Сохранится ли транзитный коридор

Михаил БРОНШТЕЙН,
академик АН Эстонии

Вопрос этот возник в связи с появившейся (и уже отвергнутой) в недрах Министерства финансов идеи обложить транзит налогом с оборота.

Чиновников можно понять — бюджетные расходы растут, а где найти доходы? Эстонские транзитные фирмы имеют обороты в сотни миллионов крон, а суммарно в несколько миллиардов крон. Значительная часть доходов идет на платежи государству (через Tallinna Sadam). Но почему бы не взять еще? Tallinna Sadam увеличил портовые сборы, а Минфин раздумывал, не ввести ли налог с оборота на транзит. Логика простая. Если, конечно, не вникать в суть вопроса. Почему транзит оказался наиболее динамично развивающейся сферой в эстонской экономике? Так, за последние пять лет транзит российских нефтепродуктов через эстонские порты утроился. Темпы роста в два раза выше, чем в соседних странах Балтии. В чем причина?

Мне довелось в сентябре 1992 года участвовать в подготовке и подписании с Россией транспортного соглашения. Тогда мы первые из стран Балтии предложили России беспошлинный и безналоговый режим транзита ее грузов через наши порты. Результат — резкое увеличение грузопотоков и приход иностранных инвесторов, с помощью которых в порту Мууга почти с нуля были созданы самые современные технологические линии по перевалке российских нефтепродуктов. При прочих равных условиях российский экспортер выигрывал при перевалке через Эстонию от 3 до 5 долларов с каждой тонны нефтепродуктов.

Но времена меняются. Беспошлинный и безналоговый режим транзита российских грузов предоставили России и другие страны Балтии. Но главное — сама Россия начала масштабное строительство своих портов. Только в Финском заливе будет в ближайшие годы построено девять нефтеналивных портов с мощностью около 100 млн тонн. Это больше, чем общая мощность всех нефтяных терминалов России и стран Балтии в настоящее время. И это уже не только планы, но и реалии. Кстати, в 2004 г. станет самым мощным по грузообороту (более 42 млн тонн в год) российский нефтяной порт в Приморске.

Исключат ли российские планы вообще использование наших портов? Вряд ли. Однако резко увеличатся риски. В России наращивают добычу и экспорт нефти и нефтепродуктов, но и конкуренция на Балтике возрастает. К фактору конкуренции добавляется сверхпротекционистская политика России, касающаяся прежде всего железнодорожных тарифов для грузов, следующих в свои и чужие порты. Если, например, за транспортировку по железной дороге из Ярославля в Маарду надо заплатить более 50 долларов США, то до Санкт-Петербурга (Автово) — 13, до Новороссийска — 24, до Мурманска — 23.

Столь высокая степень дифференциации железнодорожных тарифов для «своих» и «чужих» противоречит международным нормам. Этот вопрос должен в целом стать предметом переговоров ЕС с Россией, между которыми действует Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС). Это, кстати, не менее важный вопрос, чем снятие режима двойного таможенного обложения в торговле. Тем более что дискриминационные железнодорожные тарифы касаются всех стран Балтии, снижая их конкурентоспособность в транзитной сфере.

Таковы реалии, которые осложняют наши позиции на транзитном рынке. И в этих условиях введение дополнительного налога с оборота на транзит в Эстонии, учитывая также, что таких планов у наших соседей нет, резко бы понизило конкурентоспособность эстонского транзитного коридора. Грузы бы начали обтекать Эстонию, а опустевшие причалы и железная дорога стали бы памятниками благоглупости. В экономической теории есть такое понятие «примитивный меркантилизм»: сегодня выиграть сотню, а завтра потерять тысячу. Но здесь счет идет на очень многие миллиарды крон и тысячи рабочих мест.

Но, слава Богу, после широкого обсуждения данной проблемы в прессе серьезный анализ ситуации был проведен и в Министерстве финансов республики. И я совершенно согласен со словами министра Таави Вескимяги в Рийгикогу: «Me peame vaatama meie transiidikoridori konkurentsivõimet Lätiga, Soomega, Peterburi regiooniga» («Мы должны рассмотреть наш транзитный коридор в конкуренции с регионами Латвии, Финляндии и С.-Петербурга»).