Оазис курортного рая

Элла АГРАНОВСКАЯ

Возвращаясь из дальних краев, немедленно натыкаешься на многочисленные вопросы знакомых, что тебя поразило там больше всего, что показалось наиболее удивительным. Ответ, как правило, субъективен, потому что люди очень разные, и каждого изумляет что-то свое. Естественно, если человек вообще способен изумляться. Однако допустим, что я способна – что же тогда для меня лично оказалось наиболее поразительным в курортной части Египта, лишенной всяческих сфинксов, пирамид и прочих исторических древностей.

О том, что особенно изумляет

Стоит, наверное, повторить то, о чем уже успела вскользь упомянуть, вернее, воскликнуть: море! То самое Красное море, которым, казалось бы, вдоволь успела насладиться в Эйлате, который находится километрах в сорока от Нуэйбы. Но то ли потому, что дело было в марте, и совсем не радовал контраст температуры воздуха и воды – сильно за тридцать и чуть больше двадцати, то ли оттого, что в голову не приходило заплыть куда подальше и тем самым убедиться в том, что вода сама тебя держит, то ли в связи с отсутствием кораллового великолепия, собственно, в акватории пляжа – причин может быть сколько угодно, но в этих местах Красное море непередаваемо восхитительно. Впрочем, аргументом в пользу этого утверждения может послужить то, что с наступлением осени израильтяне косяком устремляются на пляжи Нуэйбы…

Далее, поразительна стерильная чистота обоих египетских курортов Domina. Видимо, я слишком основательно успела перед отъездом подготовиться к тому, что инфекции будут гоняться за мной на протяжении всего маршрута. Было такое дело лет двадцать назад во время посещения славного города Бухареста, когда на протяжении суток мысленно била себя по рукам постоянно и исхитрилась покинуть румынскую столицу, практически ни к чему не прикоснувшись, включая еду. Так вот, египетские добры молодцы из числа обслуги, вооруженные швабрами и прочими орудиями чистоты, – а натыкаешься на них буквально на каждом шагу – вызывали исключительное умиление. Они гоняются буквально за каждым листиком, оброненным в бассейн каким-нибудь зеленым насаждением, и без устали моют все, что попадается им на глаза.

Что еще? Еще охрана. Почти без преувеличения можно сказать, что охраны здесь столько же, сколько отдыхающих, особенно в Coral Bay. В отличие от Нуэйбы, она все-таки отель со своей территорией, Корал Бэй – город, спускающийся к морю и полукружием выгороженный у пустыни. Со стороны суши попасть сюда можно только через ворота, их несколько и только одни – парадные, все остальные – служебные. И всюду – охранники в форме, причем не только на воротах, но и при входе в отели, в рестораны и даже на остановках «общественного транспорта», где установлены специальные каменные беседки, обеспечивающие на жаре хоть какую-то тень. О транспорте – отдельно, он экологически чистый, потому что работает на электричестве, совершенно бесплатный, перевозит отдыхающих по всему курорту и называется taf-taf. У престижных отелей есть свои электромобили на несколько пассажиров: выходишь из отеля и просишь охранника вызвать машинку. Когда она подруливает к подъезду, говоришь, куда тебе надо. Возвращаешься по тому же принципу: называешь пункт назначения охраннику в любом ресторане или отеле – он вызывает электромобиль. При большом желании в Coral Bay можешь вообще отказаться от пешей ходьбы, хотя возникает оно редко, слишком много привлекательных мест, а каждые десять метров электромобиль вызывать не будешь. Правда, при необходимости водитель может тебя несколько минут подождать…

И наконец, изумляют сувениры не только тем, что купить их можно за гроши. Сувенирные лавки до отказа забиты Клеопатрами, Нефертити, Тутанхамонами и Рамзесами. Это и фигурки самой разной величины, и изображения на папирусах, тарелках, кружках, платках, пепельницах. Но и тут удивляться нечему – символы страны, национальное египетское достояние. А удивительно то, что у всех четырех – абсолютно женские лица, при том, что дамы, как известно, только первые две. Вот и ломай себе голову над новейшими исследованиями египетских археологов и антропологов, которые изо всех сил вдруг принялись доказывать, будто мумия, которая более сотни лет считалась останками знаменитой царицы Нефертити, жены фараона Эхнатона, на самом деле является египетским юношей, о чем свидетельствуют ее – или его? - тазовые кости. Британцы же и американцы, напротив, находят у мумии явные признаки развитых молочных желез, а посему считают ее женщиной, заметим, молодой. При этом все сходятся во мнении: красота царицы легендарна, а ее знаменитый профиль к действительности отношения не имеет, поскольку искусство древних египтян явно тяготело к идеализации изображаемых объектов. Но Бог с ними, с учеными и художниками! Интересно другое: нет ли какого-то отдельного умысла в том, что ремесленники дружно наделяют своих фараонов исключительно женскими чертами лица…

Британские ученые утверждают, что тазовые кости и признаки ссохшихся грудей дают основания считать, что это останки женщины, египетские же археологи, напротив, полагают, что если судить по тазовым костям, то это мумия мужчины. Споры обещают быть долгими, особенно если учесть, что сразу после обнаружения в 1898 году мумию сочли мужской - из-за бритой головы. А в 1912 году известный анатом Грэфтон Эллиот Смит написал, что «не нужно быть очень большим специалистом по анатомии, чтобы увидеть, что это явно мумия женщины».