Безотцовщина в законе

Мстислав РУСАКОВ,
юрист Центра информации
по правам человека

30 августа в нашей семье произошло радостное событие – рождение ребенка. Но, как известно, в любом цивилизованном (и не очень) обществе человек не может жить без имени. Поэтому спустя неделю, 7 сентября, автор этой статьи (он же счастливый папа) пошел в Таллиннский загс зарегистрировать рождение отпрыска и получить соответствующий документ.

За 8 лет до этого 21 ноября 1996 года Эстония ратифицировала Рамочную конвенцию о защите национальных меньшинств. При этом Законом о ратификации Конвенции Эстония дала свое определение понятию «национальное меньшинство». Казалось бы, очевидно, что национальное меньшинство в государстве это лицо, не принадлежащее к национальному большинству, т. е. в нашем случае любой неэстонец. Такой же точки зрения придерживаются в развитых западных странах. Но эстонский законодатель рассудил иначе. Очевидно, посчитав, что в Эстонии слишком много представителей национальных меньшинств, Рийгикогу признало таковыми только исключительно граждан Эстонии.

Вышеупомянутая Конвенция предусматривает защиту всевозможных прав и свобод национальных меньшинств, в т. ч. в соответствии с ч.1 ст.11 государства, присоединившиеся к Конвенции, обязуются признавать, что каждое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право использовать наряду со своей фамилией и именем также отчество на языке этого меньшинства, а также право на его официальное признание.

В нашей семье «синий» паспорт есть и у папы, и у мамы новорожденного, и сам малыш гражданин Эстонии в четвертом поколении. Но так уж получилось, что мы русские и в соответствии со своими национальными традициями хотим, чтобы у ребенка было отчество. Тем более что Конвенция наделяет нас этим правом.

Но не тут-то было. Несмотря на то, что ч.1 ст.123 Конституции предусматривает приоритет ратифицированных Эстонией международных договоров над внутренним законодательством, эстонские чиновники отдают предпочтение последнему. В данном случае это Закон о семье, ст. 46 которого наделяет ребенка правом на имя, а ст. 47 правом на фамилию. О праве на отчество в эстонском законе нет ни слова...

Исходя из вышеуказанных статей, Министерство внутренних дел утверждает форму свидетельства о рождении, в котором отчество, естественно, тоже отсутствует. Поэтому когда я обратился к чиновнице Таллиннского загса с просьбой указать в свидетельстве о рождении также и отчество, на меня посмотрели как на олигофрена и с вежливой улыбкой сообщили, что в Эстонии давно уже нет отчеств и даже отсутствует такая графа в метрике. После того, как я сослался на уже упомянутую выше ст.11 Конвенции, чиновница, видя, что я упорствую в своей «ереси», прикатила тяжелую артиллерию в виде своего вышестоящего руководства.

Мне начали вежливо объяснять, что в свидетельстве указывается имя отца, так зачем же еще отчество? На что я ответил, что вот есть у меня такое право, я же не шучу или там, скажем, издеваюсь, и я хочу этим правом воспользоваться, и не моя вина, что министерство утверждает формы, которые прямо нарушают право национальных меньшинств на отчество. Причем Конвенция ратифицирована уже скоро как десять лет! Значит, уже на протяжении такого длительного срока ч.1 ст.11 является просто какой-то фикцией, ширмой, показывающей, что в Эстонии с правами национальных меньшинств все ОК. А что мы видим на деле? Министерство даже не удосужилось поменять формы!

Дело окончилось тем, что вечером того же дня я воспользовался предоставляемым мне ч.1 ст.71 Закона об административном производстве правом и отправил по почте в загс свое возражение, тем самым начав в соответствии со ст.74 того же закона производство по рассмотрению возражения. Так что продолжение следует...

В Центре информации по правам человека (Нунне, 2, Таллинн) можно получать юридические консультации по вопросам, касающимся эстонского гражданства, видов на жительство и разрешений на работу, воссоединения семей и удостоверяющих личность документов, отсутствия легального статуса и визовых вопросов, дискриминации на рабочих местах и в сфере обслуживания, обращения в международные инстанции по правам человека и применения языковых требований, а также пенсионных проблем. Прием осуществляется по предварительной записи по телефону 646 42 70.