Разногласия есть, но они уже не мешают

Отношения России с Евросоюзом имеют два формата

Алексей МАКАРКИН,
заместитель генерального директора
Центра политических технологий –
РИА «Новости»

Очередной саммит Россия – ЕС в Лондоне не принес сенсационных результатов. Между партнерами по переговорам сложились нормальные, достаточно предсказуемые, в чем-то даже рутинные отношения. Хотя и рутинные саммиты ЕС в ряде случаев способны вывести на «прорывные» решения – как это произошло в прошлом году, когда Европа согласилась на членство России в ВТО.

Так, речь в Лондоне шла о таком в значительной степени техническом сюжете, как обновление юридической базы отношений в связи с окончанием в 2007 году первоначального десятилетнего срока действия соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС. Конечно, и за составлением нового договора могут крыться сложности. Но, как и в любом нормальном диалоге, их количество не стоит ни преувеличивать, ни приуменьшать.

Вот одна из таких сложностей: откладывание подписания соглашения об облегчении визового режима для ряда категорий россиян – студентов, аспирантов, научных работников, членов официальных делегаций, деятелей культуры. Российская сторона была готова подписать его уже на нынешнем саммите. Европейцы именно сейчас оказались не готовы. «Почти договорились» по отдельным вопросам – вот что говорят российские дипломаты.

Официально позиция европейцев объясняется техническими причинами, но, по сути дела, речь идет о специфике функционирования ЕС. Для того, чтобы утвердить проект любого документа, необходима консолидированная позиция всех 25 государств – членов союза. Такая встреча состоялась, и теперь европейцы предлагают России пойти на встречные уступки.

Однако сам принцип, предусматривающий облегчение визового режима, не оспаривается уже никем. Теперь речь идет о том, что соглашение будет подписано или до конца года, или уже в следующем году.

Существует и различие взглядов России и европейцев на проблему Северного Кавказа. Однако они уже не носят настолько полярный характер, как несколько лет назад. Европейцы все более негативно относятся к деятельности чеченских сепаратистов, которые после «Норд-Оста» и Беслана уже не воспринимаются большинством западных политиков как борцы за свободу. Запад готов сотрудничать с теми общественными и политическими силами, которые легально действуют на Северном Кавказе. Проблема состоит в том, кто будет осуществлять контроль над реализацией гуманитарных проектов – российская или западная сторона. Однако и в этом случае существует принципиальное согласие по поводу характера действий, а разногласия носят хотя и немаловажный, но все же сравнительно второстепенный характер.

В ходе саммита обсуждались и энергетические проблемы. РФ свой ход сделала еще накануне саммита. Посетив Брюссель перед отъездом в Лондон, Владимир Путин заявил, что Россия заинтересована в расширении числа участников проекта Североевропейского газопровода (СЕГ), потому что это делает проект более сбалансированным и стабильным. Напомним, что сейчас в проекте участвуют компании России и Германии. По словам российского президента, интерес к СЕГ проявляют также французские, британские, голландские и бельгийские фирмы.

Однако конкретные газовые проекты не включены в формат диалога между Россией и ЕС: это составная часть межгосударственных отношений и договоренностей между компаниями. Поэтому есть основания полагать, что «старая» Европа, идя в ряде политических вопросов навстречу «новой» (например, в поддержке прошлогодней «оранжевой революции» в Украине), в экономической сфере будет отстаивать собственные интересы.

Отношения между Россией и Европой имеют два формата. В ходе переговоров с такими традиционными для России партнерами, как Франция и Германия, на двустороннем уровне удается добиваться более быстрых результатов, чем в сложном диалоге с ЕС в целом, когда необходимо учитывать позиции всех его членов. Однако необходимость ведения диалога признают все стороны: Россия не собирается отгораживаться от Запада новым «железным занавесом», а Запад, в свою очередь, хочет видеть в ней партнера, а не трудно предсказуемого оппонента.