Сел, поехал, выиграл

Виталий АНДРЕЕВ

Рейн Пилль доволен командным успехом. Фото Максима ЧИЧЕРИНА

В конце прошедшей недели неподалеку от столицы прошли большие соревнования конников по преодолению препятствий. Участие в них приняли наездники 8 стран, и, конечно, приятно, что Гран-при турнира выиграли спортсмены Эстонии. На этот раз одному из лидеров нашей сборной, неоднократному чемпиону страны Рейну ПИЛЛЮ не очень повезло, тем не менее интервью «МЭ» он давал в хорошем настроении, главное, что команда все же победила.

— Рейн, на каком, по-вашему, уровне находится сейчас в Эстонии конный спорт?

— Мне кажется, он на подъеме в сравнении с соседями в России или в других Балтийских странах. Хотя в прежние советские времена они, особенно Литва, были далеко впереди. Финнов нам еще догонять, но последний турнир показал, что и тут большим наше отставание теперь уже не назвать.

— Традиционно преодоление препятствий считается делом аристократическим, во всяком случае, спортом богатых людей.

— В богатых странах так оно и есть. Я не очень силен в истории, но о том, что наш спорт аристократичен, можно судить хотя бы по костюму всадника — обтягивающие белые бриджи, пиджак, галстук.

— Во время соревнований каждому коннику предстоит преодолеть несколько маршрутов с препятствиями на них. Что это за препятствия?

— В основном двух видов — простые и ответственные. Самое простое называется «чухонец», самое сложное — «тройник». На маршруте бывают и одиночный «забор», и комбинации из трех препятствий сразу. Это самое сложное. Высота «заборов» колеблется от 100 до 160 см. Тут много тонкостей, но, поверьте, легким ни одно из препятствий не назвать, перепрыгнуть надо все. Самое главное для всадника, чтобы лошадь оттолкнулась в нужном, правильном месте и приземлилась так же правильно. Так что прыжок получается не только в высоту, но и в длину тоже. Если не будет ошибок и вы уложитесь в нужное время, то все обойдется без штрафных очков, и вам не придется участвовать в перепрыжке с укороченным временем. Вообщем, повторю, нюансов хватает.

— На крупных соревнованиях иногда бывает, что спортсмен знакомится с лошадью, на которой ему предстоит преодолевать препятствия, только на старте.

— Обычно в соревнованиях мы участвуем на своих лошадях. А вот на чемпионатах мира на последнем этапе финалисты, четверо лучших, меняются лошадьми, садятся на лошадей соперников. Иногда мы делаем это и на своих соревнованиях.

— Про других лошадей мы еще поговорим, а пока расскажите о своей.

— Сначала скажу о Бамбуке, о коне, который у меня был однажды. Бамбук - буденновской породы, привезли его из России. Сначала казался очень пугливым, всего боялся. Три года на нем ездил, и он так прыгал, что, наверное, мог бы через дом перемахнуть. Расставаться с ним очень не хотелось, но владелец продал его в Англию.

Нынешнего зовут Эквадор. 12 лет, тракенской, тоже российской породы. Больше всего ему не хватает стабильности. Одни соревнования так прыгает, что лучше некуда. А в следующий раз может все завалить. Если бы найти такую кнопку, которая у него за стабильность отвечает, тогда Эквадору вообще цены бы не было.

— Сколько вы с ним уже работаете?

— 8 лет. Приглянулся сразу, сам его выбирал. За ним ездили с женой в Москву. Я заприметил его еще в деннике, показался немного странным, обычно у лошадей уши прямо, у этого одно было немного набок. Потом смотрел на него в манеже во время свободных прыжков, было видно, что прыжок хороший, и есть что-то в этом коне. Попробовал его под седлом и почувствовал — то, что надо, сила есть, талант к прыжку.

— Бытует поговорка такая: сила есть — ума не надо. В вашем спорте это к лошадям применимо?

— Во всяком случае, у Эквадора хватает и того, и другого. Иногда у него ума даже больше, чем надо. А, может, все дело в характере. Когда в конюшне чистишь его, занимаешься с ним, он такой спокойный, веселый, а на маршруте начинает нервничать, рвется вперед или вдруг расслабляется, тогда приходится шенкелями пользоваться, и шпоры немного пускать в ход, словом, с ним не соскучишься. Но выступил он хорошо или неважно, потом все равно ты приходишь в конюшню, а он ждет лакомства — хлеба или сахара, ищет, тычется в руку. Но как бы ни пошло на соревнованиях дело у лошади, всадник все равно должен сохранять спокойствие. Если занервничаешь сам, лошадь сразу чувствует, тогда хорошего вообще не жди.

— Вы занимаетесь конным спортом уже более 30 лет. Об успехах, наверное, всегда помните. А какой была ваша самая большая неудача?

— (Улыбается) Такого вопроса мне еще не задавали. Когда конь неважно прыгает, вот и неудача. Сейчас на последних соревнованиях Эквадор не проявил себя, как хотелось бы. Но это же не трагедия. Через неделю новые соревнования, и там, я уверен, он себя обязательно покажет. Вспоминаю большой турнир, который был в первый раз проведен в SAKU SUURHALL: полный зал зрителей, праздничная атмосфера, выиграть в такой обстановке приятно вдвойне. Мы с Эквадором тогда победили. Всегда надо быть готовым к любому результату.

— Как вы попали в седло, наверное, детство прошло в деревне?

— Нет, в городе. Все вышло случайно: заболела учительница, и на замену к нам пришла классная руководительница из другого класса. А ее муж был тренером по конному спорту. В том, 73-м году, в Киеве проводился чемпионат Европы по троеборью, он на него ездил, фотографии показывал, а потом говорит: кто хочет — приходите на спортивную базу в Тонди. Мы с ребятами и пошли. Когда еще не умел держаться на лошади, помню, сначала считал, сколько раз с нее падал. После 20 раз считать бросил. Бывало и больно, один раз даже мизинец на руке сломал, но мне было уже все равно.

— А почему лошадь начинает сбрасывать седока?

— Причины разные бывают. Надевают впервые на молодую лошадь седло и начинают ее учить под ним ходить, а ей это не нравится, она и начинает характер показывать, на дыбы становиться. Еще конь может почувствовать слабину седока, чувствовать себя хозяином положения и старается всадника сбросить. Позже справляться с таким трудно. А еще у лошади может быть просто веселый нрав, она побегает немного, побесится, а после все уже нормально. На тренировке мы с конем немного разминаемся, пошагаем чуточку, потом переходим на рысь, галоп. Переходы — важная вещь, лошадь должна чувствовать мой шенкель, мою руку, знать, когда увеличивать скорость, а когда замедлить, когда вперед, а когда остановиться. Потому перед соревнованиями маршрут сначала проходишь собственными ногами. Для всадника самым важным при прыжке — определить место толчка, и послушание лошади при этом крайне необходимо. Ее шаг может быть короче или длиннее, чтобы в хорошем темпе попасть на нужную точку и прыгнуть. Потому всадник и лошадь должны особенно чувствовать друг друга, быть в манеже единым целым.

— Можете вспомнить какую-нибудь чудесную лошадиную историю?

— Не знаю, насколько чудесная эта, но однажды мы с Бамбуком участвовали в одних соревнованиях, чисто отпрыгали, и вдруг перед следующим этапом я увидел, что одна подкова отваливается, еще немного — и потеряется. А до конюшни — полтора километра. Кто-то побежал за инструментами, чтобы подковать Бамбука, а я смотрю — не успеет. Готовлюсь, разминаюсь перед перепрыжкой, подъезжаю к старту. Впереди всего один участник, мне выезжать следующим. И тут прибежал парень с инструментами, а я чувствую — не успеем. Тогда я соскочил с лошади, схватил два гвоздя, забил кое-как, лишь бы только подкова держалась. Потом сел, поехал и выиграл...

— Ваша дочка Катрин тоже занимается конным спортом?

— Да, мы с ней уже вместе выступаем, ей 19.

— Не опасаетесь, что однажды она у вас выиграет?

— Если так случится, буду только рад...