С пернатыми на «ты»

Рауль РАТМАН

От пытливого взгляда орнитолога-любителя не скроется даже самая маленькая птичка. Фото автора

У работника разреза «Айду» Индара ЗЕЙНЕТА давнее увлечение – птицы. Он орнитолог-любитель, но ученые не могли бы обходиться без таких энтузиастов, которые круглый год путешествуют по природе и непосредственно «общаются» с пернатыми представителями фауны.

Орнитологией Индар начал интересоваться еще в детстве, с отцом они часто гуляли на природе, слушая пение птиц. Потом ему в руки попалась интересная книжка про пернатых, и маленький Индар увлекся: пока сверстники играли в войну, он в лесу наблюдал за птичками.

Сейчас он член Общества орнитологов Эстонии, входит в Клуб любителей птиц Ида-Вирумаа, а также член Общества охраны природы Эстонии.

Индар Зейнет трудится на разрезе «Айду» взрывником: работа на воздухе, есть возможность наблюдать за птицами, поэтому у него всегда с собой бинокль и бумага для записей.

- Один из проектов Общества орнитологов посвящен изучению птиц на искуственно разработанных землях, карьерах, - говорит орнитолог-любитель. - У нас уникальные в этом смысле пространства. Ученых интересует, как птицы разводятся, как гнездуются на искусственных ландшафтах. И у себя в местном клубе любителей птиц мы говорили, что надо больше заниматься этой темой, тем более что ею стали интересоваться профессора-орнитологи из Тартуского университета. И не только птицами. Одна учительница, например, собирает орхидеи, которые произрастают на сланцевых отвалах.

Уже два года Индар Зейнет наблюдает брачные игры глухарей на рекультивированных землях «Айду», как раз там, где лес еще довольно редкий - глухари устраивают свои игрища на полянках.

Чтобы наблюдать за глухарями, Индару пришлось долго бродить по лесу, чтобы найти место, где они собираются на токовище.

- С вечера уже надо установить палатку с окошками, откуда можно наблюдать за птицами в бинокль или снимать на камеру, - говорит Зейнет. - В четыре утра они начинают свои игры, и ты уже должен быть наготове. Можно и без палатки наблюдать, когда они заводят свои любовные игры и издают клекот, во время этих звуков можно подбираться поближе и замирать, если они замолкают. Но вообще любовь ослепляет, и глухари ничего не видят и не слышат, можно подобраться совсем близко.

Индар Зейнет - орнитолог-любитель, но тесно сотрудничает с профессионалами. Он участвовал в составлении орнитологического атласа еще в 80-х, а теперь начинается работа над выпуском нового, и для этого привлекаются такие энтузиасты, как Индар.

Заинтересовать детей

- Вы не только из интереса наблюдаете за птицами, есть и какой-то научный подход?

- Конечно. Во время их перелета можно судить о перемене климата, например, если наступает потепление, у нас появляются виды птиц, которые раньше до нас не долетали. Также наши данные наблюдений интересует экологов: допустим, если море загрязняется, это зачастую отражается и на птицах.

В последний год в Эстонии повысилась численность белых аистов, это тоже говорит, что в природе что-то меняется. Выше аистов не водится, мы - северная граница их обитания. Следующий год назван орнитологами Годом белого аиста.

- Может быть, здесь намечается демографический взрыв, недаром говорят, что аист приносит детей?

- (Смеется.) Если бы так можно было решить проблему, то аистов принудительно бы привозили... Нет, видимо, для них происходят какие–то изменения в климате, это должны выяснить ученые.

Несколько лет я в Мяэтагузеской школе веду уроки живой природы. Сначала рассказываю детям о птицах, об их повадках, показываю свои фотографии, включаю аудиозаписи птичьего пения, а потом провожу занятия на природе. Дети интересуются этой темой определенный период, потом с возрастом, конечно, другие интересы появляются, но все равно, я считаю, эти занятия полезны, они должны откладывать некий отпечаток на сознание ребят.

У нас есть идея установить в лесу 100 скворечников, в тех местах, где каменная поверхность, а следовательно, нет растительности для птиц, которые водятся в траве. И я хотел бы привлечь школьников из Силламяэ: во-первых, вытащить детей на природу, а во-вторых, они бы, общаясь с нашими ребятами, учили эстонский язык. Это был бы интересный проект, под который можно было бы получить финансирование из какого-нибудь интеграционного фонда. К тому же в Силламяэ проходит береговая зона, и по весне мы могли бы считать погибших птиц, которых выкидывают волны, и передавать эти данные в наш клуб. Ведь как проводится перепись населения, также и по количеству особей проводится статистика.

- Орнитологи имеют особое зрение, они способны приметить птицу в самой гуще зарослей, чего простой человек не может. А язык птиц вы понимаете?

- Можно так сказать. Конечно, не конкретные «слова», но понимать умею. Например, брачные песни или сигналы тревоги, возглас, обозначающий территориальные претензии. Когда весной деревья покрываются листвой, птицу в зарослях увидеть сложно, поэтому орнитолог должен ориентироваться по птичьему «говору», да и «диалекты» птичьего языка различать, то есть узнавать по пению, какая птица в данный момент заливается трелью.

- А вообще птицы могут подражать человеческому языку?

- Скворцы могут говорить «по-человечьи». В Питере один профессор записывал на пленку эти разговоры. Причем скворцы могут издавать не только человеческие, так сказать, звуки. Однажды профессор на улице услышал звон мобильника, подумал, что кто-то потерял телефон, а потом обнаружил, что «мобильник» сидит на дереве.

Я знаю, что специалисты записывали пение птиц и потом расписывали по нотам и изучали музыкальные лады. Самые похожие на человеческие – голосовые связки у ворон.

Птица счастья

- Каких еще интересных птиц вы наблюдали в наших краях?

- Ну, например, черного аиста, это очень редкая птица. Он у нас не живет, но прилетает в наши водоемы питаться. Зимородка недавно видел, маленькая птица, под водой снует. То, что она водится у нас - своеобразный ответ тем, кто утверждает, что шахтные разработки загрязняют природу. Зимородок такая птица, что в грязную воду не полезет.

Но я не только у нас в регионе наблюдаю, я часто бываю в различных заповедниках, где можно увидеть птиц, характерных только для той местности. Например, прошлым летом был слет орнитологов в Валгаском уезде, и там в одном месте остались две птицы, которых больше в Эстонии нет – лишь одна пара. Называется она сизоворонка (Siniraag), и увидеть эту птицу считается удачей.

- У Метерлинка была замечательная сказка о Синей птице, приносящей удачу. Если бы вы писали такую сказку, кого из существующих пернатых вы бы назвали Птицей счастья? Предполагается, наверно, красивая редкая птица, которую трудно увидеть, потому что счастье так просто не поймаешь за хвост.

- Я живу неподалеку от лесочка, и к дому каждую весну прилетают соловьи. Я иногда накину куртку, выхожу на крыльцо и обалдеваю от их пения. Увидеть соловья не так-то просто, потому что по виду-то он невзрачный (как и счастье; мы гоняемся за чем-то ярким, а счастье - вот оно, рядом, неприметное. - Р.Р.), в кустах и не заметишь. Но пение волшебное. Это не только мое мнение. В прошлом году проводился организованный Обществом орнитологов Эстонии своеобразный конкурс Евровидения на пение птиц, и каждое государство выдвинуло от себя какую-то птицу, характерную для своей страны. От Эстонии был соловей. И многие страны давали Эстонии высший балл – она заняла 2-е место. Есть что-то такое в этой птице!

- Наверняка вы подмечаете у птиц человеческие качества и, наоборот, у людей - что-то птичье? А вы сами какой птицей хотели бы быть?

- На ум приходят две птицы: орлан-белохвост – это самая крупная хищная птица в Эстонии, размах ее крыльев составляет до двух с половиной метров. Она благородная и мощная, парит так высоко, что кажется в небе точкой, но способна увидеть маленькую мышь на земле. Вторая птица – это полярная крячка – небольшая, но за сезон совершает перелет в 27 тысяч километров: осенью через Африку в Антарктиду, а весной - обратно до Арктики. Не каждому доводится за сезон пролететь практически вокруг земного шара. Вот на этих двух птиц я бы хотел быть похожим!