Антифосфоритная кампания и ее последствия

Борис НАУМОВ,
кандидат
технических наук, доцент
Силламяэского института экономики и управления

Среди экономических потерь Эстонии на особом месте стоит разрушение Маардуского химического комбината («Эстонфосфорит», Eesti Fosforiit). Комбинат добывал свою местную фосфоритную руду и производил в основном различные минеральные удобрения, используя еще и кольские апатитовые руды, а также сланцевую золу эстонских же электростанций. Тем самым частично решая проблему утилизации отходов сланцевой энергетики.

Некоторые эстонские ученые и политические деятели 15-17 лет назад приложили огромные усилия для того, чтобы доказать неэффективность минеральных удобрений. Это в то время, когда Эстония намного отставала по уровню применения этих удобрений от Европы, той же Дании. Все специалисты сельского хозяйства знают (это азбука агротехники), что каждая тонна действующего вещества внесенных в пашню минеральных удобрений, например, фосфорных, дает 40-80 тонн прироста урожая, калийных удобрений — 40-60 тонн, а азотных удобрений — и все 120 тонн. Но нужно было обосновать закрытие маардуского ПО «Эстонфосфорит». Ни для кого не секрет, что это был политический заказ.

«Неэффективной» фосфоритной мукой активно интересовались финские лесоводы, знавшие, что ее применение в качестве подкормки ускоряет прирост древесины на лесных делянках далеко не на единицы процентов. Что же касается экологической вредности, то Западная Европа и сейчас употребляет марокканские фосфорные удобрения, содержащие опаснейший кадмий.

Тема загрязнения окружающей среды фосфоритным производством была также политизирована, и экология фактически была далеко не на первом месте в этой борьбе. Независимо от исхода антифосфоритной кампании Россия признала независимость Эстонии. Горнообогатительное и химическое производства в Маарду были закрыты. А в российском Кингисеппе и в настоящее время действующий фосфоритный комбинат, аналогичный Маардускому, расширяется, уже превзошел доперестроечные мощности, и его продукция идет на экспорт

В военные годы фосфориты в местечке Юльгазе, вблизи Каллавере, добывались и вывозились морем в Германию для производства фосфора в военных целях. В Маарду же был концентрационный лагерь, где работали советские военнопленные. Фосфор применялся в основном для производства зажигательных бомб и напалма. Сейчас фосфор используется в производстве спичек, а производимая из него фосфорная кислота — в пищевой промышленности, в фармацевтике фосфор используется при производстве моющих средств.

В Эстонии разведанных запасов фосфоритов в районе Раквере — Тоолсе — Кунда насчитывается 1 млрд тонн, а прогнозных — около 3 млрд тонн. Только в Тоолсе запасов, годных к добыче открытым способом и практически наполовину вскрытых карьером по добыче известняка для Кундаского цементного предприятия, числится 300 млн тонн. Это 300 лет работы такого карьера, который работал в Маарду. Хоть завтра ставь буровые станки и экскаваторы и добывай дешевый фосфорит для себя и на продажу, как только ситуация на рынке станет благоприятной. Или создавай эту новую ситуацию на фосфорном рынке с помощью современного менеджмента, совершенствуя экологическую, технологическую, энергетическую и экономическую составляющие затрат на производство удобрений или фосфора для химической промышленности.

Не могу не отметить в этом направлении смелую и грамотную работу кандидата технических наук Таллиннского технического университета Роберта Пязока, научно обосновавшего еще в 1998 году возможность и рентабельность электротермической переработки фосфатов любого качества с целью получения желтого фосфора, в то время как и сейчас многие политизированные эстонские чиновники боятся даже произносить слово «фосфориты» (рудиментный условный рефлекс времен «поющей революции»).

Что же касается экологии, то прибалтийские фосфориты намного меньше содержат экологически вредных примесей, таких, как стронций, уран, вышеупомянутый кадмий и другие металлы, чем североафриканские фосфориты. О перенасыщенности почв США радионуклидами, накопленными из-за применения марокканских фосфоритов, ученые, в том числе и в Эстонии, знают достаточно давно. Но именно североафриканские фосфорные удобрения используют страны ЕС, активно препятствуя проникновению к себе на рынок экологически более чистых российских удобрений и загрязняя свои земли. Прибыль-то не хочется терять, не до здоровья своего населения в данном случае.

Эстонии нужно было не бороться с фосфоритным производством, а совершенствовать его и в то же время создавать новые, экологически эффективные сельскохозяйственные технологии, позволяющие грамотно и рационально применять минеральные удобрения. Именно в этом направлении работают сейчас ученые других стран.

Специалисты, способные решать подобные задачи, в Эстонии были. И в Маарду, и в Таллинне, и в Саку. Инженерные и рабочие кадры и их умение окончательно потеряны, и в случае потребности в фосфоритах на освоение новых, имеющихся в Эстонии месторождений, ни своих специалистов, ни денег не будет. А молодых ученых и инженеров, их преемников, и вовсе нет. Как нет и былой активной, действенной Академии наук.

...Лет шесть-семь назад мне позвонила одна ответственная дама из Министерства сельского хозяйства и попросила помочь достать несколько тонн минеральных удобрений для двух фермерских хозяйств. Позвонил в Маарду и с бывшими коллегами договорился о том, что они придержат десяток тонн удобрений, не станут грузить всю партию с вагонов на сухогруз, направлявшийся во Францию. Сообщил об этом по телефону фермерам, за что получил искреннюю благодарность и обещание в течение суток забрать товар. Но прошли трое суток, а фермеры так и не появились. Пришлось, выслушав упрек из Маарду, обратиться снова к покупателям. Те смущенно признались, что им очень нужны калийные удобрения, но цены для них непосильные, да и бензин дорог, увы.

Видимо, не зря профессор Юло Вооглайд, уйдя из эстонского парламента, так сказал в интервью газете («МЭ» от 17.03.2004 г., стр. 8): «По моему мнению, наша политическая и экономическая элита обнаружила поразительную, ужасающую (эпитеты можно продолжить) безграмотность. И население в целом тоже показало неумение жить самостоятельно. Жить в новых условиях».