Наполеонов много, а войска мало...

Недавно в Эстонии побывал с рабочим визитом первый заместитель исполнительного директора Московского государственно-общественного фонда «Россияне» Анатолий СОРОКИН. Он участвует в мониторинге «Положение российских соотечественников за рубежом», который фонд «Россияне» проводит во многих странах. Наш корреспондент Нелли КУЗНЕЦОВА попросила Анатолия Сорокина поделиться своими наблюдениями, размышлениями.

— Прежде всего должен сказать, что такое большое социологическое исследование положения соотечественников за рубежом проводится впервые в постсоветской истории. В конце прошлого года МИД Российской Федерации объявил тендер на проведение такого мониторинга. И наш фонд «Россияне» выиграл его. Теперь вот и работаем. До Эстонии побывали в целом ряде государств, где есть русскоязычное население, — в Армении, Молдавии, Казахстане, Азербайджане и т.д. А месяц назад мы подготовили промежуточный доклад, который и был заслушан в Петербурге на заседании Ассоциации независимых экспертов.

— И каковы общие тенденции? Что нового вы увидели в рамках этого исследования?

— Пока могу говорить лишь о собственных наблюдениях, поскольку общие итоги еще не подведены. Я бы сказал, что общая ситуация с соотечественниками, на мой взгляд, все же несколько улучшается. По сравнению, скажем, с тем, что было. Хотя, конечно, не во всех странах... В Армении, например, социально-экономическое положение соотечественников далеко не столь хорошо, как хотелось бы.

В Эстонии из многих бесед, которые у меня были, я вынес впечатление, что ситуация с соотечественниками в известной мере стабилизируется. Опять-таки не имею в виду политические аспекты.

Я хотел бы отметить, что правительство Москвы и фонд «Россияне» все больше внимания уделяют такому направлению взаимодействия с соотечественниками, как экономическое сотрудничество. Мы все больше выступаем за равноправное партнерство. Прямо скажем, взаимовыгодное сотрудничество развивается очень тяжело. И медленно... Но оно все же налаживается. И это дает некоторые основания надеяться, что в будущем наше взаимодействие не будет сводиться лишь к той модели, которая господствовала 2-3 года назад.

Не могу не сказать и о печальном наблюдении. Все-таки очень тревожит большая разобщенность российской диаспоры за рубежом. И нет даже наметок, которые свидетельствовали бы о переломе к лучшему. Эта разобщенность заметна практически во всех странах. Многие мои собеседники и здесь, в Эстонии, и в других республиках называли в качестве основной причины амбициозность лидеров русских общественных организаций. Один из участников бесед даже выразился весьма определенно: «Наполеонов много, а войска мало...»

Конечно, совсем не надо, чтобы все организации соотечественников непременно сосредоточились под властью одного какого-то человека. Но должны же они взаимодействовать, сотрудничать, поддерживать друг друга. И уж, во всяком случае, не соперничать, не противостоять друг другу, не подставлять подножку.

Я, честно говоря, не знаю, как это положение исправлять. Я лишь убежден, что преодолеть эту разобщенность нужно. Иначе решать общие проблемы будет трудно. Или совсем невозможно...

Русские — племя или нация...

В самом деле, откуда в нас эта разобщенность? Говорят, что в прежние времена в русских эмигрантских организациях зарубежья было много раздоров, склок, ссор, поскольку все это с вполне определенной целью провоцировали агенты КГБ. Сейчас КГБ ни при чем. Так что же происходит?

Существует и такой взгляд: русские никогда не были племенем. Россия — единственная страна, которой для выживания понадобилось невообразимо огромное пространство. И люди выжили, включив в себя множество дерущихся племен, и назвали себя русскими — не существительным, а прилагательным. Может быть, в этом дело?

Можно сколько угодно теоретизировать по этому поводу, но ведь мы знаем: у русского народа есть способность преодолевать экстремальные ситуации. Сбросили монгольское иго, победили ливонский орден, поляков, шведов, турок, фашистов, пережили десятки голодных лет, эпидемий, массовых репрессий. Умели, могли объединяться в годы больших испытаний. Вспомним хотя бы Отечественную войну, 59-ю годовщину Победы в которой мы отмечали недавно. Или до серьезных испытаний дело еще не дошло? Или мы утеряли эту способность, как растеряли многое из того, что было у наших предков?

— Скажите, Анатолий Аркадьевич, может быть, мы и в самом деле способны объединяться лишь во времена больших катастроф?

— А разве то, что произошло со страной, не катастрофа? Разве то, что вы и мы пережили и продолжаем переживать, не должно объединить или, во всяком случае, стараться поддерживать друг друга?

Я думаю, что дело еще и в том, что ни на федеральном уровне, ни на уровне правительства Москвы очень долго, начиная с начала 90-х, не занимались проблематикой соотечественников. А за это время выросли многие общественные организации, и во главе их оказались зачастую случайные люди, которые мало думают об общих интересах.

Мы с вами заговорили о тенденциях, и я считаю, что нельзя не отметить еще одну. Мне многие говорили в Эстонии, что интерес к русскому языку здесь значительно возрос, что уже не только русские, но и эстонцы хотят его изучать. По-моему, это очень важно.

Я много слышал тут о пресловутом 2007 годе, когда должен произойти перевод русского гимназического образования на государственный язык. Однако не думаю, что надо относиться к этому трагически. Впереди еще 3 года, и многое может произойти. Некоторые мои собеседники подчеркивали, что если эстонские власти до сих пор вели себя в этом вопросе достаточно осторожно, то нет оснований считать, что и в дальнейшем они перейдут на позиции крайнего радикализма.

Россия помнит?

— А все-таки в чем, на ваш взгляд, должна заключаться поддержка соотечественников?

— Я бы все-таки отметил, что Россия недостаточно пока делает для соотечественников, оставшихся за рубежом. Опыт правительства Москвы по поддержке соотечественников, по поддержке русской культуры, русского языка, как вы знаете, очевидно, одобрен. Но делать все-таки надо больше.

Конечно, финансовые возможности у нас ограниченны. Но ведь не всегда дело только в деньгах. Почему бы, например, не награждать наиболее активных соотечественников, много работающих в сфере культуры, русского языка, правительственными наградами? Это знак признания, знак благодарности... Мы, кстати, считаем, что такое предложение надо внести в ходе подготовки отчетного доклада по мониторингу, о котором я говорил. И таких аспектов немало. Надо, чтобы люди знали: Россия о них помнит, Россия их поддерживает.

— Скажите, фонд «Россияне» планирует продолжать те акции в поддержку соотечественников, которые шли до сих пор?

— Конечно. Будут работать все программы. И помощь ветеранам путевками в санатории, возможностью лечиться в Москве. И стипендии мэра Москвы для русскоязычных студентов, и т.д.

В следующем году заканчивается комплексная программа, которая была принята в 2002 году и рассчитана до 2005 года. Но московские фонды, и наш в том числе, уже получили задание на разработку следующей программы. В ней, конечно, будут учтены и результаты мониторинга, предложения, родившиеся в ходе его.