Дискриминация то ли есть, то ли ее нет

Андрей АРЮПИН,
руководитель отдела правовой помощи Центра информации
по правам человека

В середине апреля текущего года Комитет ООН по правам человека опубликовал свои комментарии относительно отчета ЭР о соблюдении Международного пакта о гражданских и политических правах.

В своих заключительных выводах Комитет по правам человека выразил озабоченность касательно ситуации вокруг требований использования эстонского языка коммерческими товариществами, некоммерческими объединениями, фондами, имеющими статус частноправовых юридических лиц, и их работниками, а также предпринимателями — физическими лицами в Эстонии. По мнению экспертов из ООН, практическое применение языковых требований в частной сфере может негативно сказываться на трудовой занятости представителей русскоязычного меньшинства. Надо сказать, что аналогичная критика прозвучала также до этого в итоговом заключении Комитета ООН по борьбе с расовой дискриминацией и отчете Европейской комиссии против расизма и нетерпимости. Все эксперты единодушно сошлись во мнении, что существующие в ЭР требования о владении государственным языком могут привести к дискриминации меньшинств, особенно в сфере занятости.

Следует отметить, что дискриминация меньшинств в Эстонии не является каким-то особенным феноменом. С аналогичными проявлениями сталкиваются все страны Европейского союза. Именно поэтому еще в 2000 году в Европе была принята т.н. «Расовая директива», целью которой является борьба с дискриминационными проявлениями в сфере занятости, обслуживания, социальной защиты, обучения и т.д. Согласно этой директиве все государства-члены ЕС обязаны принять соответствующие поправки в законодательство, а также заняться обучением судей, работников прокуратуры и других официальных лиц с тем, чтобы они смогли на практике применять и соблюдать новые стандарты в области прав человека. Положения директивы теперь напрямую затрагивают и Эстонию. Еще 11 февраля 2003 года Рийгикогу принял поправки к Закону о канцлере права, которые наделили последнего правом специального органа по рассмотрению жалоб на дискриминацию от жителей Эстонии. Закон регулирует деятельность канцлера при рассмотрении дел о дискриминации на основе пола, национальности или этнического происхождения, цвета кожи, языка, вероисповедания, политических или иных убеждений и т.п. Эти изменения вступят в силу 1 января следующего года.

Несомненно, что принятие таких поправок можно только приветствовать. Вместе с тем, в Эстонии складывается парадоксальная ситуация, когда международные специалисты говорят о дискриминационном характере применяемых в ЭР языковых требований, а сами жители Эстонии почти не предпринимают никаких усилий для того, чтобы защитить свои права. Так, в 2002 году канцлер права не получил ни одной жалобы, вытекающей из Закона о языке. Единицы обжаловали в прошлом году увольнения с работы из-за языковых требований. Городские суды и комиссии по трудовым спорам не получают жалоб на отказ в приеме на работу из-за наличия российского гражданства или этнического происхождения. Несмотря на ратификацию ряда международных договоров по правам человека, живущие в Эстонии представители национальных меньшинств практически не используют возможность для обращения в Европейский суд по правам человека в Страсбурге или Комитет ООН по правам человека в Женеве. Так, например, только три жалобы на отмену действия старых свидетельств о знании языка были поданы в Страсбургский суд.

Говоря об установленных правительством языковых требованиях для работников и служащих, становится непонятным, соответствуют ли эти требования тем критериям, которые перечислены в Законе о языке, т.е. являются ли они по своей сути дискриминационными или нет. Напомню, что согласно Закону о языке в отношении работников коммерческих товариществ, некоммерческих объединений и фондов, а также предпринимателей — физических лиц требования о владении эстонским языком могут устанавливаться только в случае, если это оправдано с точки зрения общественных интересов. Таковыми по смыслу закона являются: безопасность общества, общественный порядок, публичное управление, здоровье населения, охрана здоровья, защита прав потребителей и безопасность труда. Установление требований к владению эстонским языком и его использованию должно быть обоснованным, пропорциональным преследуемой цели и не должно искажать существо ограничиваемых прав.

Таким образом, в Эстонии дискриминация как бы есть, но вроде ее и нет.

Практически полное отсутствие жалоб со стороны представителей меньшинств существенно затрудняет ответ на вопрос, являются ли существующие в Эстонии языковые требования обоснованными и пропорциональными. Судебные процессы бывших тюремных работников показали, что, по крайней мере, в некоторых случаях существующие языковые требования по отношению к работникам внешней охраны тюрем были однозначно завышены. Соответствующие коррективы в устанавливающее языковые требования постановление правительства были внесены в августе 2003 года.

Становится очевидным, что уровень правовой защищенности неэстонского населения в значительной степени зависит от активности самих жертв дискриминации. Необходимо, чтобы столкнувшиеся с дискриминационным обращением лица использовали все существующие в Эстонии методы защиты нарушенных прав, такие, как обращение в суд, подача жалобы канцлеру права, а также обращение в международные органы по надзору за соблюдением прав человека. Большую помощь таким лицам могли бы оказывать неправительственные организации, занимающиеся оказанием доступной юридической помощи.