессы объемистые рассуждения, как членство в ЕС повлияет на язык, культуру и самоопределение эстонцев. При всем уважении к последним еще авторы Библии догадывались, что интересы ближнего своего интересуют нас в лучшем случае так же, как свои собственные, но уж точно не больше.

В последние месяцы о перспективах некоренного населения в контексте присоединения к ЕС упомянул только лидер центристов Эдгар Сависаар, который пока всеми силами старается уйти от прямых высказываний «за» или «против» Евросоюза. Остальные официальные лица, даже будучи вынужденными признать за русскоязычным меньшинством право на собственную точку зрения, ведут себя по меньшей мере странно.

Возьмем, к примеру, проблему неграждан. В связи с ней министр иностранных дел Кристийна Оюланд неутомимо подчеркивает, что политика Эстонии в отношении обладателей серых паспортов является более либеральной, чем в Евросоюзе в целом. Прочие госчиновники не идут в своих заключениях дальше утверждения, что вступление в ЕС подтолкнет этих людей к получению гражданства. И только представительство Европейской комиссии в Эстонии оказалось заинтересовано в том, чтобы рассказать о планах ЕС наряду с гражданами даровать и обладателям постоянных видов на жительство свободу передвижения и право на работу по всей территории союза. Конечно, неграждане на референдуме 14 сентября голосовать не смогут, но если в семье из пяти человек гражданство есть только у одного, догадайтесь, что будет влиять на его решение?

То, что правительственная агитационная кампания призывает людей просто прийти на референдум, доказывает – голоса 122 018 натурализованных граждан Эстонии являются слишком весомым вкладом, чтобы вместо урны для голосования быть с легкостью брошенными в урну для мусора.