Доктор Афанасьев: Что имеем — не храним, потерявши — плачем

— Честно говоря, я не сразу согласился на это не самое приятное для проигравшей партии занятие — копаться в прошлом, искать причины неудачи. Остановило то, что таких просьб в свой адрес я услышал за последние дни великое множество, а вместе с ними и надежды разобраться в том, ЧТО в обидных итогах марта-2003 может уже в ближайшем будущем сослужить для русской общины Эстонии хорошую службу.

СПРАВКА «МЭ»
Доктор Владимир Афанасьев — хирург-онколог высшей квалификации. Работает в Эстонском онкологическом центре ведущим специалистом. Проводит в год до 200 операций. Депутат Таллиннского городского собрания, член городской комиссии по социальным вопросам.
Член правления ОНПЭ с момента основания партии. В ОНПЭ отвечает за разработку стратегии медицины и здравоохранения. Доктор Афанасьев первым в стране поднял вопрос о необходимости подписания «контракта доверия» между пациентами и семейными врачами, а также об обязательном переводе на русский язык аннотаций к продаваемым в Эстонии лекарствам и лечебным препаратам...
На последних парламентских выборах он собрал среди однопартийцев самое большое число голосов и занял ПЯТОЕ место среди ВСЕХ русских кандидатов в Рийгикогу.
Как вы знаете, ОНПЭ проиграла. Набрав 2,2 процента от всех голосов избирателей Эстонии, или около 11 тысяч голосов, она не преодолела пятипроцентный барьер прохождения в Рийгикогу и не смогла делегировать своих кандидатов в главный законодательный орган страны. В противовес этим 11 тысячам сотня тысяч других избирателей с фамилиями Ивановы, Петровы, Сидоровы решила «сходить по-новому»: сделав ставку на так называемые «общенациональные партии». Итог такого эксперимента вам известен: лозунг «С нами победит каждый» уже на следующий день после выборов доказал свою несостоятельность, а призыв «Выбирай порядок» оказался при ближайшем рассмотрении модернизацией старого «Расчистим площадку» от Исамаалийта. Передоверив представителям титульной нации решение своих насущных проблем, такие избиратели — и это главный итог марта-2003 для русской общины — ФАКТИЧЕСКИ ДОБРОВОЛЬНО отказались от своего национального представительства в парламенте страны!

11 тысяч граждан Эстонии составили до обидного малую часть из почти 170-тысячной русской электоральной базы, которая могла прийти к избирательным урнам, и если бы проголосовала ТОЛЬКО ЛИШЬ за ОНПЭ (вот она, забавность сладких фантазий!), обеспечила бы партии от 20 до 25 депутатских мандатов. Что в целом соответствует и национальному делению населения Эстонии.

Продолжая фантазировать, можно было бы сказать, что с ТАКИМ солидным представительством в Рийгикогу ОНПЭ могла бы решить большую часть тех наболевших вопросов русской общины, за решение которых ОНПЭ все девять лет своего существования и выступает! Думаете, слабо? А ведь у ОНПЭ есть готовые программы по вопросам политического, экономического, социального преобразования эстонской действительности. Эксперты права, главы городов и целых муниципальных образований, ученые с мировыми именами, политтехнологи, журналисты... Все эти люди у ОНПЭ есть, наработки, сделанные ими за долгие годы практической общественной работы, готовы к использованию. Осталось только сказать: ну что, поехали?!

Стоп-стоп, размечтался! Оглянись лучше по сторонам — мартовский поезд уехал, оставив русскую общину Эстонии, как и во все предыдущие годы второй эстонской государственности, не у дел.

ОНПЭ, не сумев собрать воедино «русский кулак», проиграла. Нет ни 20 депутатов в Рийгикогу, ни 15. Даже одного завалящего и то нет! Причины? А вот здесь все не так просто, как может показаться на первый взгляд...

Стало уже общепринятым местом объяснение о разочаровании русского электората в мононациональной партийной идее, о нежелании отдавать свой голос за партию, которая словно бы зациклилась на своей «русскости» и «не хочет видеть изменившейся реальности». Надо решать экономические, а не национальные вопросы! Логика такой позиции имеет, на мой взгляд, очевидные изъяны.

Практика показывает, что именно жесткий упор на узконациональную суть принимаемых в Эстонии законов и помог титульной нации занять то безоговорочное элитное положение в политике, экономике и бизнесе, которое некоторые остроумные сатирики охарактеризовали как «самая выгодная профессия в стране — быть эстонцем»! Это тем более парадоксально, что в цивилизованных странах, например, во Франции, обычно говорят прямо противоположное: «самая выгодная профессия в стране — быть нацменом». Национальные меньшинства поддерживаются специальными фондами и министерствами, на их адаптацию и языковые курсы тратятся колоссальные средства и за все время своей «адаптации» такие люди получают льготы и пособия. Поразительно, верно? Конечно, я признаю натянутость и условность ТАКОГО сравнения, но факт показательный!

Перекос в пользу титульной нации очевиден всем, кто приезжает в нашу страну впервые. Европейцы изумляются, узнав, что в столице, где почти половина населения считает русский язык родным, а еще треть может на русском говорить и понимать, нет НИ ОДНОГО ГОРОДСКОГО указателя на русском. Что для получения гражданства надо сдавать многоступенчатые экзамены — на знание законов и языка, когда (вот опять попалась под руку!) во Франции любой эмигрант общается с Министерством гражданства и миграции... по почте. Они видят друг друга лишь спустя годы, когда, отправив по указанному адресу строго определенное количество бумаг и прожив положенный срок, эмигрант заявляется в госучреждение за готовым паспортом. Скажете: для Франции проблема защиты французского языка менее значима, чем для Эстонии — эстонского? Полноте, не надо смешить! Иностранцы изумляются планам правительства Эстонии и Рийгикогу перевести обучение в школах и вузах с 2007 года только на язык титульной нации. Им не понятен порядок с экзаменами на знание государственного языка, их повторная пересдача. «Это вопиющий произвол! Почему вы молчите?!» — спрашивают они. А мы лишь растерянно улыбаемся.

За десять лет новой эстонской независимости русские стали бессловесными тихонями в стране, в которой они родились и выросли, в которой они работают и исправно платят налоги, соблюдают закон и порядок. «А что мы можем поделать?» — говорит такой Иван, обреченно разводя руками.

Такие люди уверены, что их голос ничего не решает. Аполитичность этих людей привела к характерному факту: наблюдатели от ОНПЭ на избирательных участках зафиксировали, что больше всего невостребованных бюллетней приходилось именно на русские фамилии! Тысячи листов, каждый из которых ВАЖЕН, потому что ТОЛЬКО ОН МОЖЕТ изменить существующее положение вещей, остались незаполненными. Еще раз подчеркну то, что говорил всегда: русский избиратель голосует не только за себя. За его спиной стоят лишенные права избирать сотни тысяч друзей, знакомых, коллег по работе и родственников. Цифры называются разные, но даже в своем минимуме они впечатляют: 110 тысяч граждан России и 150 тысяч обладателей «серых паспортов». Согласитесь: когда ты знаешь, что голосуешь «за себя и за того парня», мысль о никчемной ненужности твоего политического выбора выглядит кощунственно!

ОНПЭ никогда не скрывала, что ее политическая цель — демократизация эстонского общества, приведение его законодательной базы в соответствие с теми высокими принципами, которые уже давно признаны во всем цивилизованном мире. А также выкорчевывание пней и коряг на пути сближения двух крупнейших общин Эстонии. Наша партия с 1994 года не перестает повторять: нельзя построить счастливое государство на несправедливости, на национально-языковом неравенстве. Этот перекос уже чувствуют и сами эстонцы, в беседах со мной они — правда, очень тихо и с оглядкой на дверь — признаются, что им стыдно за то, что «другие эстонцы так унижают русских». Когдя я слышу такого Тоомаса или Яана, так и хочется сказать: ну так давайте вместе изменим эту позорную ситуацию! Голосуйте за ОНПЭ, и мы отменим несправедливые, постыдные законы и подзаконные акты, разломаем стену между народами, которые живут бок о бок в течение столетий.

Увы, «голос крови» берет верх, и Тоомас заполняет свой избирательный листок в пользу такого же Тоомаса, но НИКОГДА в пользу Ивана. И если Тоомас поступает именно так, то почему русский избиратель должен поступать иначе?! Почему его настоятельно тащут к красивым плакатам, вручают презервативы и надувные шары с логотипами белочек и надкусанных яблок? И при этом снисходительно поучают: голосовать за русских тебе, Иван, не надо. Голосуй за нас — мы твои новые защитники!

Но вот проходит шумная предвыборная кампания, пустеют почтовые ящики, исчезают гигантские плакаты и уже не бегают за тобой, Ванюша, предлагая презервативы и шары с политическими логотипами. Иван вновь, как и все эти годы, оказывается никому не нужен — он «использован и выброшен». До следующих выборов.

Признаю: в сложившейся ситуации виновата и моя партия. ОНПЭ в какой-то момент упустила инициативу политической дискуссии из своих рук, позволив оппонентам, охочим до «русских голосов», вести разнузданную антипропаганду, заниматься демагогией и откровенной фальсификацией. «Почему вы молчите?» — cпрашивал меня один из наших активистов, размахивая очередным бесплатным «инфолистком». Я же, как тот Иван, разводил руками и говорил бессильно: денег нет!

В ОНПЭ роль «рекламно-информционных стратегов» играли сами кандидаты, пытаясь сэкономить и на этом.

Я уже слышу громкие язвительные крики: «А что же вы денег в Москве не попросили? Вам бы в Кремле дали!» ОНПЭ никогда и не скрывала, что занимает «ПРОРОССИЙСКУЮ позицию»: с симпатией следит за динамичным преобразованием нашей восточной соседки и желает ей только успехов. Наша партия имеет уникальный опыт ПРЯМОГО ОБЩЕНИЯ с российскими коллегами, политической и государственной элитой, близкой нам по языку, национальным корням, общей культуре и истории. И то, что именно наши партийцы могут решить многие спорные эстонско-российские вопросы, тоже ни для кого не новость. Потому так и не желают нас видеть в Рийгикогу те, кто сделал ставку на конфронтацию, на оскорбительное высокомерие по отношению к стране, которая в свое время предоставила Эстонии уникальный шанс стать независимым государством.

Нам говорят, что сейчас в отношениях с восточной соседкой превалируют не политические вопросы, а экономические интересы. А я могу — ну, буквально навскидку — привести два последних примера, доказывающих до сих пор сохраняющуюся «русофобию» нашей политической верхушки. У всех на слуху приватизация Эстонской железной дороги. Помните, какая бурная дискуссия развернулась в прессе: с какой выгодой нужно продавать, какие многомиллиардные инвестиции получим? И вот сделка cостоялась. Главное условие нашего руководства к иностранному покупателю, вы думаете, было каким? Нет, не финансовые выгоды, не объемы будущих вложений волновали национал-«экономистов», а чтобы, не дай Бог, дорогу не приватизировали российские фирмачи... И это вы называете «государственной мудростью»?! Или еще более показательный пример. В кои-то веки в Эстонию на переговоры приезжает важная персона — замминистра путей сообщения РФ! Цель приезда — обговорить вопросы увеличения транзита российских грузов через Эстонскую ж/д. Важная тема? Еще бы! Сотни миллионов крон дополнительной прибыли, сотни рабочих мест... А что делает наша министр экономики и коммуникаций Лийна Тыниссон? Она не принимает высокого гостя, несмотря на предварительную договоренность! Целых 40 минут влиятельный российский чиновник, от личной подписи которого зависит очень многое в нашем весьма выгодном транзите, стоит на улице, недоуменно спрашивая у секретарей, в чем дело... Этот пример тем показательнее, что стоит приехать в нашу страну западным чиновникам — даже не спонсорам или покупателям, а так, контролерам, как перед ними распахиваются услужливо все двери, и не мерзнут на ветру посланцы ЕС по сорок минут, а сразу ведут их под белые ручки в высокие кабинеты... Уверен, московский чиновник, у которого каждая секунда рабочего дня на вес золота, ТАКОЕ отношение к себе запомнил... Когда cовсем недавно, в феврале, Тыниссон летала в Москву «пробивать» отмену двойных пошлин, то ее настойчивые попытки наладить разговор быстро сошли на нет! Министр МПС остудил пыл «переговорщицы», сообщив, что встретится с нею, лишь когда она представит точный список вопросов, которые планируется обсудить. И если в этом списке будет вопрос о предоставлении льгот российским грузам.

Пришлось нашему министру возвращаться домой ни с чем и с пафосными заявлениями о «российской медлительности».

Возвращаясь к итогам выборов и общественному резонансу, хочу отметить и приятный факт. За несколько дней, прошедших после провальных для русской общины и ОНПЭ мартовских выборов, в нашу партию вступило более... ТРИДЦАТИ человек! Все они исходили не из личной выгоды, не из политических расчетов и уж точно не из ставки на «сильного». Эти тридцать новых членов ОНПЭ лучше всяких слов доказали крикунам — «могильщикам» русского вопроса, что у ОНПЭ и у русской общины Эстонии есть будущее. Вот теперь действительно можно поставить оптимистическую точку в моих размышлениях.