Мечты и действительность

С членом Рийгикогу, наблюдателем Европарламента Тоомасом Хендриком ИЛЬВЕСОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА.

Эстония на пороге вступления в Европейский союз — желанный и одновременно пугающий. Еврооптимисты выиграли референдум в сентябре прошлого года, но и им не чужды пессимистические настроения, растущие по мере приближения заветной даты. Конечно, откроются границы. Конечно, свободнее начнут передвигаться люди, товары и услуги. Но сколько будут стоить вода, отопление, электричество, бензин, сахар, хлеб, бананы, мясо, молоко? Политики, готовясь к выборам в Европарламент, уточняют, как они понимают национальные интересы страны, как собираются отстаивать их в Страсбурге и Брюсселе. Но далеко не все рядовые граждане хорошо себе представляют сам механизм интеграции новых стран в объединенное сообщество европейцев, не знают, каким образом будет преодолеваться неравенство этих стран в экономическом развитии.
В конце января, когда решением правительства кандидатом от Эстонии на пост комиссара Еврокомиссии был утвержден лидер Партии реформ Сийм Каллас, один из видных деятелей Партии умеренных, экс-министр иностранных дел Тоомас Хендрик Ильвес задал ему на страницах газеты Eesti Päevaleht десять вопросов, касающихся самых злободневных проблем сегодняшнего развития Евросоюза. Каллас на них ответил. И подумалось: было бы очень интересно услышать на них ответы самого Ильвеса, чья роль в продвижении Эстонии на пути в Евросоюз, конечно же, впечатляюща. Тем более что умеренные в минувшую субботу, как они и намеревались, переименовали свою партию в социал-демократическую — чтобы каждому избирателю сразу было видно, какая у них идеология, чьи интересы они хотят защищать. Вот почему сегодня Тоомас Хендрик Ильвес отвечает не только на наши, но и на свои собственные вопросы.

— Десять стран Центральной и Восточной Европы, в том числе и Эстония, с нетерпением ожидают 1 мая 2004 года — дату своего вступления в Евросоюз. Не так радужно смотрят на эту дату жители стран-основательниц: население ЕС увеличится на 20 процентов, а бюджет только на 5 процентов, то есть бедные новички будут выкачивать деньги из общей копилки. А жители Германии, Франции устали от роста налогов, сокращения социальных программ, устали быть донорами... Что вы об этом думаете?

— Экономические проблемы Франции и Германии возникли не только и не столько в связи с Евросоюзом. Хотя известная усталость как в политическом, так и в экономическом плане в связи с предстоящим значительным расширением ЕС, конечно же, ощущается. Что касается «общего кошелька», то Евросоюз всегда помогал странам победнее — Испании, Португалии, Греции, поначалу даже Италии. В основе такой политики лежит принцип солидарности, в связи с чем был создан так называемый фонд сплоченности. С помощью этого фонда во вновь принятых странах улучшается инфраструктура, поощряется конкуренция, развиваются научные исследования и технологический прогресс, создаются благоприятные условия для профессиональной подготовки. Все это необходимо для того, чтобы сглаживались преимущества одних стран перед другими и в конце концов все они достигли высокого уровня развития.

— Что вы думаете по поводу идеи создания так называемого ядра Европы, и как Эстония должна к этому относиться? (Вопрос Т.Х.Ильвеса.)

— Предложение бывшего президента Еврокомиссии Жака Делора объединить усилия ряда стран блока и отдельно от других государств взять на себя груз создания подлинного экономического и монетарного союза, а также проводить единую оборонную политику опасно для остальных стран ЕС, ведь это означало бы новое разделение внутри Европы. К примеру, если бы ядро решило в пользу проведения единой внешней политики, это было бы весомое решение, с которым считался бы весь мир. Государства — члены союза, оставшиеся за его пределами, во-первых, не могли бы на него повлиять и, во-вторых, участвовали бы во внешней политике лишь на уровне своих собственных возможностей и способностей. Было бы это полезно для Эстонии? Вряд ли.

— Как вы относитесь к тому, что сократить взносы в общую казну ЕС до одного процента ВВП предложили именно богатые страны — Германия и Франция, хотя Еврокомиссия до сих пор стояла на защите государств сравнительно маленьких и бедных? (Т.Х.Ильвес.)

— Этот вопрос неспроста задан именно Сийму Калласу, ведь он всегда был сторонником сокращения взноса в общую кассу ЕС. Выходит, после того, как сегодняшние члены ЕС с помощью денег Евросоюза поправили свое положение, принцип солидарности перестанет работать? И новые члены ЕС должны будут карабкаться вверх, опираясь лишь на собственные силы? Думаю, что поддержка предложения о сокращении взносов стран-участниц в бюджет Евросоюза нанесет ущерб новым его участникам. И Эстонии в том числе.

— Страны — основательницы ЕС мечтали о создании в будущем Европейской конфедерации, о едином экономическом и политическом европейском пространстве. В связи с этим нынешние и бывшие высокие чиновники Евросоюза выражают опасения, что амбиции новичков, их «национальный эгоизм» могут похоронить мечту стран-основательниц о Европе как самом динамично развивающемся регионе планеты. И ЕС в ближайшие 15 лет вообще распадется... Каково ваше мнение?

— Действительно, во внутренней политике стран-новичков заметны популистские мотивы a la «будем бороться против диктата Брюсселя». Но тогда возникает совершенно закономерный вопрос: а зачем эти страны вообще хотели туда попасть? Чтобы получить финансовую помощь? Обидно, если Эстония производит именно такое впечатление. Увы, многие наши политики за границей говорят одно, а в Эстонии, для внутреннего пользования — совсем другое.

— Могут ли внутри ЕС быть равноправными Германия и Эстония, Франция и Латвия, Италия и Литва и т.д.?

— По платежеспособности, по количеству населения, конечно, нет. Но при вынесении важных решений у Эстонии, Литвы, Люксембурга и т.д. голос очень весом. Маленькие государства могут отстаивать свои права, обсуждать любые вопросы наравне с большими странами, и тут уж многое зависит от того, насколько эффективно они это делают.

— Впереди у нас выборы в Европарламент. Как может рядовой эстонский избиратель осознанно кого-то выбирать? Он мало что знает (или вообще ничего не знает, у него свои заботы) о принципах работы этой структуры ЕС. И как ему понять, что оппонирующие друг другу эстонские партии центристов и реформистов входят в одну европейскую либеральную демократическую реформистскую партию и, значит, в одну и ту же фракцию Европарламента? Влияют ли дебаты в Европарламенте на жизнь рядового человека?

— Незнание — это всего лишь отговорка. Ведь информации о Европарламенте, его задачах, его работе у нас предостаточно, надо только ее найти и освоить. Что касается принадлежности центристов и реформистов к одной и той же фракции Европарламента, то это говорит лишь о том, что основополагающие их идеи особо не различаются, несмотря на разногласия по внутриполитическим проблемам. Тем более что любая эстонская, или литовская, или венгерская партия, которая первой вступила в общеевропейскую организацию, имеет право вето на вступление сюда же еще одной партии из своей страны. То же можно сказать об Исамаалийте и Res Publica, входящих во фракцию консерваторов в Европарламенте. Теперь о дебатах в Европарламенте. Сами по себе они ни на что не влияют. Влияет законодательство, касается ли оно чистоты в ресторанах или требований по безопасности труда. Законы или «директивы», которые подготавливаются Еврокомиссией, а также бюджет ЕС, его приоритеты должны быть одобрены Европарламентом. Если он этого не сделает, не будет ни законов, ни бюджета.

— Как далеко может вообще расширяться Европейский союз? (Т.Х.Ильвес.)

— Тут философское понимание процесса сталкивается с политической реальностью. Согласно сегодняшним принципам, все европейские государства, отвечающие определенным экономическим и политическим критериям, могут вступать в Евросоюз. Однако в ходе дебатов по поводу Конституции ЕС некоторые страны предложили сделать в ней акцент на «христианскую традицию». Конституция, как известно, не была принята отчасти и по этой причине. Политическая деятельность ЕС движется сейчас все же в том направлении, чтобы ограничить расширение. Лично я вижу эту проблему несколько иначе. Если посмотреть на демографическую ситуацию в Европе, то ее можно смягчить, лишь приняв в ЕС новые страны, разумеется, при условии, если они разделяют европейские ценности. А иначе... Европа обречена на вымирание.

— Стоит ли Европе иметь собственную армию? (Т.Х.Ильвес.)

— Стоит, и я это повторял неоднократно. Если Европа хочет быть независимой, она должна быть в состоянии себя защитить. Сейчас же мы зависим от военной мощи США и НАТО. Но США не однажды заявляли, что они вообще не обязаны считаться с НАТО. И что прикажете делать Европе, коли ей будет угрожать опасность, а США заявят, что это не их проблема? Другая сторона медали заключается в необходимости оптимизации инструментов безопасности. Сейчас государства — члены ЕС понапрасну дублируют свои госзаказы, структуры сил обороны. Наподобие того, как каждый прибрежный штат США приобретает свой авианосец. Сила, крепость Европы зависит от того, насколько страны-участницы сумеют объединить свои усилия.

— Должна ли Турция стать членом Евросоюза? (Т.Х.Ильвес.)

— Турции объявлено: если страна будет отвечать соответствующим критериям, она станет членом ЕС. Правда, некоторые члены ЕС хотели бы пересмотреть это положение, но, по-моему, так не поступают. Если обещание дано, его надо выполнять. Другое дело, насколько полно отвечает Турция необходимым критериям. Есть еще одно обстоятельство, над которым стоит задуматься. Что опаснее для благополучия и безопасности Европы, страна с большим населением или крупное соседнее фундаменталистское исламское государство?

— Спасибо за беседу.