Уроки на завтра

«Драма-2003» подвела итоги и дала старт «Драме-2005»

Этэри КЕКЕЛИДЗЕ

До следующей встречи!

Сцена из спектакля «Дядя Ваня» театра Угала. Спектакль идет в замке Олуствере. Слева - Елена Андреевна (Трийну Меристе) и Соня (Мария Соометс).

Если смотреть с точки зрения привлечения зрительского внимания, то фестиваль «Драма-2003» прошел, на мой взгляд, очень хорошо. 50 спектаклей на 16 площадках, внимание прессы, ежедневные обозрения по каналам телевидения - все это говорит само за себя. Организаторы приложили массу усилий, чтобы сделать в дни фестиваля театр главным действующим лицом всех происходящих событий, и добились своего.

Программы основного конкурса, эстонской драматургии, детских и самодеятельных театров позволяли зрителям четко определить круг своих интересов.

Организаторы придумали такие интересные новинки, которые, возможно, следовало бы сделать визитной карточкой тартуских театральных фестивалей - я имею в виду сочинение специально для этого мероприятия тремя эстонскими драматургами трех одноактных пьес на заданную тему и их постановку для самого широкого круга зрителей. Это было и смешно, и поучительно, и отражало реалии именно сегодняшнего дня.

Замечательно, что оргкомитет нашел возможность организовать для международного жюри выезды на те «невыездные» спектакли, которые идут в других городах, - условия их сценических площадок не позволяют перенести их на другие сцены. И международное жюри отмечало, что его участники в один день посмотрели спектакли в трех городах Эстонии, что говорит о внимании к творческому процессу.

В общем, эти дни в Тарту запомнились как настоящий праздник театра.

Однако существует и другая сторона медали, которую для пользы дела также следует иметь в виду.

Отрицание отрицаний

Тартуский фестиваль имеет тройственную природу.

С одной стороны, это «местный» театральный праздник, на котором представляются работы только эстонских драматических театров, отобранные по тем или иным принципам.

С другой же стороны, это своего рода творческий конкурс, по части новых спектаклей в чем-то, возможно, предвосхищающий годовые премии Союза театральных деятелей, а по части спектаклей годовой давности - в чем-то с уже присужденными премиями полемизирующий (во всяком случае, такая возможность имеется). Для этого и приглашается международное жюри.

С третьей же стороны, международное жюри должно иметь возможность максимально полно составить себе представление о сегодняшнем состоянии эстонского театра, а для этого увидеть не количество, а качество - действительно все интересные работы эстонских театров за два года (такова периодичность этого фестиваля).

Вот эти три природы, три разные функции, на мой взгляд, начинают в чем-то друг друга отрицать. Так, выделение спектаклей эстонской драматургии в отдельную программу привело к тому, что международное жюри именно этих постановок и не увидело, так как смотрело только конкурсную программу, в которую они не вошли. Таким образом, например, и «Поминки по-эстонски» Эстонского театра драмы (пьеса Андруса Кивиряхка, постановка Прийта Педаяса), и «Teener» VAT-театра (пьеса Марта Кивастика) - как раз те, где есть замечательные актерские работы! - прошли мимо внимания международного жюри. И если роли Аарне Юкскюла можно было увидеть в конкурсной программе, то Тыну Карк, Лембит Ульфсак, Керсти Крейсманн и другие замечательные актеры для зрителей из-за пределов Эстонии, получается, за последние два года ничего стоящего и не сыграли. А это ведь не так! Именно в спектаклях по эстонской драматургии они смогли создать по-настоящему значительные работы, и обидно, что международное жюри не смогло их по достоинству оценить.

Представляется сомнительным и принцип отбора, принятый в этом году, - каждый театр мог в конкурсную программу представить один спектакль по собственному выбору. Выбор театра, конечно, достоин всяческого уважения, но все-таки с точки зрения репрезентативности картины общетеатрального состояния этот принцип представляется сомнительным, так же, как представлялся сомнительным принцип составления театральной программы одним-единственным критиком.

Все-таки, наверное, гораздо более объективную афишу может составить отборочный комитет, в который вошло бы, как минимум, три опытных критика.

Такова все информация к размышлению.

Впечатления надолго

Вопрос - каким вы увидели эстонский театр через призму фестиваля? - мы задали московским гостям.

Роман ДОЛЖАНСКИЙ,
член международного жюри «Драма-2003» и фестивалей БИТЕФ и им. Станиславского, театральный обозреватель «Коммерсанта»:

- За последние годы я видел спектакли Городского театра, которые привозились на «Балтийский дом», восемь лет назад был в Эстонии на «чеховской неделе» и тогда смотрел замечательный «Вишневый сад» Каарин Райд, и симпатичные «Три сестры» со студентами, и «Чайку» Эльмо Нюганена. Так что представление о современном эстонском театре все-таки какое-то было.

Хотел бы высказать мысль, важную, на мой взгляд, для будущих тартуских фестивалей: способ отбора спектаклей, который здесь применен, в известной степени отрицает саму возможность присуждения каких-либо премий. Потому что для премий должны быть номинации, в рамках которых можно сравнивать. Здесь же получился фестиваль по принципу панорамы, то есть show-case, когда в официальной программе представительствует один спектакль от каждого жанра - один мюзикл, один кукольный, один детский, один пример псевдобродвейского коммерческого театра, один спектакль русского театра, остальные просто драмы. Может, так получилось случайно, однако, даже если предположить, что каждый из представленных образцов в своем жанре самый лучший, их трудно сравнивать. Тем более что во всем мире есть мюзиклы, и есть детские спектакли, где немного поют, немного танцуют, и идет подзвучка через микрофон… Это результат глобализации и не говорит о состоянии национального театра, точно так же, как имеющийся везде «Мак-Дональдс» ничего не говорит о национальной кухне.

В результате судить о собственно драматическом театре жюри пришлось по трем-четырем названиям, чего, строго говоря, нельзя делать.

Впечатление же таково: очень много хороших актеров и большие проблемы с режиссурой. Но когда появляется правильный режиссер - в данном случае, Адольф Шапиро из России, - то правильная работа с актерами позволяет им еще выше подняться над тем уровнем, который они обычно показывают. Потенциал актерский очень велик, я говорю о Городском театре, но, наверное, это верно и для других коллективов, где требуется более тщательная, более вдумчивая режиссерская работа с актерами.

В «Отцах и детях» есть свобода актерской игры. Не знаю, как это получается, но почти во всех других увиденных спектаклях я ощущал актерскую несвободу, какие-то цепи во внутреннем жесте, которые не дают объема игры, и это идет от режиссера.

Если говорить о «Лебедином озере», коопродукции с Россией, поскольку один из режиссеров - наш Саша Пепеляев, то он в последние десять лет очень хорошо усвоил принципы создания фестивального спектакля и сориентировался на европейском рынке. Интересно, что в тот же день мы смотрели «Дядю Ваню», которого поставила Каарин Райд, ученица Марии Кнебель. Она имеет вкус к тонкости, деталям и знает, что точно и удачно найденная деталь порой стоит дороже и запоминается лучше, чем тщательно разработанная концепция, особенно в Чехове. В этом спектакле есть такие тонкости, которые не придумаешь просто так, они идут от школы. И получается, что раньше вывозили из Москвы принципы психологического реализма, а теперь - принципы создания продаваемых европейских фестивальных спектаклей. Я не знаю, какой из этого следует вывод, но это так, и, может быть, над этим тоже стоит задуматься.

Есть общие вещи, которые видишь и в других странах. Я говорю о молодом режиссере Тийте Оясоо, который поставил «Роберто Зукко» и «Лейтенанта из Инишмора». Он принадлежит к молодому поколению режиссеров, которое за последние годы в образовавшемся вакууме, когда растеряно поколение старшее и среднее, получило возможность высказывания и демонстрирует рано пришедший профессионализм. И «Зукко», и «Лейтенант» очень похожи на театр, ты видишь, что человек очень хорошо владеет профессией, работает со сценографом, есть удачные визуальные моменты, есть ритм, конструкция, в общем, есть инструментарий. Есть чем говорить, но ощущается отсутствие темы - о чем говорить. Непонятно, зачем взята эта пьеса, зачем актеры это играют и зачем я все это смотрю. Есть ощущение заемности материала. Обе эти пьесы очень популярны в Европе, поэтому правомерность их постановки нигде не вызывает вопросов. Но зачем их ставят - такой вопрос возникает. То есть известно, как надо делать, имеется чемодан с инструментарием, но абсолютно не ощущается внутренней потребности ставить именно эту пьесу. Говоря по-старому - неизвестно, что у режиссера болит. Сейчас так говорить немодно, но тем не менее непонятно, в чем внутренний импульс режиссера, кроме того, что нужно сделать спектакль. Это вечный вопрос - соотношение профессионализма и личной темы, и мне кажется, что он очень актуален для молодого поколения режиссеров во всех странах. Возможно, зазор между инструментарием и темой пройдет, как проходят болезни роста, чего я Тийту Оясоо и желаю.

Очень жаль, что на этом фестивале не пришлось увидеть спектаклей Прийта Педаяса, Яануса Рохумаа, они шли в других программах, и это еще раз подчеркивает, что из увиденного нельзя делать никаких серьезных выводов о состоянии эстонского театра. И еще раз повторю - для жюри должна быть возможность сравнения, и это задача для организаторов - выяснить, чего они хотят от фестиваля: рынок ли это для гостей, и тогда никакого конкурса быть не может, или это «гамбургский счет» эстонского театра, и тогда нужно по-другому отбирать афишу.

Мне лично очень жаль, что не пришлось увидеть почти ни одного спектакля по эстонской драматургии (а три пьесы на тему «В ожидании Годо» нам никто не переводил), а это самое интересное, потому что на этом познается, чем живет общество и чем живет искусство.

Майя РОМАНОВА, театральный обозреватель «Радио России»:

- Программа была очень насыщенна, и самое большое впечатление - это возможность увидеть замечательных эстонских актеров разных поколений в разных работах.

Меня лично очень радует, что на эстонской сцене продолжает ставиться русская классика, и более того, именно русская классика - «Отцы и дети» и «Дядя Ваня» - были самыми глубокими работами на этом фестивале. Не случайно более половины призов получил спектакль «Отцы и дети» в постановке Адольфа Шапиро, который оказался главным героем фестиваля.

Я очень порадовалась за спектакль «Угала» - «Дядя Ваня» в постановке Каарин Райд оказался очень современным спектаклем, режиссер очень тонко чувствует Чехова, и актерские работы совершенно замечательные. Жюри заслуженно отметило молодых актеров Марию Соометс и Кароля Кунтселя, но я считаю, что помимо этого еще два актера просто великолепно работают - это Пеэтер Таммеару в роли Войницкого и Яан Реккор в роли профессора Серебрякова. И очень хороша Елена Андреевна в исполнении Трийну Меристе. Огромное впечатление на меня произвел этот спектакль.

Я порадовалась за Русский театр, «Грозу» видела в Петербурге на фестивале «Встречи в России», здесь же с радостью отметила, что спектакль прочно встал на ноги, и очень огорчена тем, что работа актрисы Марии Авдюшко, которая была в номинации, не получила награды.

В общем, я видела на фестивале в Тарту очень много интересного и с удовольствием расскажу обо всем увиденном радиослушателям всей России.