«Граждане, послушайте меня!»

Елена СКУЛЬСКАЯ

Хочется спрятаться от жизни. Накрыться с головой одеялом и отключить мобильный телефон. Или, напротив, выйти на площадь ивсем-всем-всем прокричать в лицо, что ты о них думаешь. Пусть что-нибудь произойдет, сдвинется в любую сторону, но так больше нельзя.

Несколько дней назад молодой человек пришел на передачу «Что хочет женщина?» и рассказал свою интимную историю. И готов был терпеть любые унижения и оскорбления, лишь бы его выслушали. А история у него была непростая: он не смог поделить любимую женщину с котом. (Не с сутенером, как вы могли подумать, а с киской.) Кот, привыкший жить со своей хозяйкой вдвоем, ни за что не хотел принимать в компанию незнакомого мужчину: злобно гадил на его деловые бумаги, подло водил хвостом по экрану телевизора во время любимых спортивных передач, а в отсутствие хозяйки просто с цепи срывался - шипел, показывал когти, словом, жутко свинячил. В конце концов, кот, как Клавдий к Гамлету-отцу, подкрался к спящему герою и вцепился молодыми зубами в его «мягкое место» (впоследствии выяснилось, что в подмышку); укушенный, озверев, выбросил обидчика в окно. Любимая сказала, что мертвый кот ей дороже живого мужа. Такие дела.

Знаменитая актриса и ведущая передачи Елена Яковлева, умело ведя допрос, очень быстро разоблачила героя: оказалось, что человек, выбросивший сегодня в окно кусачего кота, завтра непременно швырнет туда же жену. (Просто, как у Чехова: человек, изменивший отечеству, может докатиться до измены жене. Или как объясняли нам некогда в школе: ученик, обманувший учителя сегодня, завтра предаст родину.) Яковлеву поддержали какие-то ироничные и раздраженные феминистки. Чего еще ждать от мужчины? - удивлялись они. Ясно, что этот эгоист, не попадись ему под руку кот, стал бы избивать жену, третировать ее и всячески унижать ее непомерное человеческое достоинство.

Собственно, меня изумили не эти судебные вздорные прения, но реакция на них героя передачи. Он наслаждался всем сразу: и возможностью изложить свою историю, и тем, что его внимательно выслушали, и особенно тем, что его ругали и клеймили. Потому что он как-то подсознательно чувствовал, что чем больше его ругают, чем больше негодуют по его поводу, тем реальней, значительней и объемней становится он сам. К нему относились серьезно, на него обратили внимание, о нем, как о Добчинском, узнали в самом Петербурге, в данном случае - в России и ее окрестностях.

Еще совсем недавно, казалось бы, писал Александр Галич песню «Красный треугольник», где персонажа за «аморальное поведение» вызывают на собрание и кричат из зала «давай подробности!», и он, корчась от отвращения, признает свои ошибки. А тут никто никого не заставляет, но совершенно добровольно, волнуясь от предстоящей славы и значительности, отдает себя на комическое растерзание современный человек.

Страшно одному. И не всякий решится накрыться с головой одеялом.

Поговори с ней

У Педро Альмодовара есть фильм «Поговори с ней». Пафос картины сводится к тому, что с человеком, находящимся в коме, следует разговаривать, как со здоровым, тогда, рано или поздно, он поверит в предлагаемые обстоятельства и очнется.

Сегодня все в кого-нибудь играют. Игра отодвигает от жизни, позволяет представить, что все ужасы и неудачи происходят как бы понарошку. Примеров для подражания либо нет, либо они не годятся, а потому кто как умеет сам изображает начальника, или бизнесмена, или страдальца от произвола первых двух. Некоторым нравится играть в писателей. Особенно нравится женщинам, которым нужно кормить семью, и отчего же и не стать писательницей-то, коли большая часть продвинутого населения в слове «еще» делает четыре ошибки, пиша его, не раз доводилось видеть, так: «исчо», а искательница литературных лавров имеет незаконченное даже высшее образование? Девочки, как говорит статистика, читают книги (и упомянутых авториц, в частности), мальчики знакомятся с особенностями национального интеллекта через Интернет. И всем хочется чего-нибудь другого.

Студенты театральной студии при Русском театре стараются как можно реже покидать ее стены. То есть все, что происходит за пределами студии и шире - театра, как кажется, представляется для них досадным отвлечением от настоящей, реальной жизни. Школа, занятия, предметы, экзамены - мучительная обуза для них, существование среди чужих и даже чуждых людей. После семи-восьми уроков, бледные, с неубедительным каким-нибудь пирожком или булкой в руках, забиваются они в свою театральную комнату с готовностью репетировать часами, сутками, готовить самостоятельные работы, доверяться педагогам, по множеству раз ходить на спектакли своего театра. И эта преданность, эта готовность к аскезе и жертве не только от одаренности и страсти к подмосткам, но и от унылости и безрадостности возможных альтернатив.

В студии есть традиция - театрализовать любой экзамен, даже экзамен по истории театра, которую я и читаю. К нынешнему выпуску мы готовим панихиду по Гамлету. Точнее, по несостоявшейся паре: Гамлет - Офелия. И вот что поразительно: отношения поэтических персонажей терзают студентов куда больше, чем все остальные проблемы, которые им так или иначе приходится решать.

Что мне Гекуба? А все же припомнится…

В прошлом веке все читали, так было принято, иначе было нельзя. И потому любой образ вызывал в сознании целую цепочку ассоциаций, отсылок, цитат. Сегодня просто так, за здорово живешь, заставить детей читать хорошую литературу нельзя. Но если это случайно совпадет с целью и желанием, в данном случае - заслониться от жизни ролью и иной судьбой, то книга может произвести в человеке полный переворот, сделать его совершенно другим. Особенно гениальная книга. Особенно поэтическая. Особенно выученная наизусть.

Так бывает в документальных фильмах про цветы: вот мы смотрим на бутон, и вот бутон раскрывается за несколько секунд на наших глазах. Вот передо мною семнадцатилетняя девочка, которая ничего не может прочесть с листа на родном, подчеркиваю, языке: ей трудно выговорить сложное слово, слепленное из нескольких слогов, трудно, почти невозможно освоить голосом инверсию, вообще любую минимально изощренную синтаксическую конструкцию. (При этом она успешно заканчивает какой-нибудь одиннадцатый класс местной школы. При этом между делом может поинтересоваться: а кто написал «Войну и мир», вы не помните? А «Горе от ума»?). И вот она же через месяц читает стихи: в руках у нее обожаемый томик, у нее вытянулась шейка и взгляд стал глубоким, и тот, кто не знает Ахматову - Цветаеву, ей уже не нужен и не интересен.

«Хочется чего-то еще…»

- писала своей сестре Елена Булгакова перед встречей с Михаилом Афанасьевичем из своего благополучного, но скучного брака.

Недавно один доброжелатель стал пенять мне: «Ты же прекрасно знаешь, сколь несчастна и мучительна жизнь актера или литератора! Зачем же ты навязываешь ее все новым и новым студентам?!» Вот в театральной студии «КС» Светланы Крассман почти тридцать человек в возрасте от десяти до тридцати пяти лет готовятся разыграть поэтический спектакль «Евгений Онегин». Все без исключения выучили наизусть всю композицию, то есть очень много стихов. Кто-то, как водится, с криком: «Достали своим Пушкиным!» ушел из студии, но большинство осталось. И им постепенно стало ясно, что и любовный четырехугольник - Татьяна, Ольга, Онегин, Ленский, и крутой дядя «самых честных правил», и убийство от скуки и раздражения, и весь пушкинский гениальный мир им куда соприродней, ближе, чем вся странная жизнь вокруг, в которую они пытаются войти и - не могут.

Уверена, что никто не будет спорить, если я стану утверждать, что лучше учить стихи, чем пить водку, лучше играть роли на сцене, чем воровать или бессмысленно шляться по улицам, задирая прохожих. Но все меньше и меньше становится взрослых людей, которым есть до этого дело. «Все продается и все покупается»,- говорит мне с апломбом пятнадцатилетний мальчик. «А что все-таки не продается?» - спрашиваю я у него. «Любовь! Только любовь!» - отвечает он, и ясно, что он говорит о самом себе. И он еще не знает, что всякая любовь неизменно и неизбежно продолжается словами, что всякая страсть, чтобы не исчерпаться, сопровождается хотя бы попыткой диалога. Бывает диалог из междометий, тупой и скоротечный, а бывает «музыка во льду». В первом случае вполне можно соперничать с котом (кстати, хороший ветеринар вам объяснит, что коты нередко воображают себя хозяевами в доме одиноких женщин и действительно вступают в борьбу с любым мужчиной, пытающимся занять их место). Во втором случае и жизнь-то вырисовывается совсем иная.

«Велика Россия, а позвонить некому!» - говорил перед смертью, если не ошибаюсь, Вампилов. Всегда есть с кем пойти в ресторан, в магазин, развлечься, потусоваться, побалдеть, пойти на дискотеку. А поговорить не с кем. А потребность в разговоре - единственное, чем мы отличаемся от животных. Разговоры отменены, на них нет ни времени, ни денег (по телефону). Но не всякий и не сразу превращается в примата. Атавизм человеческого страшно силен. И тогда страдалец идет на телевидение и рассказывает свою историю, чтобы его выслушали. Чтобы с ним поговорили. Чтобы на него обратили внимание. Может быть, он эту историю выдумал. Скорее всего, именно так. Сыграл роль. Вжился в характер. А те, кто проник на программу, кто с уверенностью берет микрофон и произносит: «Послушайте, мужчина! Вам нужно сделать так: вы эту жену свою бросьте, а заведите новую. И будет хорошо! Или купите собаку!» - так ведь и им хочется, чтобы с ними поговорили.

Или на сцене произносить любые слова, а через них - говорить о своем. И чтобы непременно выслушали!