Я — не я, или С клавиром под подушкой

Евгения ГОРСКИ

Фото Александра ГУЖОВА

20-летие творческой деятельности солистка Национальной оперы «Эстония», доцент Музыкальной академии Надежда Курем отметила в Осеннем Салоне искусств, где собрались старшеклассники таллиннских гимназий. И это очень символично – на протяжении двух десятилетий исполняющая ведущие сложнейшие оперные партии обладательница лирико-драматического сопрано Надежда в последние годы успешно преподает вокал студентам.

Представляя старшеклассникам столичных гимназий солистку Национальной оперы «Эстония» Надежду Курем, хозяйка Осеннего Салона искусств, руководитель Центра эстетического воспитания, научный магистр Татьяна Червова начала издалека. С самого детства. Ведь солисткой Надя Гаспарян была еще... с детского сада. Что не помешало ей сознательно выбрать математическую школу. Она даже подумывала о профессии инженера электронно-вычислительных машин. И все же окончила музыкальное училище, а затем и консерваторию.

— Когда мои одноклассники недоуменно спрашивают, зачем мне нужен был математический класс, — поясняет Надежда, — всегда отвечаю, что это очень помогает в жизни. Вот сейчас я держу в руках клавир «Пиковой дамы» — это целая книга с нотами и словами. И все нужно выучить наизусть. Иногда на языке, которым не владеешь. И в этом мне как раз помогает некий математический расклад.

Что касается языков, в последние годы Надежда больше говорит по-эстонски, чем по-русски, владеет английским языком. И практически без акцента исполняет арии на итальянском, испанском, французском, немецком языках.

«Отравившись» вокалом

У нее были великолепные педагоги. В Тартуском Музыкальном училище – окончившая Будапештскую консерваторию Альма Хеблиц-Куртна. В Таллиннской консерватории — солист Театра «Эстония» Хендрик Крумм, постигавший мастерство бельканто в школе певцов при «Ла Скала» у знаменитого профессора Барра.

Наверное, поэтому, став преподавателем, она прекрасно понимает всю ответственность за то, как сложится судьба учеников. И относится к ним так же трепетно, как Альма Хеблиц-Куртна. И так же страстно убеждает их в том, что важно не только мастерство, что в пение нужно вложить всего себя, весь свой темперамент, как учил ее когда-то Хендрик Крумм.

— Однажды «отравившись» вокалом, от этого уже не избавиться, — делится Надежда Курем. – Инструмент певца – тело, и вибрация, которую мы в себе создаем, ни с чем не сравнима. Первая вибрация на опоре воздуха отправляется в резонатор – в черепную коробку — и поражает человека до глубины души.

Дебютировав в роли Оскара в «Бале-маскараде» Верди, Надежда Курем за 20 лет исполнила, наверное, все ведущие партии на сцене Национальной оперы «Эстония». Всегда работала очень много – нередко, отыграв премьеру, тут же приступали к новой постановке: «Приходилось спать с клавиром под подушкой».

«Спасибо, больше не нужно»

На конкурсы Надежда Курем отправлялась для того, чтобы проверить себя. Говорит, тогда она уже работала без педагогов и хотела убедиться, в правильном ли направлении движется.

Первым для нее стал американский конкурс певцов имени Розы Понселле в 1990 году. Это конкурс очень высокого уровня, достаточно сказать, что в 1989 году его лауреатом стала Ольга Бородина.

— Роза Понселле — потрясающий человек, — говорит Надежда Курем. – По уровню вокала и по популярности в Америке она была звездой такой же величины, как Мария Каллас. Всегда очень волновалась перед выступлениями, начинала готовиться к спектаклю за два дня. К тому же боялась путешествий на судах, на самолетах. Поэтому гастроли в Европу были исключены. Перед смертью она завещала свое состояние для организации конкурса певцов.

На одного концертмейстера приходилось 40 конкурсантов – каждому он мог уделить по 15 минут, день был расписан с утра до ночи. За эти 15 минут нужно было с ним познакомиться и подготовить к выступлению перед жюри все 10 конкурсных арий. В общем, условия более чем жесткие.

— Многим члены жюри говорили «спасибо, больше не нужно» уже во время первой арии, — вспоминает певица. – Когда я вышла на сцену, думала не о том, что и как пою, а о том, чтобы не пропустить это «спасибо, больше не нужно». И когда закончила петь и вместо «спасибо» услышала просьбу спеть еще одну, очень сложную арию Антонии из «Сказок Гофмана», была поражена. Мы с концертмейстером посмотрели друг на друга большими глазами – поскольку не успели пройти ее накануне и было ясно, что это предприятие безнадежное.

И все же она спела: на конкурсе, как в спорте, нужно идти до конца. И прошла во второй тур. Первый тур закончился поздним вечером, а утром следующего дня, как следует не отдохнув, нужно было снова выступать перед жюри.

Надежда говорит, что конкурс – это, прежде всего, испытание нервов. И добавляет, что есть прирожденные конкурсанты. И что конкурсы – не для нее. Тем не менее тогда, в 1990-м, она вошла в число 14 финалистов, отобранных из 130 певцов.

А в 1993 году Надежда Курем прошла в финал еще одного престижного конкурсе певцов — в Тулузе. Об уровне этого конкурса говорит то, что с победы в нем в 1992 году началась большая карьера Дмитрия Хворостовского. Надежда вошла в число 11 лучших жещин-солисток.

Ревновать к голосу

Педагогом Надежда Курем стала... неожиданно. Оканчивавшая тогда, семь лет назад, музыкальное училище Юлия Ботвина подошла к Надежде и сказала: хочу, чтобы моим педагогом в Музыкальной академии были именно вы. И заведующий кафедрой вокала Мати Пальм предложил попробовать: не получится – ничего страшного. Ни для кого не секрет, что хорошие оперные певцы далеко не всегда умеют учить других.

Об учениках говорит с искренним чувством. Она вообще все делает от всего сердца. Вспоминает, например, как одной из девушек, вроде бы понимавшей и выполнявшей то, что просит педагог, чего-то все же не хватало. Все изменилось, когда Надежда в пылу воскликнула: «Ты должна ревновать себя к своему голосу!» А ведь такое слово-ключик нужно найти для каждого студента – свое.

И когда во время посвященного Надежде Курем Салона искусств на сцене Зимнего сада Национальной оперы «Эстония» выступали ее нынешние ученицы – Кристине Мулдма, Мария Веретенина и Кяди Плаас, было ясно: педагог волнуется не меньше их. И Надежда тихо-тихо пропевала все арии девушек.

Наверное, поэтому у нее такие успешные выпускники. Три ее ученика – Юлия Ботвина, Ангелика Микк и Таави Таммпуу — окончили магистратуру и исполняют партии как в Национальной опере «Эстония», так и в театре «Ванемуйне». Сейчас у нее учатся еще десять будущих певцов. И как она все успевает?..

Правильный расчет

— Это, конечно, сложно, но возможно, — говорит певица. – Главное — рассчитать силы. Сложнее всего, когда готовится новый спектакль. Тогда у нас репетиции с 11 до 15 и с 19 до 22 часов. А с 15 до 18 часов занимаюсь со студентами. Во время студенческих каникул появляется свободное время и... ощущение санатория. Когда я училась в консерватории, Хендрик Крумм также приходил к нам с репетиций. Мне тогда казалось непостижимым: как же он может все это выдержать? Теперь знаю: если правильно рассчитать, то все получается.

И разумеется, семья певицы живет по ее расписанию. Супруг Надежды тоже окончил вокальное отделение музыкального училища. Он всегда хотел петь в хоре. И пел – 13 лет в хоре Густава Эрнесакса. Потом у них родилась дочь Катя, и через месяц мама вернулась в театр, а папа остался дома. Когда Кате исполнилось 5 лет, в репертуаре Нади прибавилось еще 13 новых опер.

В день спектакля – особый режим: поздний подъем, завтрак как единственный прием пищи, минимум разговоров, никаких эмоциональных потрясений. Настраиваться на роль певица начинает уже накануне вечером, потому поход в гости, например, исключен. На сцене ведь предстоит прожить чужую жизнь, когда я – не я.

Короткая жизнь

...Салон закончился, и гимназисты немножко робко просили певицу сфотографироваться с ними, дать автограф. И чувствовалось, что, очарованные ее лирико-драматическим сопрано, они непременно придут послушать Надежду уже с большой сцены Национальной оперы. И что они хотели бы продолжить общение, задать какие-то вопросы. И что Надежда с удовольствием на все эти вопросы ответит.

Как человек искренний и открытый она готова поделиться мыслями, опытом. Мыслями, допустим, о том, что такое музыка в жизни человека. Говорит, нередко слышала от коллег о том, что музыка дает шанс выжить. Но поняла и ощутила, насколько это верно, лишь пять-шесть лет назад – до этого за работой просто не было времени подумать. У нее тогда было «нулевое состояние» — некий творческий тупик. И тут предложили партию Салюд в опере «Короткая жизнь» Мануэля де Фалья. И эта фантастическая музыка буквально вытащила ее из депрессии. Именно эта музыка, а не партия Виолетты в «Травиате», например, о которой мечтает любая обладательница сопрано и которую Надя Курем многократно с успехом исполняла...