"МЭ" Суббота" | 22.04.06 | Обратно

Тюрьма. Как много в этом звуке...

Любовь СЕМЕНОВА

По состоянию на 1 января 2006 года в тюрьмах Эстонии содержалось 337,9 заключенного на каждую сотню тысяч жителей страны. Фото Николая ШАРУБИНА

«С безопасностью нельзя играть», - неоднократно заявлял отставной министр юстиции Кен-Марти Вахер, оппонируясвоему преемнику Рейну Лангу, задавшемуся целью во что бы то ни стало разгрузить переполненные эстонские тюрьмыпутем уменьшения числа заключенных как минимум на тысячу единиц.
Безопасность здесь при том, что одним из способов реализации этих гуманитарных планов Минюст избрал отнюдь неразработку и проведение в жизнь разного рода программ профилактики преступности, а смягчение наказанийпреступникам и расширение круга осужденных, освобождающихся из тюрьмы раньше срока.

Как ни печально сей факт в очередной раз констатировать, но отношение государства нашего к той или иной проблеме напрямую зависит не от ее важности и остроты, что было бы естественно и логично, а от того, кто в данный момент рулит «при дворе».

Кто - кого

Помнится, Кен-Марти Вахер в бытность свою министром юстиции ратовал за ужесточение наказаний для преступников, мотивируя это тем, что воришек варенья и булочек среди них не так уж и много, а всех прочих преступивших закон надо сажать, чтобы другим неповадно было. Его преемник же Рейн Ланг, напротив, с самого начала вступления в должность не скрывал своих намерений уменьшить число заключенных в эстонских тюрьмах как минимум на четверть, мотивируя это нежеланием «кормить бездельников из кармана налогоплательщика».

«Когда мы сажаем человека в тюрьму, каждый месяц его пребывания там обходится государству в 5500 крон, в то время как сам он ничего не производит», - объяснял он. «Молодежка» подробно писала уже об этих планах Ланга, озвученных им еще в мае прошлого года.

И вот наконец свершилось: разработанный Министерством юстиции законопроект о внесении изменений в законы о тюремном заключении и криминальном надзоре, а также в Пенитенциарный и Уголовно-процессуальный кодексы готов и вот-вот поступит на рассмотрение в парламент. Его цель, выражаясь кратко, состоит в уменьшении числа заключенных с одновременным обеспечением оставшихся сидельцев более комфортными условиями содержания.

Отпустите меня в Гималаи!

Не знаю, как там у них в Гималаях, а мы тут, на нашем местном (европейском) уровне, бьем рекорд за рекордом. По данным Министерства юстиции, Эстония по числу заключенных (333 человека на 100 тысяч жителей страны) выбилась в абсолютные рекордсмены среди стран Евросоюза (для сравнения: соответствующий показатель в странах Центральной и Восточной Европы равняется 184).

Еще мы впереди планеты всей по длительности назначаемых преступникам сроков лишения свободы. Например, в Литве и США средний срок отсидки составляет всего 2 года, а в Финляндии так и вовсе 7 месяцев, в то время как в Эстонии он равен (о, ужас!) 5 годам.

Впрочем, рекордсмены мы не только по этим показателям. Мы еще, согласно рапорту ООН за прошлый год, являемся и европейскими лидерами по производству и потреблению амфетамина, а кроме того - высоко держим флаг наркотрафика.

Но это уже другой вопрос. Главное же, как считают в Минюсте, состоит в том, что по количеству содержащихся за решетками душ пора бы нам уже с первых строчек в перечне отличившихся спуститься хотя бы чуточку пониже, а то перед Европой как-то, знаете ли, неудобно. К тому же условия содержания в наших тюрьмах, за исключением разве что Тартуской, далеки от цивилизованных европейских. В общем, рейтинг надо спасать.

И выход Минюст видит в том, чтобы, во-первых, сократить назначаемые осужденным сроки (ибо именно это, по мнению законотворцев, является первопричиной социального отчуждения заключенных и повышает риск повторных преступлений), а некоторых, например, мелких воришек (тех самых, с вареньем и булочками), предлагает и вовсе не считать уголовными элементами. Во-вторых, Минюст решил, что уже пора расширить список тех, кто сможет покинуть места не столь отдаленные значительно раньше, чем они сами планировали это во время оглашения судьей приговора.

И в том, и в другом случае Минюст, несомненно, выигрывает: и тюрьмы не будут переполнены (что позволит обеспечить оставшимся там заключенным отвечающие общепризнанным правилам условия содержания), и скудные бюджетные средства можно будет сэкономить.

Как говорится, «одним махом семерых убивахом» с минимальными бюджетными затратами.

А главное – появится возможность пустить пыль в бдительные европейские глаза, тем самым сделав общую картинку более радужной.

Отпустите меня насовсем!

Что Минюсту хорошо, то законопослушному гражданину не всегда так.

Тысяча не досидевших положенное зеков плюс мелкие воришки и угонщики, которых Минюст намерен вывести из-под уголовной ответственности и начать просто штрафовать, - это, как ни крути, сила. Которая вполне способна оказаться серьезной угрозой для сограждан, как-то умудряющихся жить, не преступая закона, но ежедневно рискующих оказаться очередной жертвой того, кому море уже давно по колено.

Допускаю, что в целом, возможно, задумки властей предержащих не так уж и плохи, тем более, что нам в пример приводится «остальная Европа», где досрочное освобождение является правилом.

Но мы-то еще далеко не «та» Европа. Да и специфика «электората», содержащегося в тюрьмах Эстонии, характеризуется тем, что большинство преступников отбывает срок повторно, причем половина из них – в четвертый и более раз, в то время как впервые осужденных только 14 процентов. Это подтверждают и в Минюсте, добавляя: эти цифры наглядно показывают, что виновата в такой ситуации тюрьма, которая влияет на неокрепшие души и мозги осужденных значительно хуже, чем свобода: именно там-де они набираются всяких уголовных «штучек», от которых потом им так трудно избавиться. Это сподвигает их по освобождении совершать новые преступления, за что их опять сажают.

Такой вот замкнутый круг, портящий нашу безрадостную статистику. Кто бы сомневался. Вот только думается, что «штучек» этих заключенные набираются гораздо раньше, задолго до первой судимости, а тем более отсидки.

И потому, когда Минюст собирается расширить круг досрочно освобождающихся заключенных, в том числе и за счет тех, кто сейчас пока еще не может рассчитывать на условно-досрочную свободу из-за совершенного ими преступления или по причине плохого поведения, законопослушный эстоноземелец вправе насторожиться. Потому что жить все-таки хочется спокойно, а не в окружении этих вот, с плохим поведением.

Электронная бирюлька

Как «Молодежка» уже писала, возможность досрочно освободиться из тюрьмы будет напрямую увязана с согласием осужденного остаться под усиленным надзором и носить на запястье или лодыжке специальное электронное устройство в виде браслета-маячка, которое будет обеспечивать постоянный мониторинг местонахождения заключенного и образец которого нам недавно представили в Минюсте.

В настоящий момент еще нет окончательного решения, будет ли на практике применяться система домашнего ареста (что означает нахождение поднадзорного дома в течение 24 часов, за исключением времени, когда ему разрешено находиться вне дома, например, для того, чтобы сходить на работу или в школу), или же это будет система просто активного слежения (то есть наблюдения за объектом и в других местах).

Уже в 2007 году предполагается на таких условиях освободить порядка 250-270 заключенных, на что будет затрачено 11 миллионов крон, включая как техническое обеспечение, так и дополнительные силы чиновников службы криминального надзора. Это значительно меньше, чем содержание той же группы осужденных в тюрьме (по 5500 на одного заключенного в месяц).

Но есть одно но. Даже в том случае, если заключенные будут, как предлагает в своем законопроекте Минюст, по выходе из мест не столь отдаленных буквально увешаны браслетами-маячками, можно ли возлагать стопроцентные надежды на это устройство? Разве браслет на руке, пусть даже он и посылает постоянные радиосигналы о местонахождении его владельца, сможет помешать нашему герою стукнуть в соседнем подъезде старушку, чтобы вытащить у нее из кармана кошелек с пенсией?

Труд уже облагородил обезьяну

Можно, конечно, направить освобожденного досрочно на общественно полезные работы. Но это если рассуждать теоретически. А вот на практике какую пользу можно из этого извлечь реально? Будет ли такой «альтернативный» преступник за те же самые пять с половиной тысяч сэкономленных на его содержании за решеткой эстонских крон «пахать» на воле, даже если его заставят это делать в добровольно-принудительном порядке?

Скорее всего, не будет, ибо очень быстро смекнет, что из этих отнюдь не легких денег ему нужно и жилье оплатить, и обеды с ужинами, и на сигареты с алкоголем оставить. А он к этому не привык. И если ему не платить соразмерную, к примеру, с парламентской зарплату, он очень быстро устанет «от жизни такой» и либо опять начнет воровать, либо пойдет на иное преступление, чтобы вернуться туда, где ни о чем таком голова у него болеть не будет. То бишь в тюрьму, на повторный (третий, четвертый, пятый) срок.

И это если не принимать в расчет моральный аспект дела, то есть беспокойство законопослушных граждан, вынужденных делить с «недонаказанными» общее пространство. Потому что ведь ясно, как день: всем спокойнее, когда преступник сидит.

Контроль или социальная поддержка?

В чем Минюст, безусловно, прав, так это в том, что лишение свободы не является решением проблемы преступности, поскольку лишь на время отодвигает решение социальных и прочих проблем.

Если люди, вернувшиеся из мест заключения, будут иметь работу, возможность решить проблемы с жильем, здравоохранением, то и рецидивов будет меньше. Необходимо сделать так, чтобы человек имел возможность адаптироваться в обществе. Вот главная цель, которой руководствовались те, кто задумал эту «тюремную реформу».

Но можно ли решать эти проблемы в отрыве от тех людей, которые преступлений не совершали, однако имеют проблемы и с жильем, и с работой, и по этой причине – со здравоохранением? И которые, в отличие от многих преступников, работать все-таки хотят.

А то ведь может получиться и так, что скоро в Эстонии, кроме осужденных, и народу-то не останется: по данным Министерства социальных дел, с момента вступления страны в Европейский союз, то есть с мая 2004 года, на работу в другие государства ЕС уже уехало не менее 10 тысяч человек. Работоспособных, замечу. А сколько их уже сидит на чемоданах? И то ли еще будет?

Ведь мы же не собираемся обольщаться результатами некоторых исследований, согласно которым Эстония входит в число стран с низким уровнем безработицы в Европейском Cоюзе, якобы проигрывая по показателям в этой области лишь Ирландии, Дании и Голландии. Мы-то ведь хорошо знаем, что именно в Ирландию наши безработные на заработки массово и подались, улучшая статистику и там, и здесь. Недавно в наших СМИ промелькнула информация о среднестатистическом эстонце, который не уехал бы за границу, если бы его зарплата составляла 11 000 - 12 000 крон. Надо полагать, освободившийся из тюрьмы заключенный тоже не отказался бы от такой зарплаты, вот только он зачастую и образованием не блещет, и воспитан «не так чтобы». И вряд ли положение спасет даже благое намерение чиновников Минюста начать стимулировать стипендиями желание заключенного учиться. Ибо речь в этом случае будет идти о получении им недополученного общего образования, которого маловато для того, чтобы претендовать на работу с приличной зарплатой. В общем, как ни крути, а выходит, что начинать улучшать статистику надо все-таки не с тюрем и преступников.

Тюрьму – в частные руки!

Еще одна новость для интересующихся темой.

Помимо части, касающейся организации досрочного освобождения, законопроект содержит также поправки в Закон о тюремном заключении, который позволит предоставлять частным фирмам право на охрану и обслуживание заключенных. Опять же в целях экономии государственных средств.

Впрочем, по словам Саале Лаос, руководителя службы пенитенциарного права, никаких конкретных планов у Минюста на эту тему пока нет, одни только мысли вслух.

Планов-то нет, но тема сама по себе уже вызывает определенный интерес, ибо касается все-таки не строительства частной фирмой детских площадок с песочницами и качелями, а обеспечения нашей безопасности. Будет ли овчинка стоить выделки?

Некоторые политики и общественные деятели уже сейчас сомневаются в обоснованности такого решения, ибо надзор за частной тюрьмой осуществить будет гораздо сложнее, и может возникнуть неприятная ситуация, когда тюрьма станет плавно превращаться в своеобразное место отдыха преступников с санаторными условиями. Где им к тому же не придется обременять себя решением бытовых проблем.

Экономика должна быть экономной?

Итак, что мы в результате имеем?

А ничего. Золота в недрах не имеем, угля, нефти, газа – тоже. Лес когда-то был, теперь тоже почти нету. Наши килька, молоко и варенье Европе не нравятся, а сланец вообще никогда ее не интересовал.

В общем, продать нам больше вроде как и нечего, а деньги нужны – на детские пособия, пенсии. Вот и пытаемся найти хоть какой-то выход. Например, сэкономить на преступниках, одних отпустив на вольные хлеба, а других обложив штрафами, которые они, может быть, когда-нибудь и заплатят.

Не забыли ли мы за всем этим о нормальных людях?