Тихое примирение

Любовь СЕМЕНОВА

Этот памятник жертвам Холокоста был возведен именно на том месте, где сжигали узников лагеря смерти Клоога.

«Хотя эстонцы и участвовали во Второй мировой войне на стороне Германии, эстонское государство и народ ни в коем случае не поддерживали нацистскую идеологию», — заявил премьер-министр Андрус Ансип в воскресенье, 8 мая. И, отметив, что этот день войдет в историю страны как День примирения, от имени правительства возложил венки не только к монументу жертвам Холокоста в Клоога, но и к памятникам эстонским, немецким и советским солдатам на Маарьямяэ.

Таким образом, эстонский премьер-министр Андрус Ансип не только продемонстрировал потрясающую политкорректность, но и разочаровал всех тех, кто ждал от его поступков в этот день чего-нибудь «эдакого», а заодно подтвердил свои недавние слова о том, что правительство Эстонии чтит память всех погибших во Второй мировой войне.

Вдруг подумалось, что если премьер сегодня, 9 мая, принесет венок к еще одному памятнику, на Тынисмяги, это будет больше чем примирение.

Из Клоога – на Маарьямяэ

Днями памяти и примирения провозгласила Организация Объединенных Наций 8 и 9 мая.

На воскресенье в связи с этим было запланировано сразу несколько мероприятий с участием премьер-министра Андруса Ансипа. Первым из них стало посещение премьером Клоога и возложение венка к памятнику жертвам Холокоста. Местечко неподалеку от Таллинна известно тем, что 19 сентября 1944 года в находившемся там концентрационном лагере всего за полдня каратели сожгли 2000 евреев.

На мемориальном комплексе Маарьямяэ было многолюдно. 2 х фото Александра ГУЖОВА
Немногие оставшиеся в живых свидетели рассказывали потом, что накануне освобождения Эстонии советскими войсками в лагере был получен приказ о его полном уничтожении. И тогда было решено сжечь содержавшихся в нем людей. Бывшие узники вспоминают, что человеческие тела никак не хотели гореть, а специальных печей, как в Освенциме, в клоогаских лесах не было, поэтому трупы складывали штабелями, перемежая их бревнами, и так сжигали. Для этого из Таллинна была вызвана специальная команда карателей «цепные псы».

Это было всего за два дня до прихода Красной Армии, и тела не успели сгореть. Фотографии, сделанные военными корреспондентами на этом месте, разошлись по всему миру. Как сказал занимающийся проблемами Холокоста член Еврейской общины Эльханон Сакс, концлагерь в Клоога вошел в историю как первый лагерь, где осталось так много документальных свидетельств фашистских злодеяний.

Может быть, Клоога находится далековато от столицы, или было очень рано для выходного дня (памятная церемония началась в 9 часов утра), или по другой какой причине, но это мероприятие не привлекло большого числа участников. Помимо Ансипа и восьмерых представителей Еврейской общины на нем были замечены всего три министра: юстиции Рейн Ланг, обороны Яак Йыэрюйт, финансов Айвар Сыэрд и несколько депутатов Рийгикогу, в том числе от эстонско-израильской парламентской группы Кюлло Арьякас и Владимир Вельман. Любопытствующей, сочувствующей или соболезнующей публики не было вовсе.

Но именно там, в Клоога, премьер-министр Ансип публично попросил прощения за то, «что среди эстонских граждан были те, кто участвовал в уничтожении евреев в Клоога».

Дальнейший маршрут премьера пролегал через церковь Каарли, где он принял участие в панихиде по погибшим во Второй мировой войне, на мемориальный комплекс Маарьямяэ.

Три креста

На Маарьямяэ народу собралось не в пример больше, чем в Клоога. В свете последних событий (когда назревал серьезный скандал с обвинениями премьера в том, что он собирается возлагать цветы к расположенному здесь памятнику эстонцам, воевавшим на стороне гитлеровской Германии, а также в связи с призывом правительства не использовать на памятных мероприятиях 8 мая нацистскую символику) это совсем не показалось странным. Все ждали «чего-нибудь». Но ничего не произошло.

Сначала премьер в сопровождении министра обороны Яака Йыэрюйта, командующего Силами обороны Тармо Кыутса, мэра Таллинна Тыниса Пальтса и еще нескольких официальных лиц возложил венок к памятнику немецким и эстонским солдатам, погибшим в 1939-1945 годах. Затем, в полной тишине (слышан был только щебет птиц) подошел к мемориалу советским воинам, оборонявшим Таллинн в 1941 году, и тоже возложил венок. И только после этого направился к месту проведения церемонии, тем самым «трем крестам», установленным в честь эстонских солдат, участвовавших в оборонительных боях (против Красной Армии) в 1944 году.

«Потери эстонского народа были жестокими, но и другие народы заплатили за эту войну высокую цену, - сказал Ансип. - Придем сегодня к согласию в том, чтобы мы смогли уважать память и других жертв, и не станем воевать с мертвыми».

Речи выступавших были вполне безобидны, слово «нацизм» употреблялось исключительно в контексте осуждения, никто из пришедших на мероприятие ветеранов-эстонцев немецкими крестами не бряцал и форму соответствующую не демонстрировал. Первый президент восстановленной республики Леннарт Мери (его двоюродный брат Арнольд Мери как раз сейчас находится в Москве, куда уехал на празднование Дня Победы) с супругой Хелле вполне заменили отсутствовавшего действующего президента Арнольда Рюйтеля.

Все было чинно-благородно. В том числе исполненная хором под аккомпанемент военного оркестра песня лесных братьев Jää vabaks, Eesti meri, за которую во время советской «оккупации» можно было запросто попасть в Сибирь.

На вопрос корреспондента «МЭ», был ли сценарий праздника именно таков с самого начала или его «переиграли» под нажимом России, экс-старейшина Кесклинна Кейт Пентус ответила, что все так и планировалось.

Защитник отечества

Как сообщила накануне газета «Постимеэс», эстонское государство рекомендовало многим объединениям ветеранов, участвовавших в боях против Красной Армии в 1944 году, не использовать на памятных мероприятиях 8 мая «отличительные знаки военных лет, дабы не давать Москве повода говорить о приверженности Эстонии нацизму».

Ветераны послушались, и во время официальной части никаких поводов никому не давали. Зато по окончании...

«Я служил в СС, а меня потом отправили в Магадан на медные рудники на 15 лет», — гордо глядя в камеру, рассказывал корреспонденту Global TV старик, которого мы приметили уже в прошлом году на одном из подобных торжеств (тогда он принес за пазухой черную пилотку с белым черепом, отличительным знаком карателей, а потом нацепил ее на голову и, осмелев, активно ругал русских).

«Можно уточнить ваше имя?» — вежливо и скромно подошла я к этому ветерану войск СС, подождав, пока он закончит позировать зарубежным коллегам. «А для чего вам, для Москвы?» — мигом узнал во мне «врага» ветеран, зло зыркнув в мою сторону (ну правильно, предупреждение насчет провокаций ведь было). На секунду показалось, что он сейчас кинется на меня с кулаками. «Ну почему же для Москвы? Вовсе нет, — поспешила я охолонить его героический пыл и тут же меня дернуло спросить. – А если для Москвы, то что?»

В общем, через две минуты я уже и не рада была, что вообще подошла к господину ветерану СС. Выяснилось, что всех русских он по-прежнему ненавидит за Сталина, репрессии и депортации, а мои попытки объяснить, что и русские от этого пострадали не меньше, а я так и вообще отношения никакого к ним не имею по младости лет, его не убедили.

Так мы, не познакомившись, и разошлись. Примирения пока не получилось.