Бренди, который французы признали коньяком

Дмитрий КОСЫРЕВ,
РИА «Новости»

Больше века, 118 лет, сердце российского потребителя пылает негасимой любовью к напитку, который сегодня, как и вчера, называется юридически незаконным, в общем-то, именем — «армянский коньяк».

Его — под именем «Шустовский коньяк» — регулярно вкушал последний император Николай, закусывая ломтиком лимона, обмакнутым в сахарную пудру (и сегодня такое сочетание в российских домах именуется «николашкой»). Этот напиток, говорят, слали к столу Уинстона Черчилля, самого знаменитого из британских премьер-министров, для усиления букета его любимых гаванских сигар марки «Упманн», он же «Черчилль».

Этот напиток в советское время называли «профессорским» — в отличие от народной водки, хотя вкус коньяка был так же хорошо знаком рабочим, как вкус водки — профессорам. Но коньяк из Армении считался напитком престижным и изысканным, даже философским, в то время как водка имела иную репутацию.

При том, что в СССР очень даже неплохой бренди делали и в Грузии, и в Молдавии, и на территории Дагестана, по сей день входящего в состав России, именно Армения в коньячном производстве была «выше всех».

Армянский коньяк и сегодня остается непременной принадлежностью российского потребительского рынка. Даже непреклонные французы, готовые с оружием в руках доказывать, что только бренди из провинции Коньяк имеет право называться «коньяком» — даже они проявили деликатность, соглашаясь с очень постепенным и очень отдаленным уходом словосочетания «армянский коньяк» с российского рынка. Причина проста: легендарное производство этого напитка уцелело, при всех судорогах распада Советского Союза, благодаря инвестициям, сделанным в Армении, уже независимой, мощной французской корпорацией «Перно-Рикар».

Ереванский коньячный завод получил допинг из французских денег в страшный для себя момент: в начале 90-х Армения не только была фактически в состоянии войны с соседним Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха, но еще и замерзала. То, что на политическом языке того времени называлось «разрывом хозяйственных связей на постсоветском пространстве», означало, что несколько зим подряд жители армянской столицы ложились спать в верхней одежде, вырубали со слезами на глазах свои парки и пытались согревать квартиры самодельными печками.

Без постоянного поступления отопительного газа невозможна была и работа Ереванского коньячного завода (дистилляция должна быть непрерывной). Так что к концу 90-х самая знаменитая в бывшем СССР марка бренди оказалась почти уничтоженной. Что касается остальных армянских производителей, то они и сегодня очень далеко отстоят от лидера — марки «Арарат». А уж в 90-е годы они отставали и подавно.

Французское руководство «Перно Рикар» знало, что делает, покупая в 1998 году Ереванский коньячный завод, выставленный на тендер, — практически монополиста по производству «Арарата». Владельцы Seagram, Moet & Chandon, Chivas Regal и прочей бренди-классики понимали, что армянский коньяк — уникальный продукт, неповторимость которого поможет на любых рынках, а не только в нынешних России, Америке, Франции, Японии (и еще в 19 странах, где он продается).

Французы также понимали, что все эти 19 стран выстраиваются в хвосте у России. То есть инвестиции делались с самого начала с прицелом на российский рынок. И с полным сознанием того, что в новые времена конкурировать на российском рынке армянам придется с теми же французами (коньяк как таковой, арманьяк и другие), с испанцами и их прекрасным солеро, и многими другими. Не говоря о «ячменных» Шотландии, Ирландии и Америке с их виски. Ведь нет больше для нашего потребителя ни римлянина, ни иудея, исчезла былая граница между неэкзотичными «нашими» и желанными «импортными» напитками. В конкуренции все равны.

В московском офисе «Перно Рикар», нынешнего владельца бренда «Арарат», хорошо понимают, однако, что речь идет о великолепном производстве с громадным потенциалом. «Арарат» 3 звезды — это лесные орехи, «Арарат» 5 звезд — ваниль и дуб; легкий и с кислинкой «Ани» — роза и гвоздика, «Отборный» — «старый портвейн», «Ахтамар» — шоколад с апельсинами, «Праздничный» — это легкое дерево; наконец, «Наири» — это очень сложно: грецкие орехи, кедр, чернослив, зрелая груша.

Все эти коньяки мгновенно опознаются по общей шоколадной ноте, особой мягкости, аромату, вкусу и послевкусию — достигающим вместе идеального баланса. Ваш рот пробует именно то, что обещал вам нос, и именно этот букет сохранится потом во рту, незаметно переходя в воспоминание. Для спиртных напитков это редкий и ценный случай. И у него есть свои причины.

Секреты неповторимости тут в особых климате и почве, сортах винограда и в технологиях.

Видимо, нигде более в мире нет виноградников, растущих не только при 300 солнечных днях в году, но и при континентальном, иногда резко континентальном климате. Здесь одно из двух мест в мире, где на зиму лозу надо укрывать. Период созревания ягоды необычайно короткий, но это создает свою особую концентрацию ароматических веществ и сахара.

Араратская долина — вулканического происхождения, поэтому здесь на территории в 10 гектаров можно обнаружить несколько совсем разных почв — а всего их около 30 типов.

Пять полностью местных сортов винограда, а именно воскехат, гарандмак, чилар, мсхали, кангун — из числа очень капризных: они могут расти только здесь, в другом климате как минимум изменятся их особенности.

Есть и местные особенности технологий. Двойная дистилляция, которую делают на Ереванском коньячном заводе — это оригинальный, запатентованный метод. Он рассчитан на сохранение именно армянских особенностей коньяка, хотя начинали тут в конце XIX века, когда был создан Ереванский завод, с классической французской технологии. Наконец, в Армении принят жесточайший стандарт в производстве — жестче, чем во Франции. Весь цикл вплоть до розлива может быть размещен только на территории Армении. Если это правило нарушено, эффект заметен сразу — хотя бы потому, что вода тут уникальная (в Армении даже кока-кола получается другая, очень узнаваемая).

Здесь и дуб — тоже свой. С начала 2002 года «Арарат» открыл свое бондарное производство, вернув в оборот знаменитый «кавказский дуб», который в начале века вывозили в Европу. У этого дуба особое розоватое тело, он отдает танины по-другому, чем французский или американский. Возрождена традиция, согласно которой владельцы «Арарата» несут ответственность перед правительством Армении: за каждое срубленное дерево положено посадить несколько саженцев, из которых минимум два должны привиться.

И последний (если последний) из секретов — это классические купажи «Арарата», игра пяти сортов, дополняющих друг друга, сочетания спиртов разной выдержки. Надписи на этикетках не отражают сложности такой работы. Существует, например, 7-летний «Отборный», где есть и молодые спирты, но 20% спиртов — старше 20 лет. Вот откуда у него эти красивые портвейновые нотки.

Маркетинговая стратегия «Перно Рикара» исходит из того, что наращивать объемы производства в Армении не удастся: долина, где растет нужный виноград, слишком маленькая. Поэтому компания позиционирует свой продукт как особую роскошь — дружественную, знакомую, но все же уникальную. И превращает продажи армянского коньяка в нескончаемый праздник.

Созданием платьев восхитительных тонов — от солнечно-золотого до глубокого кирпичного — отметил московский модельер Игорь Чепурин начало новой маркетинговой кампании коньяка «Арарат». Платья сделаны в виде неровных слоев шелка, которые вместе имитируют струю коньяка, расплескивающуюся по пузатому бокалу в лучах света люстры. Эти шесть шедевров пропутешествовали по важнейшим городам России, меняя хозяек — моделей местных агентств.

В этом году состоялась процедура, названная «перезапуском» марки, которая сейчас называется слегка по-другому — «АрАрАт». Была создана новая упаковка для всей гаммы коньяков: объемные орнаменты по стеклу, графичность этикеток, новое золотое оформление горлышка. И в первые же дни лета по Москве поехали белые лимузины длиной с хороший автобус, возившие счастливчиков от одной инсталляции к другой: компания установила в стратегических точках Москвы трехметровые бутылки, озаглавив все это «Маршрутом дерзновений».

Праздник продолжается.