Кочующие фрески Ирины Балевой

Галина БАЛАШОВА,
искусствовед

4 х фото Николая ШАРУБИНА

В незапамятные времена, гласит легенда, на вершину горы Алу-Алу, что на острове Ява, спустился в послеполуденный час БатарГуру, дабы отвлечься от небесных дел праведных. И увидел, что земля погрузилась в тишину и сумрак, ибо нет радости ее жителямбез ярких небесных красок.

И решил Батар Гуру подарить людям искусство, радующее глаз и освежающее душу. Простер он руку - и раскинулись на полях свитки изысканнейших тканей, простер другую - и сонмы диких пчел устремились к нему, неся покорно восксвой из глубин лесных. Растопил Батар Гуру молнией тот воск и разбрызгал его по белоснежной ткани щедрыми каплями, и ударилон в барабан, и пустился в пляс по шелкам, оставляя причудливый рисунок следов своих. Небеса отверзлись, и хлынули краски -голубая, как небо, зеленая, как листва, рыжая, как сияющий огонь посреди океана. А спустившись в следующий раз с небес на гору,увидел Батар Гуру, как процветает на земле это искусство, которое люди назвали «батик», что в переводе с яванского означает -«рисование горячим воском».

Существуя и по сей день в своем древнем статусе, эта техника привлекает к себе художников тем, что вобрала в себя особенности и художественные приемы многих видов искусства - акварели, пастели, графики, витража, мозаики.

Виртуоз ручного декорирования

Художник Ирина Балева предана батику почти фанатично: изучала технику в музейных коллекциях, прочла, наверное, всю существующую литературу, рассказывает о нем увлеченно и трепетно. Работая в Кохтла-Ярве, расписывала шелк в разных вариантах - были платки и купоны для одежды, декоративные панно, картины и пейзажи в акварельной технике. Окончив художественное училище им. Серова в Санкт-Петербурге по специальности «дизайнер интерьера», учила рисунку детей и экспериментировала сама.

Переехав жить в Таллинн, Ирина Балева вернулась к первоосновам искусства батика. В ее творчестве наступил хлопковый период: летучая основа стала более плотной, сродни холсту, что позволило создавать на ткани монументальные композиции, близкие к стенописи или фреске.

Ее своеобразные панно, прежде всего, демонстрируют глубокое знание традиций и напоминают, конечно же, о временах средневековья. Так, художница нашла свой пластический ход, свои ассоциативно-содержательные связи, знаки и символы, убеждая своими работами, что батику, как и живописи, подвластны все образные интерпретации. Глядя на них, невольно пытаешься выявить закономерности, открыть секреты, обозначить приемы, которые делают ее работы станковыми и декоративными, графичными и живописными, монументальными и лирическими, традиционными и личностными одновременно. Вновь и вновь убеждаешься: основными составляющими здесь остаются столь «нематериальные» предметы, как память, душа, труд и терпение.

Ее стилизации - не мертвые попытки приблизиться к уже сложившимся формам, а самостоятельные варианты существования визуальных традиций. Батик Ирины Балевой - как живое существо: он формирует жизненное пространство вокруг себя, заставляя по-новому увидеть и почувствовать обстановку, и словно живет самостоятельной жизнью, накладывая отпечаток благородства на помещение в целом. Этим и привлекли ее работы, представленные на последней выставке в Финляндии, которая дала художнице новый импульс для творчества.

Как тонко, как легко, как нежно!

Есть у Ирины Балевой работы, как стихи, написанные на неведомом языке и преобразованные в цветовые видения. Художник словно приглашает в путешествие, чарующее и завораживающее: картины подобны проекциям фантазии, вызванным магией фантомам и миражам. На фоне каменных стен галереи они образуют то ли парк, то ли пещеру, то ли место для прогулок, где глаз отыскивает «все новые дивные дивы».

Батик диктует свои требования к рисунку и композиции панно. В батике могут существовать невозможные в живописи сочетания - цветовое пятно всегда ограничено восковым контуром, локально, поэтому цвета одной гаммы, например, голубой, бирюзовый, темно-синий или золотой, оранжевый, красный, не сливаются, а, соседствуя, создают общую колористическую атмосферу. Как и всякой ткани, ему «к лицу» плоскостные решения. Живописность, тени, полутона здесь технически невозможны...

Художник допускает сознательное искажение формы - правда, довольно изящным образом и очень внимательно относится к цвету, возникающему яркими пятнами в ореоле классического кракелюра. И хочется понять, каким образом, оставаясь в жестких рамках технологических приемов, где, кажется, невозможно сделать и шага в сторону, за восковую границу, ей удается воплотить многообразие тем и замыслов.

Все полотна Ирины Балевой, выстроенные в определенном ритме, наполнены движением: стихий ли - ветра, земли, воды, или неуловимого света, чья жизнь бесплотна и переменчива.

На одном из этих полотен - аллея с деревьями. Они склонились всеми своми длинными телами под невероятным углом к поверхности земли, образуя арку. Их ветки переплелись вверху, подобно мотку колючей проволоки. Приглядевшись, различаешь два силуэта - мужской и женский, продолжающих движение ветвей под небесами. К горизонту, стремясь слиться с ним, в перспективе стягиваются все линии, как бы повинуясь силе невидимого магнита. В глубине аллеи спокойное спелое золото неба - как образ заново рожденной планеты. Здесь природа больше, чем жива, она чувствует и слышит, она говорит и задает вопросы. Она способна входить в контакт с другими формами жизни и одновременно преображается, чудесным образом откликаясь на внимательный взгляд и нежность человеческой руки, давшей ей новую жизнь.

Оставаясь в рамках однажды выбранной техники, работы Ирины Балевой с каждым годом становятся все самобытнее. Они, авторские, подчеркнуто уникальные, выдают индивидуальность, «лицо», позицию художника. И еще одна деталь, отличающая ее работы и придающая им некую загадочность, - маленький квадратик сусального золота в углу каждого панно. В нем прорисована идея, заложенная автором, «родовой знак», если угодно, «штрих-код» картины, каждый раз увековечивающий факт явления новой жизни.

Выставка открыта в Старом городе, в галерее «Доминиканес» на Катарина кяйк.