"МЭ" Суббота" | 24.07.04 | Обратно

Олег Янковский: «Одно из условий актерской профессии - умение принадлежать»

Вспоминаем давнишние гастроли Саратовского театра в Ленинграде. Тем летом весь город был заклеен афишами к спектаклю «Идиот». Благодаря роли Генриха Шварцкопфа в нашумевшем фильме «Щит и меч» исполнителя главной роли Олега Янковского зрители знали в лицо, и дирекция театра, чтобы привлечь внимание к спектаклю, украсила афишу его большим портретом. А питерские театралы, меж тем, были одержимы стремлением сравнить молодого актера с потрясающим князем Мышкиным в исполнении Иннокентия Смоктуновского на сцене БДТ...

- У меня с этим спектаклем связана забавная история, - рассказывает Олег Янковский. - Посмотреть нашего «Идиота» пришли японцы. И, видимо, перепутали фамилии - Янковский, Смоктуновский... И в антракте стали настойчиво меня приглашать на гастроли в Японию. Но к концу спектакля все-таки выяснилось, что имеется в виду постановка Товстоногова, и я не Смоктуновский. Кстати, это были мои последние гастроли с Саратовским театром. Именно тогда я получил приглашение в несколько ленинградских театров. Но всегда тяготел к Москве и дождался звонка Марка Захарова. Он позвонил ночью, и с этого момента я стал актером Театра Ленинского комсомола.

Время ищет нового героя

- С тех пор прошло очень много лет. Вы сыграли десятки ролей, на сцене, в кино, и, наверное, уже все слова произнесены, и, казалось бы, уже все - было. Что сейчас питает и влечет вперед?

- Это только кажется, что все было. У нас такая профессия: все быстро сбывается, и опять нужно что-то в топку бросать.

- И что же в последнее время бросается в топку?

- Мне кажется, что в последние годы мне повезло. Это ведь не только от меня зависит - стечение обстоятельств, или так сошлись звезды, и выбор пал на меня, но я долго олицетворял на экране свое поколение. Вне зависимости от эпохи, времени, в костюмной картине «Тот самый Мюнхаузен» все равно за словами стоял наш сегодняшний человек, который таким вот образом восставал против несправедливости, против государственнной структуры. Все это было очень узнаваемо, так же, как и в «Полетах во сне и наяву». А сегодня, конечно, время очень изменилось, и все же последние годы были для меня в плане творчества очень интересными - «Любовник» режиссера Валерия Тодоровского, другие работы. Сейчас как-то выравнивается история в кино. Естественно, я не вернулся к тому прежнему герою, которого долгие годы играл. Он, этот герой, ушел, и время ищет нового героя. Его пока нет, хотя в кинематографе появились замечательные артисты, которые могли бы его воплотить. И режиссеры сегодня есть. Я руковожу фестивалем «Кинотавр», и каждый год убеждаюсь в том, что мы прошли какие-то тяжелые этапы, и хотя, честно говоря, рассчитывать вроде не на что было - ВГИК захирел в этот период, возможности становиться на ноги у студентов иссякли, молодежь уходила в клипмейкеры, в рекламу, надо было зарабатывать, как-то набивать руку - мы уже почти простились с кино. Но пришли молодые ребята, которые выжили всеми правдами и неправдами, и появились замечательные дебюты, про которые даже не скажешь, что это дебют. А в год выходит три-четыре хорошие, просто классные картины! Так что отчаиваться нет повода. Да и мне тоже есть, что делать - поступили предложения сняться в «Анне Карениной», «Докторе Живаго». Разве от такого литературного материала откажешься?

- Вы сказали о своем руководстве «Кинотавром» в настоящем времени. А меж тем, было заявлено, что вы вместе с его основателем Марком Рудинштейном покидаете фестиваль. Так да или нет?

- В общем, да... Если не произойдут события справедливые и важные, и государство не посмотрит всерьез на фестиваль, который за 15 лет вышел на тот уровень, когда ему необходима серьезная финансовая поддержка. Если этого не случится, мы покинем «Кинотавр».

Магия театра

- Как вы думаете, почему в наше жесткое и прагматичное время публика все-таки вернулась в театр? Ведь каждому понятно, что актер хлопнет дверью - и вся стена трясется, и все вроде бы не по-настоящему?

- А чувства? Они созвучны и понятны каждому. И потом, на самом деле Москва отворачивалась от театра на очень короткое время, когда у Большого театра, у Малого были вещевые рынки, и вдоль всей Тверской, тогдашней улице Горького, вдоль Арбата стояли какие-то жуткие ларьки. Конечно, в той ситуации несколько остыло к такой нежной, такой хрупкой вещи, как театр. Вообще ведь в театр хочется идти, когда в обществе все нормально, а в период катаклизмов от него отворачиваются. У нас был такой период, хотя на самом деле «Ленкома» он не коснулся, у нас всегда была публика. А другие театры пустовали, кинотеатры и вовсе позакрывались, там разместились, как вы помните, какие-то мебельные магазины, автосалоны. Но за несколько лет мы все-таки проделали огромный скачок - ларьки исчезли, Москва стала одним из красивейших городов в мире. И люди вновь потянулись в театр. А потом, не будем забывать, что на наше неокрепшее сознание обрушились ночные клубы, казино - и все, кто зарабатывал какие-то деньги, стали тратить их, конечно же, не на театр - зачем? Дама моя теперь одета с ног до головы в лучших фирменных магазинах, куда ее вести? В казино, конечно, в ночной клуб. А теперь все это успокоилось, тем более что в казино темно, наряды не разглядеть, лучше идти в зрительный зал, где много народу. К тому же в казино можно направиться и после спектакля. Это я так шучу, вроде бы цинично, но ведь на самом деле не хлебом единым жив человек, и это средоточие людей - театр, консерватория - конечно, не исчезнет никогда. Людям надо где-то собираться по духовному принципу. Вопрос в другом: сегодня мы иногда проигрываем в этом плане. Литература сегодня молчит, к большому сожалению. Идет накопление. И неизвестно, когда все произойдет. Но произойдет обязательно. А пока современной драматургии почти нет. Можно со вздохом вспоминать 60-70-е годы, те замечательные времена, когда были и Арбузов, и Розов, Вампилов, Шукшин... И был театральный бум... Но все течет, и, наверное, все вернется, только на новом круге, новом витке. Правда, неизвестно, когда это случится. Конечно, хотелось бы, чтобы быстрее появилась и новая драматургия, и новые художественные идеи, потому что в противном случае в театр перестанут ходить уже по другим причинам.

- Вы работали с эстонским режиссером Эльмо Нюганеном, и наша публика очень тепло приняла спектакль «Все оплачено». А у вас в связи с этой работой какое чувство?

- Нам очень понравился Нюганен как режиссер, его методология. Мы думаем, что будем еще к нему обязательно обращаться, чтобы он что-то поставил у нас в «Ленкоме». Хотя он нарасхват, он много ставит, у него какие-то обязанности перед Польшей, в других странах. Но мы так вцепились в него, что, думаем, все-таки затащим в Москву.

- Если я правильно поняла, вы не настаиваете на том, что режиссура Марка Захарова вам значительно ближе?

- Они разные, они очень разные. Захаров совсем другими мазками работает как постановщик. Нюганен очень мягкий человек, у него все как-то изнутри и вроде бы неброско - мне нравится. Я сам артист и очень хорошо его чувствую. Ведь сам как-то тоже баловался режиссурой - снимал фильм «Приходи на меня посмотреть», может быть, вы видели?

- Видела. И знаю, что вы получили «Золотую подкову» за режиссуру и исполнение главной роли, другие премии. А у нас в Русском театре эта пьеса Птушкиной шла под названием «Пока она умирала».

- И вот, за эти годы у меня сложилось представление о том, каким бы я хотел видеть артиста, как ему существовать, и как мне самому в качестве артиста существовать, поэтому могу что-то подсказать. И Нюганен, поскольку тоже актер, умеет подсказать какие-то внутренние вещи, ходы, которые режиссер-постановщик может пропустить. И мне кажется, что приход Эльмо Нюганена в театр Марка Захарова - хорошее вливание новой крови, которое только обогащает коллектив.

Это все изнутри

- А вы послушный актер? Или строптивый?

- Что значит - послушный? Я достаточно ценю себя, поэтому в совсем уж откровенных глупостях принимать участие не хочется. Но вообще сформулировал для себя, что одно из условий актерской профессии - это умение принадлежать. Согласился идти к этому режиссеру, в такую драматургию, значит, будь любезен, не разрушай ничего. Или, в противном случае, не соглашайся. Вот умение принадлежать - это очень важно для актера.

- Разные формулировки слышала, такую - впервые: умение принадлежать. Тогда на ком-то вы непременно должны вымещать то, что накопилось. Дома вымещаете?

- Не-е-ет... Дом для меня - это святое.

- Тогда признайтесь, почему вы так классно выглядите?

- Это вам так кажется.

- А всем остальным тоже кажется?

- Даже не знаю. Вес у меня всегда один и тот же...

- И лицо совершенно не изменилось, во всяком случае, за последние десять лет.

- Лицо надо беречь, конечно.

- А как вы его бережете?

- Кремы использую хорошие. (Смеется)

- А серьезно?

- Да нет, это все изнутри, наверное, тут я не открываю Америки. Если глаз горит, все остальное можно списать - больше морщин, меньше морщин... А потом, мужчине порой бывает сложновато перейти в новый возраст. Даже не по своей вине, а вот просто складывается так структура лица, и это не очень ему идет. А бывает, что возраст придает свою прелесть. Если вы это имеете в виду, то спасибо большое. А если то, что я остался в молодости, то это уже страшно (смеется).

- Упаси Боже! Я говорю о способности сохранить форму.

- А это - к папе с мамой! Генетика называется...