Кто боится капитализма?

Каждый общественный порядок любит при описании себя употреблять слова, которые скорее скрывают его сущность,чем открывают, пишет Тыну Ыннепалу в Eesti Päevaleht. Так, например, советская бюрократическая партийная диктатураназывала себя «социалистической». Социализм - это название одной утопической идеологии, и эту идеологиюиспользовали в качестве фигового листа, который должен был скрывать, в чьих руках на самом деле находилась власть.Почти то же самое происходит с нашей «демократической (свободной) экономикой».

Автор статьи имеет в виду ту «рыночную экономику», которая в официальных устах почти полностью заменила старое и честное слово «капитализм». Повторяется история с социализмом, только наоборот. Капитализм - не утопическая идеология, это реально действующая экономическая система вместе с присущими ей властными структурами. Кажется, в мире нет ни одной капиталистической партии, но в демократических странах пока еще мало партий, которые бы оспаривали капиталистический порядок, будь они республиканцы, христианские демократы или социалисты. Даже Коммунистическая партия Китая, в сущности, строит капитализм.

Почему же это слово заменили «рыночной экономикой»? Не потому ли, что от слова «капитализм» попахивает Марксом? Но ведь «капитал» - это уважаемый экономический и финансовый термин, и его никто не стыдится. Очевидно, дело не в капитале, а в его владельце, в капиталисте. Слово «рыночная экономика» прекрасно скрывает, если выражаться юридическим языком, наличие заинтересованных лиц в этой афере.

Все мы участвуем в рынке, не так ли? Как покупатель или как продавец. Следовательно, мы все - часть этой огромной обезличенной силы, имя которой - рынок. Власть в наших руках. Кроме этого, слово «рынок» звучит как-то по-домашнему, понятно. Хуторянин привозит туда на продажу капусту, из которой хозяйка потом приготовит еду. Они договариваются о цене, но если капуста окажется горькой, хозяйка в следующий раз пойдет к другому хуторянину. Очень рациональная система, действующая в интересах всех. То, что есть еще и владелец рынка, никто и не вспоминает. Владельца не видно. Только тогда, когда в ходе разборки с экономическими и политическими интересами убивают человека, становится ясно, что рынок кому-то принадлежит ( в этом смысле афера с Таллиннским Центральным рынком - почти что поучительная сказка).

Автор пишет, что он не хочет сказать, будто капиталисты - плохие люди или преступники. Они такие же люди, как другие. Но не стоит забывать, что они есть. И при нынешней рыночной экономике, как и при капитализме, есть те, источником существования которых является работа, и те, в чьих руках капитал. И в руках последних - власть, по крайней мере, большая ее часть. С тех пор, как капитализм стал рыночной экономикой, демократия не стала менее продажной. Скорее, наоборот. Если капитал довольно большой и размещен стратегически - как мы видим на примере капиталиста Берлускони, - то его можно успешно конвертировать в большую власть. Ведь это и есть смысл богатства - власть над другими людьми, а не десятки дорогих автомобилей или бассейнов с джакузи, которые являются всего лишь символами власти.

Но есть еще одно интересное понятие, которое запутывает общественные и экономические отношения. А именно - «работа». Работой теперь называют все, что делают люди. И, конечно, работают все. Работой меряют людей. Работает рабочий рыбозавода, пока завод не обанкротится и этот рабочий не потеряет работу.

Поп-звезда, любимец миллионов, работает, являясь любимцем миллионов. Работает миллионер, передвигая свои миллионы, «давая», как принято говорить, работу сотням тех, кто миллионером не является. Работают, когда дремлют на конференциях, когда до смерти забалтывают деловых партнеров, когда руководят государством, когда едят и пьют на деловом обеде, когда воспитывают дома детей. А разве не так? К вечеру у всех что-то устает. У кого руки, у кого язык, у кого голова, ноги или какое-то другое место. В этом смысле все, что бы мы ни делали, - работа.

Но одинаковая ли это работа? Для одних это вынужденная работа, которую нужно делать день изо дня, чтобы прокормить семью, не надеясь выйти из этой рутины до пенсии (хотя впереди - всего лишь достойная бедность). Для других это трудная, но приятная работа, и, что самое главное, хорошо оплачиваемая, приносящая достойное положение в обществе, восхищение и послушание других людей и, конечно, деньги. Так много денег, что это уже не просто зарплата, а капитал. Власть.

Одним словом, все работают, но это еще не значит, что богатство приходит с зарплатой за проделанную работу. На зарплату можно жить спокойно, даже зажиточно, но чтобы разбогатеть... Похоже, для этого нужно кое-что еще, кроме упорного труда.

Нужны смекалка, хитрость, превосходное умение общаться, удача (хорошее происхождение, полезные знакомства, появление в нужном месте в нужный час и умение это использовать). Иногда нужны жесткость, жестокость, лицемерие, несгибаемая вера в свою правоту. Качества, которые ни в одном обществе не считают хорошими, но которые ценят и которыми восхищаются.

С другой стороны, кто может сказать, что в нашей жизни заработано, а что - нет? Слова какого-нибудь приватизационного барона о том, что нужно работать и работать, и тогда придет богатство, кажутся преувеличением. Но чем дальше в прошлое уходит история приобретения начального капитала, тем более достоверным становится миф о работе. Да и те, кто его распространяет, искренне в него верят (разве они не вкалывали по 14 часов в сутки?).

Потому что работают не только люди, но и время. Его продукция - забвение. Называя старые вещи новыми именами, люди начинают потихоньку верить, что это - новые вещи. И аферист-приватизационный барон в один прекрасный день может стать рабочим человеком и народным героем. И ни одна собака не тявкнет.