"Молодежь Эстонии" | 11.12.06 | Обратно

Русский рок — призыв к восстанию умов

Владимир СИМОНОВ,
политический обозреватель РИА «Новости»

До начала 80-х годов эту музыку считали запретным плодом с Запада, которым этот Запад совращает и растлевает нашу замечательную патриотическую молодежь. Но рок-н-ролл нельзя вечно держать взаперти. Как перегретый пар, он обязательно вырвется наружу.

Это произошло в ноябре 1981 года, когда власти решили перехитрить подпольных рок-музыкантов: пусть их играют прилюдно, открыто, но под присмотром. Так рок получил свою первую легальную обитель в СССР — Ленинградский дом народного творчества по адресу улица Рубинштейна, 13. Рядом с кружками любителей хорового пения, шитья болгарским крестом и авиамоделирования там появился рок-клуб.

Сегодня эта колыбель российского рока отмечает свое 25-летие оглушающими децибелами концертов, выставками и ностальгическими размышлениями ее отцов-основателей.

Надежда Афанасьева, одна из первых директоров рок-клуба, вспоминает, что авторы клубной идеи из горкома комсомола, Министерства культуры и прочих заинтересованных ведомств наивно верили, будто им удастся таким образом удержать стихию бунтарских ритмов под контролем. А если повезет, то и направить ее на восхваление советского образа жизни.

«Вот в этой ложе, — рассказывает сегодня Афанасьева со сцены ампирного, уставленного белыми с золотом стульями зала ленинградского клуба, — сидел человек из КГБ. Почти каждый вечер сидел, слушал, делал заметки…»

Как ни поразительно, в дни юбилея отыскался и сам этот человек, подполковник 5-го, «идеологического», управления КГБ Павел Кошелев. Ему не стыдно, как он выражается, смотреть сегодня в глаза рок-музыкантам и потомкам их восторженной аудитории тех дней. В том числе своим детям. «Мы решили не душить рок, — говорит офицер-пенсионер. — Как нам тогда представлялось, легче влиять на музыкантов, когда они собраны на одной площадке. До сих пор убежден: это было правильное политическое и, извините, оперативное решение».

Оно было более чем правильным. Он стало историческим для судеб российского рока — вопреки тому, о чем заботился КГБ.

Собравшись на одной площадке, ощутив под ногами твердую публичную сцену, эти парни с непотребными по тем временам длинными шевелюрами почувствовали себя по меньшей мере общенациональным культурным слоем, которому по силам многое. Например, расцветить во все цвета радуги, а повезет, и немножко изменить серую обыденность тех лет.

В Ленинград, к здешнему рок-клубу, потянулись со всех концов СССР молодые люди с гитарами, кому предстояло стать монстрами российского рока. Из Евпатории нагрянул Сергей Курехин, из Свердловска — Вячеслав Бутусов, из Череповца — Александр Башлачев. Восторженную славу у молодежной аудитории мгновенно завоевали Борис Гребенщиков, Виктор Цой, позднее Юрий Шевчук. Уже не к сценам окраинных городских клубов — к стадионам рвались такие всенародно популярные группы, как «Алиса», «Кино», «ДДТ», «Зоопарк», «Аквариум», «Поп-механика». Все они, как и десятки других, навсегда останутся в пантеоне славы российского рок-н-ролла.

Еретическая музыка вышла из подполья, вгоняя в бессонницу тех культурологов в штатском, кто пытался ее контролировать.

В эти первые годы относительной свободы рок-протест был хоть и яростным, но поневоле обобщенным, смутным. Юрий Шевчук, лидер «ДДТ», утверждал своим надорванным простуженным хрипом, что «вся наша жизнь — г…» . С площадок многотысячных спортивных арен Виктор Цой требовал «перемен», но оставлял впадающей в транс толпе юнцов возможность самой додумать, каких именно.

Тем не менее рок худо-бедно расшатывал окостеневшую систему партийного контроля за духовной жизнью страны. И по мере сил приближал то, что Михаил Горбачев окрестит потом «перестройкой» и «гласностью». Трудно оспорить мнение — его исповедуют сегодня многие историки-музыковеды: рок-н-ролл внес свой страстный, неистовый вклад в те изменения, которые произошли в стране в 80-х годах XX века. И может быть, сделал больше, чем все остальные явления культуры той поры.

Впрочем, все это не значит, что судьба российского рока достойна только лавровых венков.

Олег Гаркуша, лидер группы «АукцЫон», с тоской вспоминает светлые времена ранней рок-революции. Сегодня настроения протеста, социальная тема вытесняются из рок-музыки целлулоидным гламуром, считает он. Призыв к восстанию умов не идет дальше песенной строчки «целуй меня везде». «У нас было другое мироощущение, чем у нынешних звезд рока, одержимых тачкой побольше, красотками поглупее, банковским счетом повнушительнее», — ворчит музыкант.

В довершение ко всему в России, испытывающей гордость за свой фольклор и своих классиков от Чайковского до Шнитке, ритмы рока всегда будут восприниматься значительной долей населения как нечто маргинальное. В этом смысле типичен ответ прохожего на вопрос, слушает ли он рок.

— Не слушаю. Научно доказано, что, когда включают рок, растения вянут, а у коров снижается надой…