Наш 53-й

Геннадий Трофимов. Фото Юрия РЕВИНА (1978 г.).

К этому можно относиться сегодня как угодно, но однажды БАМ все же строили. Строили всем миром, а им была огромная страна, ккоторой тоже сегодня можно относиться как угодно. Нельзя только относиться так к людям, для которых далекая иллюзорнаясибирская стройка была реальностью, молодостью и судьбой, а то и переломным моментом жизни. В ситуации переоценок людиведут себя по-разному, может, она для того и существует, чтобы проверить нас на прочность, порядочность, мало ли какими еще мыхотим видеть себя и своих детей.

В этом году исполнилось ровно 30 лет с того дня, как на строительство Байкало-Амурской магистрали отправился с Балтийскоговокзала столицы отряд «Комсомолец Эстонии». Командиром его был Энн Лейссон, комиссаром - Геннадий Трофимов. Лейссона снами уже нет, а Трофимов спустя годы раз в пять лет обязательно снова и снова собирает на традиционные бамовские встречипоредевшие ряды чуть постаревших, но не побежденных временем своих товарищей-бамовцев.

...До поездки на БАМ я увлекался парашютным спортом, прыгал шесть лет и накануне отправки «Комсомольца Эстонии» совершил 157-й прыжок, это было 13 мая 1975 года. Отъезд был назначен на 23 часа. О давнем увлечении вспомнил не случайно: само решение отправиться за тридевять земель, к черту на рога, в неизвестность, когда не очень представляешь, что «там, за горизонтом», как пелось в одной популярной тогда песне, было похоже на прыжок с парашютом.

Сегодня кто-то может сказать, что на БАМ молодежь отправлялась не только по идейным соображениям, немалую роль играла и банальная житейская проза, помноженная на материальный интерес. Кому-то хотелось денег заработать, чтобы потом обзавестись дома кооперативным жильем и машиной, для бамовцев тут предполагались льготы. Кто-то собирался личную судьбу сложить и устроить, а кто-то хотел себя испытать или просто начать писать заново не слишком задавшуюся жизнь...

Не надо думать, что речь тогда шла о какой-то сугубо идеологически-хозяйственной акции, человек решал все же свои личные вопросы. Сама возможность куда-то поехать и что-то увидеть, чем-то украсить свое собственное настоящее объединила немало людей. Со многими своими - друзьями, как оказалось, на долгие годы - я встретился впервые в тот момент, когда подписывал их бамовские отъездные документы: поручили в ЦК комсомола, который занимался формированием отряда и его отправкой на строительство трассы. Кстати сказать, к маю 75-го мы были в роли догоняющих, почти все остальные республики свои отряды на БАМ уже отправили.

Я и сейчас еще не очень понимаю, как на меня свалилась странная комиссарская должность. Кончал строительный техникум, работал на строительстве, перед самым отъездом - в таллиннском «Оргстрое». Но хотелось поехать попробовать, что это такое - БАМ, вот и зашел в ЦК ЛКСМЭ, а там Валерий Иванов тут же подключил к делу - садись, встречай добровольцев, подписывай документы на отъезд. Никаких тестов или особых собеседований тогда не проводилось. Главным было личное желание поехать. А мое комиссарство было вообще особое - вроде бы один из руководителей, но ехал-то, как и все остальные, простым работягой, так что никаких льгот или преимуществ моя общественная должность не давала, только лишнюю головную боль.

Среди прибалтийских наш отряд был самым большим - 100 человек. Чтобы доставить нас с поезда в поселок Старый Уоян, потребовалось несколько вертолетных рейсов, а оттуда, к месту нашего будущего базирования, которое позже было названо Новым Уояном, мы двинулись уже пешком, своими ногами, другого транспорта не было. Идти надо было 12 километров, а ночлег для нас должен был подготовить местный СМП. Но ничего подготовлено не было, наши армейские палатки разбить было негде, девушек кое-как разместили, а сами всю ночь просидели у разведенных костров. Кое-как дожив до утра, мы принялись сами заниматься обустройством на новом месте.

У БАМа был особый статус ударной комсомольской стройки, который подразумевал то, что сегодня называется режимом наибольшего благоприятствования. Но ведь не секрет, что в стране не было большого порядка. Существовало мнение, что «стройке века» отдается все лучшее - кадры, материалы, техника. Но в реальности все было иначе. Когда на второй день надо было приниматься за строительство временного жилья, выяснилось, что нет топоров, нет пил, нет транспорта. По сути дела первые тракторы и «магирусы» мы на место сами и доставляли, как и те же топоры и пилы, которыми валили деревья для наших будущих домов. А их тащили на себе из леса. А вместо печек поначалу в каждую палатку ставили разрезанную бочку с соляркой и зажигали - дымновато, но тепло.

Самым важным и любимым делом для нас на БАМе было строительство мостов, что понятно: будет мост - будет и железная дорога, не будет моста - ничего не будет. А может, все дело в том, что «Комсомолец Эстонии», наш 53-й мостоотряд, как раз мосты и строил. По всей Бурятии от края до края - наши, спроси меня сейчас, сколько мы их построили, не мог бы сказать с точностью, все-таки 30 лет позади, но точно знаю, что много их строил.

Так вышло, что в соседях у нас оказались отряды из Литвы и Ленинграда. Что же удивляться, что скорые, неизбежные и чаще всего счастливые брачные бамовские союзы не замыкались в рамках одного отряда. Моя будущая жена Ирена приехала как раз с литовским отрядом, а наш сын Женя стал первым новорожденным в родильном доме Нового Уояна, он его открыл. До этого наши жены рожать летали вертолетами...

Кстати, отдельная история, как мы с Иреной регистрировались. Для этого, естественно, надо было сначала подать заявление. Сделать это можно было в Старом Уояне. Пока собирались, время шло, надо было успеть, чтобы загс не закрылся, так что выбирать транспорт особенно не приходилось, а тут в Старый Уоян отправлялся самосвал. Мы в него забрались, не обратив внимания, что до нас этот самосвал возил уголь. В общем, на место приехали буквально черными от угольной пыли.

Я смотрю на Ирену и поехавшую с нами ее подругу - и смех берет, не остановиться. А они хохочут, глядя на меня. Первым делом мы, конечно, пошли отмываться. Привели себя в порядок, а уж потом как ни в чем не бывало серьезно и торжественно отправились с заявлением. Регистрировались мы 23 мая 1976 года. Так вышло, что 23 мая «Комсомолец Эстонии» отправлялся из Таллинна, а спустя год этот день снова стал знаменательным в моей жизни. Свадьбу праздновали в нашей небольшой комнатке в самом конце общежития, до сих пор не пойму, как туда уместился десяток наших гостей. А еще с этой комнатой связано воспоминание о землетрясении, которое однажды началось прямо среди ночи. Сильным, к счастью, не было, но поволноваться заставило.

А Валера Хакканен взял жену из местных, из Иркутской области, откуда, собственно, и начиналась бамовская эпопея. Таких союзов - эстонско-литовских, питерско-литовских, комбинации возникали любые - было множество. Вот уже несколько лет мы проводим традиционные встречи бамовцев, и уже за несколько месяцев начинаются звонки: «Гена, не забыл, что скоро встречаемся?» Как же об этом забудешь? Но для меня самое важное, что эти встречи собирают уже и наших детей, а теперь и внуков. Наши традиции становятся и их традициями. Они собираются нередко и уже сами по себе.

Иногда думаю, а если бы у них возникла вдруг необходимость отправиться на свой БАМ - поехали бы или нет? Нет, понимаю, не поехали бы, время же совсем другое. Конечно, всему свой час, приоритеты изменились, тут не поспоришь, но, с другой стороны, молодость всегда отличает желание самоутверждаться, ставить перед собой цель и добиваться ее. У нас был БАМ, наши дети выберут для себя что-то иное, но тоже необычное и интересное. Так устроена жизнь - необычного и интересного хочется всем и всегда.

Записал Виталий АНДРЕЕВ