погода
Сегодня, как и всегда, хорошая погода.




Netinfo

interfax

SMI

TV+

Chas

фонд россияне

List100

| архив |

"МЭ" Суббота" | 08.10.05 | Обратно

Яан КАПЛИНСКИЙ: наши неизбежные противостояния

«У немцев есть длинное, но очень выразительное слово Vergangenheitsbewältigung - преодоление прошлого. В эстонском языкетакого слова нет, как нет до сих пор и такого понятия», - пишет писатель Яан Каплинский в Eesti Päevaleht.

Он считает, что наше отношение к прошлому, как и в других странах Восточной Европы, колеблется между двумя противоречивыми отношениями. С одной стороны, мы несем в себе глухую ненависть к советскому времени, ко всему, что с ним связано, будь то коммунисты, комсомольцы или советское образование и медицина, и верим, что все плохое - это пережиток советского времени. С другой стороны, все больше проявляется ностальгия по советскому времени, например, в виде мероприятий в стиле тех времен или просто в воспоминаниях - ведь молодость, любовь, самореализация и создание семьи многих из нас пришлись на те годы. Память избирательна, и плохие воспоминания исчезают быстрее, чем хорошие.

Переплетение этих двух отношений мы видим, по мнению автора статьи, и в событиях последних лет. Это проявляется и в ходатайствах тех, кто служил в немецкой армии, - они хотят получить статус борцов за свободу. Наиболее радикально представляют эту позицию те, для кого СССР и Красная Армия олицетворяли настоящее зло, а Wermacht и Waffen-SS боролись «за европейскую цивилизацию и против азиатского варварства». И те, кто верит, что если бы Германия одержала победу над империей красного зла, эстонцы, латыши и другие получили бы назад свою независимость.

Естественно, что многие, и не только бывшие коммунисты, не могут поддержать это мнение. К ним Каплинский причисляет и себя - дом одного его деда был разрушен бомбами, сброшенными с краснозвездных самолетов, а дом второго деда был уничтожен немцами вместе с центром Варшавы. «Мой отец погиб в Вятлаге, а одного известного польского родственника немцы расстреляли во Львове вместе с двумя десятками других польских профессоров. Они планировали уничтожить польскую культуру и интеллигенцию», - пишет Каплинский.

Такие столкновения двух взглядов мы встречаем и в другом. К примеру, попытки убрать с Тынисмяги Бронзового солдата и установить на его месте памятник тем, кто сражался в немецкой армии (в одном из вариантов - даже «борцам за Эстонию и Европу»). Это с одной стороны, а с другой - возложение цветов к памятнику на Тынисмяги и то, что солдат Красной Армии, захвативших Таллинн, называют освободителями.

В нашем сознании мир часто делится на своих и чужих. Это часто приводило к кровавому сведению счетов, как произошло в 1941 году и в 1944-м, когда людям, находившимся на другой стороне, пришлось страдать за свои, а часто и за чужие грехи. Если посмотреть на судьбы эстонских деятелей культуры, то ни одна чужая власть и ее слуги здесь не были одни лучше других. В российских лагерях погибли Хейти Тальвик и Хуго Раудсепп, был убит Юри Парийыги, немцы или Омакайтсе убили Андруса Йохани, Аркадио Лайго, Артура-Тыэлейда Клийманна.

В независимой Эстонии о страшных преступлениях красных говорится гораздо больше, чем о преступлениях другой стороны. Это можно понять после долгих лет, когда делалась псевдоистория. Но все же это односторонний подход. Удобно представлять себя героями и мучениками, забывать о том, что и среди нас появлялись палачи и мучители. И не только красные. Кроме тех, кто принимал участие в депортациях, эстонцы служили и в Sonderkommandos. Согласно воспоминаниям одного участника, расстрелы евреев, коммунистов и цыган производили эстонцы и латыши, которые в качестве платы получали вещи расстрелянных (в том числе и золотые зубы).

К счастью, восстановление независимости Эстонии происходило под зорким оком Запада, поэтому приходилось учитывать интересы и эмоции восточного соседа. Так что настоящего сведения счетов не произошло, но в обществе все же существует жажда мести и ненависть. Иногда она разгорается, и некоторые политические силы это умело используют. Будь то история с памятником в Лихула или майки с надписью «Коммуняк в печь!».

Последняя история доказывает то, о чем ее участники сами не подумали. А именно: ситуации осени 1980-го и осени 2005 года в Эстонии поразительным образом похожи. Многие люди живут в бедности, власть отдалилась от народа, люди чувствуют себя бессильными что-то изменить.

Реакция на такие настроения тоже похожая. С одной стороны, пассивность. С другой - слепая ненависть, которая может выплеснуться наружу на футбольных матчах, стать спонтанно демонстрацией, столкновением с полицией (милицией) и стычками между группами молодежи. В таких демонстрациях своя роль есть как у образованных идеалистов, так и у тех, кто просто получает возможность покричать лозунги и подраться с полицией (милицией). Такие люди есть повсюду и в любые времена.

Пока в Эстонии не будет сформировано гражданское общество, пока будет продолжаться большое социальное неравенство, пока многие люди не придут в себя от шока больших перемен, не исчезнут напряженность и противостояние. Но их не нужно воспринимать с грустной неизбежностью. О них надо говорить, надо писать. По возможности честно и объективно. Наши историки с этим пока справляются не очень хорошо. Это ненормально, если о болевых точках недавней истории Эстонии лучше пишут финны или немцы, а наши исследователи молчат. Молчат и тогда, когда историю Эстонии и Европы нам начинают объяснять люди типа Юри Лина и Тийта Мадиссона и когда у нас появляются работы, отрицающие Холокост.

Неспособность честно посмотреть в глаза своей истории характерна не только для Эстонии. Такие же проблемы есть и у других стран, разделивших нашу судьбу, У латышей, литовцев и хорватов, а также у чехов, которые в 1945 году под одобрение союзников произвели жестокую этническую чистку, изгнав судетских немцев, из которых многие были убиты. На эту тему осмелился написать только один чешский журналист, которого немедленно обвинили в отсутствии патриотизма. Это дело косвенно касается и нас.

Было бы нормально, если бы кто-то из чехов написал о том, что пришлось делать в «чешском аду» эстонцам, мобилизованным в немецкую армию. Точно так же было бы нормально, если бы эстонские историки написали об эстонцах, служивших в зондеркоманде, об их делах на просторах России.

Пока это не будет сделано, неизбежно противостояние между теми, кто верит, что сражались в немецких мундирах за свободу Эстонии и Европы, и между теми, кто верит, что Красная Армия в 1944 году освободила Эстонию. Одни несут цветы к памятнику в Лихула, другие - к Бронзовому солдату. Если мы не преодолеем свою историю, история может одолеть нас, помешать настоящему и испортить будущее.