Последняя «пуля»

Любовь СЕМЕНОВА

«Я не профессионал, первый раз в заключении», — скромно ответил обвиняемый в совершении серии тяжких преступлений Юрий Устименко на один из заданных судьей Анне Эннок вопросов. Это было в среду, 28 января, в последний день первого этапа рассмотрения уголовного дела Устименко-Пожидаев в Таллиннском городском суде.

Накануне, во вторник, Устименко даже предпринял попытку попросить прощения у одной из потерпевших, чудом оставшейся в живых продавщицы магазина в Тарту, а заодно и покаяться перед «общественностью Польши, Балтии и Эстонии», видимо, таким образом надеясь смягчить «холодный» эстонский суд. Присутствовавшая при этом «общественность» почти готова была разрыдаться от умиления, но ей помешали обнародованные в ходе заседания результаты судебной психиатрической экспертизы, подтверждающие, что у Устименко полностью отсутствуют какие-либо сожаления по поводу совершенных им преступлений.

Показания не стыкуются

Судя по протоколам допросов Устименко, поступившим из Польши и приложенным к материалам суда, там он начисто отрицал какую-либо свою причастность к преступлениям, совершенным в Эстонии и Латвии. Назвавшись Хабаровым, он объяснял польским полицейским, что убежал из России только потому, что там на него заведено уголовное дело за дезертирство, которое по российским законам наказывается весьма сурово. Возвращаться обратно Устименко, по его словам, боялся по причине того, что его имя могут связать с именем бывшего однокурсника Андрея Телепина, совершившего в России несколько преступлений. А литовско-польскую границу он нелегально перешел исключительно с благородной целью — намеревался добраться до Франции и вступить там во Французский легион.

Поначалу его «польские» показания были крайне невнятны. Так, по поводу происхождения найденного при нем пистолета «Вальтер» Устименко заявил в Польше, что пистолет ему дал Медведев уже в Латвии, зачем дал – не знает, и откуда тот его взял, тоже не знает. Также не ведает он, и никогда не знал, чем занимался в Эстонии Медведев, знает только, что тот часто «куда-то отлучался». «Отлучился куда-то» Медведев, по словам Устименко, и после того, как друзья пересекли эстонско-латвийскую границу. Они разошлись, и «куда тот делся, не знаю». Тот факт, что из пистолета стреляли, Устименко объяснял, что «упражняясь, стреляли с Медведевым в лесу по деревьям». А о взрыве на Роозикрантси, потрясшем не только столицу Эстонии, но и республику, и нанесшем ущерб около полутора миллионов крон, один из его организаторов и исполнителей (что полностью доказано следствием) Устименко, судя по его заявлению польским следователям, вообще узнал из газет, в том числе вычитал в «Молодежи Эстонии».

Однако прокурор Андрес Юльвисте сумел «убедить» подсудимого, что он «несколько заблуждается», так как в материалах, присланных из Польши, имеется письмо Устименко, в котором он собственноручно, причем без какого-либо внешнего давления, пишет: «Медведев застрелен в ходе большой перестрелки. Ему повезло больше».

Романтики с большой дороги

Кроме пистолета и записной книжки при задержании в Польше у Устименко были обнаружены также патроны: часть в кармане, часть в обойме, а один, привязанный к нитке, как амулет у Чингачгука, висел на шее. Точно такое же «украшение» было найдено и на шее убиенного Медведева. Как объяснил Устименко, это был последний патрон, «на крайний случай».

Собственно романтизмом было овеяно все «балтийское путешествие» преступной парочки. Своими письмами в польской тюрьме, признался Устименко, он хотел сделать из себя героя в глазах семьи. Удалось ли ему это, неизвестно, но ни мать, ни старший брат не приехали на суд в Эстонию поддержать «героя».

Самой первой жертвой романтиков Устименко и Медведева в Эстонии стала жительница Таллинна Яаника. Ей не повезло только потому, что она была «нормально одета». В сумке, которую преступники вырвали из рук жертвы, были медицинский халат, стетоскоп, документы, незаполненные бланки рецептов. А еще тональный крем...

Кстати, среда стала первым судным днем, когда Устименко не улыбался. Это был день демонстрации видеозаписей с мест эксгумации трупов Олейникова и Зудина, приятелей наших «героев», ставших их жертвами. Устименко отказался присутствовать при эксгумации, а в зале суда не смотрел на экран.

Из характеристики на Устименко, предоставленной суду военно-морским институтом, где он учился: «Крайне недисциплинирован, с завышенной самооценкой, неуравновешен, вспыльчив, пытается навязать свою точку зрения другим. Имеет 4 взыскания, 3 порицания...».