погода
Сегодня, как и всегда, хорошая погода.




Netinfo

interfax

SMI

TV+

Chas

фонд россияне

List100

| архив |

"Молодежь Эстонии" | 11.02.05 | Обратно

Тийт ВЯХИ: «Эстонии нужны здравомыслящие люди»

Нелли КУЗНЕЦОВА

Когда в январе 1992 года Тийт Вяхи в первый раз стал премьер-министром Эстонии, многие политики не придали этому факту особого значения, считая, что новый премьер — лишь переходная, временная фигура, в определенной степени компромиссная, поставленная на этот пост, чтобы получить передышку, чтобы несколько успокоить политические битвы, столкновения и амбиции главных игроков на политической арене. Он действительно был как бы в стороне от этих баталий. И действительно занимал этот пост недолго. Но не потому, что был скинут за ненадобностью, а потому что сам посчитал такой расклад нужным. Но дело даже не в этом…

Кажется все-таки, что многие деятели просто не слишком присмотрелись к нему, не сумели оценить по-настоящему, не пожелали или не смогли серьезно обдумать некоторые его действия, некоторые факты его биографии, черты характера, которые вполне определенно давали понять, что за внешней сдержанностью, немногословием, даже некоей внешней бесстрастностью скрывается совсем другой человек. Они не знали, не захотели узнать или просто не придали значения тому факту, например, что, не будучи альпинистом, не занимаясь этим видом спорта постоянно, он тем не менее поднялся однажды на Эверест, не на самую вершину, правда, но все-таки почти на 6 тысяч метров, что было невообразимо трудно даже для опытных, бывалых альпинистов. Или, скажем, тому факту, что он был сапером в советской армии, служил за Полярным кругом, командуя людьми и выполняя сложнейшие задания в экстремальных условиях. Он многое начинал, можно сказать, первым, не афишируя этого, не делая широковещательных сообщений. Но человек, внимательно следящий за политикой, за ходом событий в нашей стране, мог бы заметить и понять, хотя бы задним числом, что он имел самое непосредственное отношение к тому, что потом посчитали вехами в развитии страны.

— А все-таки, если оглянуться назад, кажется даже странным, что тогда, в начале 90-х, когда все ломалось, крушилось, когда перемены были во всем, время вашего премьерства тем не менее вспоминается, в общем, как спокойный, даже уравновешенный период, может быть, даже самый стабильный за эти годы. Это как будто бы парадокс, не правда ли?

Но все-таки скажите, закладывая тогда что-то новое, вы ведь представляли себе, как должна в дальнейшем развиваться республика, в каком направлении идти? Совпадает ли это с тем, что происходит сейчас?

— На первую часть вашего вопроса отвечу так: если руководитель неспокоен, неуверен, непредсказуем, то как должен чувствовать себя народ? Руководитель всегда должен тщательно продумывать решения, подходить к проблемам прагматически, как бы ни было это трудно. Что касается меня, то я никогда не любил жаловаться, привык работать на максимуме, с полным напряжением сил, если работа мне нравится, если она кажется мне важной, нужной, интересной.

И очень важно уметь прогнозировать, смотреть вперед. Когда я работал в Валга, руководил там автобазой, мне несколько раз предлагали перебраться в Таллинн, занять один из руководящих постов. Но я всегда отказывался. Я видел, что это, по существу, всего лишь только перемена места. Но когда в конце 88-го — начале 89-го года поступило очередное предложение, я почувствовал, что называется, носом, что начинается время больших перемен, что можно сделать много и что нельзя упускать шанс, предлагаемый судьбой. И я сказал, где моя шляпа, где мой конь… Надо спешить в Таллинн.

— Как Д’Артаньян из французской провинции…

— В Валга делать было уже нечего. Все должно было совершаться в Таллинне… Стал министром, работал в правительствах Тооме и Сависаара. А когда мне предложили пост премьер-министра в конце января 92-го, вновь подумал, что надо использовать шанс, тем более что четко видел, какие ошибки сделаны Сависааром. Я решил, что пусть политики дерутся, как они это делают всегда, а мне просто дайте скрипку, я буду на ней играть.

— И сыграли достаточно успешно. Ведь именно в период вашего премьерства была введена, например, эстонская крона…

— Да, хотя многие специалисты, зарубежные в том числе, настоятельно советовали остаться в рублевой зоне. Но я был убежден, что поскольку мы уже вышли из Советского Союза, надо налаживать экономику своей страны, вводить собственные деньги.

Сегодня многие считают, что именно они причастны к появлению эстонской кроны. Но история, если смотреть на вещи объективно, совершенно ясно говорит, когда и при ком это было.

— Вы сказали, что четко видели и понимали ошибки, сделанные Сависааром в период его премьерства. Что это были за ошибки, на ваш взгляд?

— Сависаар хотел сосредоточить все влияние на Тоомпеа, именно там решать, в основном, вопросы. Он думал, что премьер-министр, если он умен, а Сависаар действительно очень умный человек, способен взять на себя решение всех вопросов. Но один умный человек, даже если он премьер-министр, не заменит какого-то количества других умов. Я всегда думал наоборот: надо давать людям свободу принимать решения. И тогда дело пойдет.

Надо было решить основные вопросы, касающиеся жизни и развития государства. Для примера скажу, что мы тогда отпустили цены, но в то же время ввели систему пособий. Для тех, чей доход недостаточен для того, чтобы кормить семью, платить за квартиру и т.д.

Я всегда был убежден, что недостаточно, сидя на Тоомпеа, в правительственных и парламентских кабинетах, заботиться лишь о государственном бюджете. Надо иметь в виду и бюджет самоуправлений, и бюджет семьи. И если семья не может существовать нормально, платить за жилье, иметь приличную еду, покупать учебники, книги и тетради для детей, то нельзя сказать, что государство благополучно, что оно и его бюджет в балансе.

— А как вы оцениваете другие периоды своего пребывания у власти, когда вы вновь становились премьер-министром?

— Должен сказать, что в прежние годы фактически были уже решены главные вопросы. Еще в 94-м году Андрес Таранд в Хельсинки заявил, что мы должны отказаться от территориальных притязаний, отмеченных в Тартуском мирном договоре. И все политические коалиции в Эстонии были с этим согласны. Договор о границе давно готов, парафирован обеими сторонами.

— Почему же тогда вновь и вновь поднимается вокруг этого такая шумиха?

— Очевидно, кому-то кажется важным, при ком именно этот договор будет подписан, чье имя останется в учебниках истории.

Вот вы спрашиваете, как я представлял себе дальнейшее развитие республики. Скажу, что уже тогда, когда я пришел в политику, я верил, что Эстония будет свободной, восстановит свою независимость, что раньше или позже, но она будет в Евросоюзе.

— И в НАТО?

— Ну, в этом я не был столь уж категоричен. Я видел, что безопасность нам обеспечит Европа. Но НАТО в этом отношении, очевидно, дает больше…

Фактически все эти годы, все прошедшие 13 лет эстонская политика была направлена в сторону Запада и была очень активна. И это понятно. Потому что именно там, на Западе, можно было получить поддержку для осуществления тех задач, которые были поставлены в 1988-89 годах.

— Но теперь эти цели достигнуты. Разве не так? Что дальше?

— Конечно, так. Эстония вошла в Евросоюз. Наша экономика развивается очень неплохо. Правда, некоторые все еще живут как бы во времена Второй мировой войны. Я имею в виду то, что связано с памятником в Лихула, все эти нынешние разговоры о пакте Молотова-Риббентропа. Но я думаю, я убежден, что политическое влияние этого пакта, заключенного в 1939 году, закончится, когда Эстония и Россия подпишут, наконец, договор о границе. Еще раз подчеркну, я имею в виду окончание периода именно политического влияния.

— Иными словами, все эти политические всхлипы тогда прекратятся?

— Я думаю, что если Россия сейчас предлагает подписать договор, который в Эстонии в свое время одобрили все политические коалиции, то надо ехать в Москву и подписывать его. Будет ли это именно 9 мая или до него — не так уж и важно. Важно другое… Вместе с 60-летием окончания Второй мировой войны закончится и политическое влияние пакта Молотова-Риббентропа для Эстонии.

— И можно будет двигаться дальше, ставить новые цели, новые задачи, не оглядываясь назад?

— Да. И теперь, когда Эстония восстановила свой статус, когда задачи на западном направлении решены, надо начинать думать о том, что рядом есть восточный сосед, совсем не такой уж плохой и с большими возможностями для торговли, экономического партнерства, и что надо с ним тоже работать. Надо осуществлять то, о чем говорили президенты Рюйтель и Путин. Строить мост в Нарве, чтобы лучше организовать транспортное движение, облегчить визовые проблемы, хотя, конечно, ясно, что и контроль должен быть.

— Значит, вы считаете, что президенту Рюйтелю надо ехать в Москву 9 мая?

— Я не могу решать за Рюйтеля, тем более что он не показывал мне приглашение от Путина. О себе лично могу сказать, что когда я получаю приглашения из России на бизнес-встречу, на охоту, на теннисный турнир, то всегда смотрю, насколько это важно для меня. И если понимаю, что поездка принесет пользу, то непременно соглашаюсь.

Не забудем, кстати, что в давние времена Эстония получила независимость с помощью Ленина. И Борис Ельцин одним из первых поддержал независимость нашей страны. И если сейчас Путин и Рюйтель подпишут договор о границе, то будут ликвидированы многие препятствия, которые мешают развивать бизнес, деловое сотрудничество, словом, жить, как живут нормальные, добрые соседи.

— А вы часто бываете в России?

— Да. Мне нравится бизнес в России, мне нравится вести дела с россиянами. С ними можно говорить по-деловому, а потом, после деловых встреч, и посмеяться вместе, и отдохнуть.

— А вообще эстонский бизнес, особенно крупный, заинтересован в том, чтобы межгосударственные отношения Эстонии и России были лучше, чтобы Эстония повернулась в сторону соседа?

— Да. Я думаю, что предприниматели, которые серьезно занимаются бизнесом, заинтересованы в этом. Может быть, высокопоставленные эстонские чиновники не слишком этого хотят, им ближе и желанней активность именно в сторону Запада, на западном направлении. Но ведь надо понимать, что и Евросоюз заинтересован не только в Эстонии, не только в том, чтобы строить бизнес здесь, но и налаживать через Эстонию и с ее помощью деловые отношения с Россией. Там, в Европе ведь тоже идет борьба за кооперацию, за сотрудничество, за рынки. ЕС, как вы знаете, родился прежде всего как экономическая организация, и именно экономические интересы стоят, быть может, на первом плане. Естественно, там есть интерес и к развитию экономического сотрудничества с Россией. Мы видим это.

— Несколько лет назад, когда вы еще не были бизнесменом, а были политиком, я, беря у вас интервью, вынесла в заголовок ваши же слова: «Эстонии нужны здравомыслящие люди». Складывается впечатление, что за эти годы здравомыслия там, где оно особенно нужно, не прибавилось, что здравомыслящих людей по-прежнему не хватает. Вы согласны с этим?

— Постараюсь ответить так… Я — человек, который доволен развитием Эстонии. Я был в политике и понимаю, что ни один процесс не может быть стопроцентно идеальным. Я видел все эти драки в политике, когда бывшие друзья, одноклассники раздирали на части политический пирог. И все равно я убежден, что в целом все идет оптимально, все идет хорошо. Тот, кто хочет работать, такую возможность имеет. И если он работает в полную силу, он может быть успешным. Все дороги открыты. Хотя есть и другая сторона… Если ты сам не справился, никто тебе помогать не будет. То есть та большая свобода, которая теперь есть, налагает на человека и огромную ответственность. За себя, за семью, за свою работу.

Конечно, многое еще предстоит сделать в масштабах республики, но в целом, я думаю, процессы идут в правильном направлении.

— Правильно ли я поняла мысль, которая явно просвечивает за тем, что вы говорите? Какая бы политическая шумиха сейчас ни возникала, какие бы политические интриги, дрязги, драки ни случались, подспудно, под всем этим процессы идут сами собой и идут в правильном направлении. И в принципе не надо пугаться, удивляться или даже возмущаться тем, что выкидывает так называемая политическая жизнь. Так?

— Я бы сказал, что нужно следить за главным направлением движения, главной линией развития. А короткие периоды, некие детали, вроде, например, того, кто станет министром иностранных дел, если не найдутся бумаги, или кто будет министром обороны и куда делся портфель с документами, — меня как-то особенно не волнуют. Надо делать дело, заниматься серьезной работой.

— Когда семь лет назад вы обратили свое внимание на Силламяэ, вы как раз и имели в виду эту серьезную работу, имеющую значение для республики? Там, кстати, вы, насколько я понимаю, снова оказались в экстремальных условиях, снова были первопроходцем…

— Но я уже говорил, что люблю работать. К тому же экстремальные условия рождают азарт. А азарт помогает в работе.

Что же касается Силламяэ, то я видел, что там есть возможность и для более быстрого движения вперед. Я понимал, что стратегически это важно, это выгодно для нас, для Эстонии, для Северо-Востока страны, для города, где нужно переломить ситуацию, и это можно сделать именно с помощью моих проектов.

Как вы знаете, город и завод там были едины. Но если бы мы остались в Силламяэ с одним этим заводом, через какое-то, довольно короткое время город потерял бы свой шанс, возможность развития. И мы начали искать новый ресурс, потому что всякое производство должно базироваться на ресурсе.

— И что это за ресурс?

— Географическое положение. Воздух. Вода. Берег… И мы, как вы знаете, строим там порт — самый восточный порт Евросоюза. В ЕС есть тысячи портов, но лишь один — Силламяэский — претендует на звание «самый-самый». И это как раз и дает городу шанс.

Если через десять, скажем, лет вы придете брать у меня интервью, то убедитесь, что сегодня я говорил правильно: Силламяэский порт будет одним из самых больших портов этого региона. И это не только порт, не только суда. Это и город, это деньги для города. А отсюда и перспективы для людей, для молодежи, новые рабочие места, общее улучшение жизни, благоустройство. И многое другое…

— Звучит великолепно. И очень заманчиво. Словом, это будет та общая точка, которая объединяет Евросоюз, Эстонию и Россию. Так?

— Именно так. И я очень надеюсь, что позитивная политика в отношениях Эстонии и России, Евросоюза и России будет налаживаться и развиваться. Надеюсь, что появятся новые транспортные каналы, новые мосты, новые переходы границы, упорядочится визовая система и т.д.

— Дай-то Бог… А как вам все-таки работается в русском городе?

— Для меня этот вопрос не звучит. Совершенно не важно, какой национальности человек, важно, чтобы он хотел и умел работать. Мы хотим, чтобы люди в городе жили нормально. И я думаю, что ситуация в городе уже сейчас начинает меняться. Вот вам только один факт. Стоимость квартир в Силламяэ возросла за последнее время в три раза. Это значит, что из города уже не бегут, сюда, наоборот, стремятся приехать. И так будет…