погода
Сегодня, как и всегда, хорошая погода.




Netinfo

interfax

SMI

TV+

Chas

фонд россияне

List100

| архив |

"Молодежь Эстонии" | 22.07.05 | Обратно

Испанская грусть Моники

Николай ХРУСТАЛЕВ


Фото Александра ГУЖОВА

В эти дни в таллиннской галерее G открылась выставка работ художницы Моники дель Норте.

Сама Моника называет свои работы «историями для друзей», но, судя по всему, предстает на своей персональной выставке в достаточно новом и неожиданном качестве. Здесь стоит иметь в виду, что Тартуское Художественное училище Моника сравнительно недавно окончила как прикладник. Ее стихией было художественное вязание, и здесь она сумела добиться многого, что и было отмечено на многих выставках различными поощрениями и наградами.

5 лет назад в личной жизни Моники случился крутой вираж: выйдя замуж, она уехала на постоянное жительство в Испанию, что, разумеется, не могло не отразиться на содержании и характере ее творчества.

Начать стоит с того, что климат Испании по среднегодовой температуре, обозначенной столбиком термометра, значительно отличается от нашего умеренно-северного. Поэтому трудно предположить, что толстая шерсть и художественное вязание могут в условиях Андалусии или Сеговии занять первостепенное значение. Зато хорошая живопись — везде живопись, и надо сказать, что «испанская грусть» открыла новые грани дарования Моники. Живописные полотна художницы, близкие по технике к коллажу, выполненные нередко в пылающей красно-коричневой гамме, буквально пышут жаром, но при этом, словно в потаенных переборах испанской гитары, в них звучат и грусть, и раздумья о чем-то совершенно своем, личном, чего первому встречному не понять. Словом, это действительно истории для друзей. А кто захочет, обязательно постарается вглядеться и вчитаться в эти необычные и очень личные рассказы, и что-то, пусть и не сразу, наверняка при этом для себя откроет.

Друзей Моники, кстати, не открытии вернисажа пришло много. Как бы там ни было, а география и нынешнее местожительство тут и впрямь ни при чем, а друзья по-прежнему и небезосновательно считают Монику своей, сама же она не устает сознавать, что навсегда останется эстонской, умеренно-северной художницей. И слава Богу.