погода
Сегодня, как и всегда, хорошая погода.




Netinfo

interfax

SMI

TV+

Chas

фонд россияне

List100

| архив |

"МЭ" Суббота" | 05.03.05 | Обратно

Тюремный гамбит

Любовь СЕМЕНОВА


Тартуская тюрьма. Европейский дизайн эстонских зарплат. Фото Александра ГУЖОВА

Почему нам не позволяют ночью смотреть телевизор, и мы должны в 23.00 находиться в кроватях под одеялом и спать до 7.00? Почему нельзя купить в магазине мороженое, если уже куплено два литра йогурта? Почему мне запрещают покупать CD-игру только потому, что у меня нет CD-приемника? Почему ставят на раздачу пищи ВИЧ-инфицированного человека?

Если кто-то подумал, что эти «почему» исходят от современных сверхграмотных акселератов из молодежного лагеря отдыха, он глубоко неправ: всеми этими вопросами, касающимися «нарушений прав человека», задаются заключенные Тартуской тюрьмы.

Но оставим в стороне вышеперечисленные претензии в «ущемлении человеческих прав». Прежде всего по причине их несерьезности и явной неуместности с точки зрения обычного человека, в тюрьму не стремящегося и старающегося как-то сводить концы с концами без того, чтобы залезть в чей-то карман, угнать чужую «тачку», кого-то ограбить или, того хуже, убить. О людях, ставших жертвами преступлений, даже и говорить не будем, ибо если не каждый первый, то второй уж точно с превеликим удовольствием обидчика бы придушил на месте. Если бы не опасался оказаться вместо него за решеткой. Пусть даже по такому «благородному» делу.

«Зажрались!» - примерно так одним словом можно охарактеризовать весьма эмоциональную реакцию законопослушного жителя Эстонии на вышеприведенные «почему» заключенных.

Но и у зэков есть родные и близкие люди, которым не всегда безразлична их судьба. К тому же отбывшим свой срок преступникам все равно рано или поздно придется выходить на свободу, а значит, они вернутся сюда, к нам с вами. С чем? Вот поэтому, не испытывая особого сострадания к тем, кто «нарвался и свое получил, и правильно», мы не можем не остановиться на одной действительно очень серьезной проблеме, которая в тюрьмах существует.

Это - трудовая занятость зэков и оплата их труда.


Странности зарешеченной жизни

«Здесь происходят удивительные вещи, - пишет нам заключенный Тартуской тюрьмы, просивший не называть его имени «во избежание возможных репрессий», но чьи данные в редакции имеются. - Не все заключенные работают, но те, кому повезло, сталкиваются с тем, что их зарплата претерпевает странные превращения. Объясню. Как известно, по Закону о тюрьмах ровно половина зарплаты работающего заключенного идет на удовлетворение гражданских исков (когда преступлением был нанесен ущерб). В том случае, конечно, если этот иск есть. Вторая часть (30 процентов) - деньги, которые заключенный может использовать на свои нужды (например, приобрести что-то в тюремном магазине), а оставшиеся 20 процентов идут в так называемый фонд освобождения заключенного.

Так вот, эти самые 20 процентов на освобождение просто исчезали со счета на один-два месяца, после чего возвращались, но уже в уменьшенном виде. Уменьшение незначительное, 10-20 крон, вроде бы незаметно, но тех, кто имеет эти проценты на освобождение, много, поэтому нетрудно себе представить и общую сумму, и то, что с ней может происходить».

Развивать дальше мысль заключенного не будем, ибо факт исчезновения денег со счетов не доказан, да и рассказывается об этом в прошедшем времени («исчезали-возвращались»). Вполне возможно, что эти деньги просто поступали на счет с задержкой, что случается не только в тюрьме, но и на свободе бывает.

А вот дальше уже интереснее: «С 1 января повысилась минимальная оплата за один час работы, т.е. было 7.35, стало 7.95, а вот здесь, в Тартуской тюрьме, наоборот, получка стала меньше...

И это нам объясняют тем, что «чем больше мы сэкономим денег, тем лучше для тюрьмы».

Даже не пытайтесь, уважаемый читатель, напрягаться, вспоминая, когда это нам так здорово урезали почасовую минималку. На самом деле нашу зарплату никто не урезал, просто в тюрьмах она составляет половину от той, что получают за ту же работу «на воле».

Вот именно это обстоятельство и можно считать самым настоящим «ущемлением прав», достойным того, чтобы о нем порассуждать. И не стоит с ходу упрекать заключенных в попытках защитить свой «шкурный» интерес, потому что у вопроса есть и другая сторона.

Хотим работать, но за нормальную оплату

«Если здоровый мужчина выполняет трудовые обязанности, получая за это справедливое вознаграждение и выполняя финансовые обязательства перед государством и потерпевшими, то прямая дорога ему, как говорится, с чистой совестью да на свободу, - это уже другой заключенный, из Румму, тюрьмы открытого типа. - Омрачает эту идиллию одно обстоятельство - не всякий труд «облагораживает». Каторжный, к примеру, нет. Минимальная зарплата в стране равна 16 кронам в час, но вряд ли кто-то на свободе соблазнится выполнять тяжелую физическую работу за такие деньги. А у заключенных выбора нет, они обязаны трудиться за 50 процентов от этого тарифа.

О самостоятельном поиске работодателя, хотя законом это и позволяется заключенным открытых тюрем, и речи нет. А когда отсутствует выбор, в игру вступает монополист.

Так, поскольку тюрьмы не в состоянии обеспечить всех заключенных работой, Минюст с целью поиска работодателей создал свою фирму AО Eesti Vanglatööstus, через которую зэкам подкидывают работу. И все бы ничего, но, во-первых, только эта акционерка имеет право заниматься трудоустройством заключенных, а во-вторых, за свои посреднические услуги она может удерживать из их зарплаты до 80 процентов. Чем не узаконенная работорговля?

Половину из оставшегося после «дележа» заключенный оставляет себе (часть «на магазин», часть в фонд освобождения), другую половину удерживают на удовлетворение исков.

Возможно, кто-то возмутится - да поделом преступничкам! А потерпевшим тоже поделом? Из-за непомерных вычетов им тоже достаются крохи...

Расплачиваться с заключенными за труд сполна, высчитывая, разумеется, налоги, как со всех, было бы честнее и справедливее».

И ведь не поспоришь! Действительно, куда как лучше, если бы на свободу выходил не обозленный нищий оборванец, которого, скорее всего, и на работу-то сразу не возьмут (судимость - это вам не медаль на грудь), а человек, не укравший (заметьте!), а собственным трудом заработавший деньги, на которые он смог бы прожить хотя бы до того времени, пока устроится.

Но главное, если сейчас руководство тюрем частенько упрекает зэков, что они не хотят трудиться, то при нормальной (просто нормальной, а не урезанной до неприличия) оплате труда заключенные сами были бы заинтересованы работать, а не изнывать от безделья в четырех тюремных стенах, пребывая в нездоровых думах о голодовках, ВИЧ-инфекциях, сексуальных проблемах.

А еще добавим, что зарплата могла бы зависеть и от качества работы, что было бы хорошим стимулом для заключенных не халтурить, а работать с полной отдачей. И это, возможно, привлекло бы новых работодателей, которые, в свою очередь, способствовали бы трудозанятости пока не охваченных работой заключенных.

Впрочем, все это, скорее, из области фантастики, так как общая экономическая ситуация в стране, несмотря на бодрые рапорты Евросоюзу, оставляет желать лучшего: уровень безработицы достаточно высок, а те, кто работу имеет, с огромным удовольствием поменяли бы местную зарплату на ту, что получают коллеги за рубежом. Впрочем, за каким таким рубежом? В Европе, в нашей теперь уже матушке Европе.

Справка «МЭ». AО Eesti Vanglatööstus является предприятием, в котором государству принадлежит 100 процентов акций. Оно было основано в 2001 году на базе тюремных производственных подразделений. Предприятие состоит из находящегося в Таллинне административного подразделения и производственных отделов в тюрьмах Харку, Эмари, Тарту и Мурру. В цехе Харкуской (женской) тюрьмы налажено производство различной швейной продукции, комплектация и упаковка различного товара, изготовление елочных украшений и банных мочалок.

В открытой тюрьме (колонии-поселении) Румму находится прачечная.

В цехе Эмариской тюрьмы изготавливаются трудоемкие металлические конструкции, металлическая мебель, камины, походные грили, принадлежности для каминов и печи для бань. А также населению оказывают услуги по пескоструйным и покрасочным работам. Почти тем же заняты заключенные Тартуской тюрьмы.

К сожалению, сегодня фирма обеспечивает работой чуть больше 10 процентов заключенных. Даже при существующих смешных расценках.