погода
Сегодня, как и всегда, хорошая погода.




Netinfo

interfax

SMI

TV+

Chas

фонд россияне

List100

| архив |

"МЭ" Суббота" | 25.02.06 | Обратно

На 3 процента розовый Таллинн

Виктория ЛАДЫНСКАЯ


Фото Анники ХААС (снимок был сделан в рамках проекта «Я. ТЫ. Я»)

«Я ворвалась в твою жизнь, и ты обалдела!» Под завязку года в Синем павильоне Таллинна выступила популярнаяроссийская певица Земфира. Она никогда громко не заявляла о своей привязанности к женщинам. Но стоящим передсамой сценой десяткам эстонских девчонок с розовыми шариками в руках не надо объяснять, о чем она поет: «Я помнювсе твои трещинки. Ага-Ага».
«Какая-то она сомнительная...» - полгода назад, глядя интервью Земфиры по телевизору, заметила Мария, женщинасредних лет. В тот момент она еще не знала, что ее 22-летняя дочь Лийзу такая же «сомнительная».

На Интернет-страничку официального сайта неофициальной любви www.meaculpa.ee ежедневно приходят десятки новых объявлений с подобным содержанием: «Женщина ищет женщину».

«Эпидемия прям какая-то, - говорит Ингрид (30). Ее женское сердце уже четыре года бьется ради другой женщины. - Такая популярность розовой любви - это, скорее, вопрос моды. Медиа рисует образ красивой и очень сексуальной лесбийской любви. Поэтому такой ажиотаж. На самом деле настоящим лесбиянкам не очень нравится, когда, к примеру, на дискотеках девочки пробуют подражать или играть в лесбиянок. У них даже поцелуи неестественные! Настоящие лесбиянки ведут себя по-другому».

Они не афишируют свои отношения, у них свои клубы и свой жаргон, у них своя мода, и они отлично узнают друг друга в толпе. Они говорят, что розовые составляют около 3 процентов от общего числа женщин Эстонии. Сегодня в Таллинне живут десятки семей, где есть два женских начала и ... маленький ребеночек.


И ребенок спросит: У меня две мамы?

10-летний мальчик смотрит по телевизору обычный современный фильм. И вдруг на экране двое мужчин начинают целоваться.

- Фи-и, - вырывается у него. - Так не должно быть!

- Но ведь они любят друг друга. Ты считаешь это неправильным? - обращается мама Ингрид. О том, что они с папой разошлись, в том числе и по причине ее любви к женщинам, сын пока не знает. Впрочем, Ингрид не исключает, что мальчик может догадываться. Тема межполовых взаимоотношений в этой семье пока не слишком обсуждается с ребенком.

Так же и наше общество - словно пока не слишком осведомленный ребенок в отношении розовой любви.

Что такое чисто женская любовь? Это когда вдвоем на одной диете, это когда «дай взаймы свою помаду», это когда «я купила НАМ отличные колготки».

Пилле и Рийн уже пять лет живут вместе. Они твердо стоят против мифа о том, что гомосексуальные пары ведут беспорядочную половую жизнь - пять лет без измен. На вопрос, какая она, ваша любовь, отвечают: «Любовь есть любовь. Главное - человек, а не его пол».

«Доброе утро!» - в два женских голоса. На кухне любимая кофейная чашка Пилле - подарок от Рийн. И все в них, кроме пола, разное. Даже музыку они слушают разную. Поэтому в субботу решают, кто хочет слушать свою музыку, тот и делает уборку. А если не хочешь больше слушать мою музыку - вставай и начинай убирать сама.

«В этом-то все отличие. В этих семьях нет устоявшихся правил. Мы все создаем заново», - говорит Пилле.


И женщины спросят: Откуда у лесби берутся дети?

В 12-14 лет Ингрид почувствовала, что она не влюбляется, как все другие девчонки, в мальчишек. А в 15 появилась ОНА: самая красивая и самая любимая.

На самом деле типичная история лесбиянки. Сейчас Ингрид 30. И за всю свою жизнь она только один раз влюбилась в мужчину. Тогда подумала, что, слава Богу, все прошло. Вышла замуж и родила сына. Но, оказалось, не прошло. И через несколько лет брак распался отчасти потому, что Ингрид влюбилась в другую.

У той - второй, тоже брак и тоже дети. Потому сегодня Ингрид отлично знает, что такое быть любовницей замужней женщины.

«Но я не могу потребовать от нее уйти из семьи. Я же понимаю - там дети», - говорит Ингрид, на руке которой красуется серебряное кольцо - подарок от любимой.

Тема детей и лесбийской любви возглавляет топ самых больных для общества тем, - говорит Пилле (29). - Политики пробуют на законодательном уровне решить, разрешать нам заводить детей или нет. Послушайте, этот вопрос в жизни давно решен. У многих «розовых» пар есть дети. Они остаются из предыдущих браков или усыновляются, или заводятся новые. Вопрос не в том, разрешать нам или нет. Вопрос в том, что мы вынуждены как-то ограждать этих детей от негативного к ним отношения в обществе. А то, что у лесбийских пар есть дети - это вообще не вопрос. Я с ходу могу перечислить 10 знакомых лесби-пар с детьми».

А со сцены Синего павильона льется вся боль и страх за возможное лишение непременного женского счастья - рождения ребенка - Земфира выкрикивает: «Фразы «нас с тобой трое», боюсь, мне уже не понять!» Неправда, оказывается, понять сложно, но можно.

У лесбийской пары есть три способа завести ребенка. Первый способ - «известный отец». Это когда имя папы не держится в секрете от ребенка. Папа может навещать розовую семью и своего малыша. Второй вариант - это «неизвестный папа». Этот вариант похож на неполную семью. Папа вроде был, но его нет. Третий вариант - это банк спермы. Тогда ребенок вообще считается рожденным у двух женщин без вмешательства конкретного мужчины.

«Это неправда, что у наших детей две мамы. Так никто из детей не говорит, - рассказывает Пилле. Очень приятная в общении и контактная женщина. Она уже несколько лет помогает лесбиянкам Эстонии в решении социальных и психологических проблем. За это между собой они зовут ее «мамой». - Родившая женщина - это мать. Сожительницу ребенок часто называет просто по имени».

Ингрид поначалу не слишком хотела говорить на эту тему. На работе о ее личной жизни почти никто не знает. Зато она отлично знает о розовой жизни Таллинна. Но, сидя в центре Таллинна в ресторанчике, который посещают люди нетрадиционной ориентации, начинает открываться. Основной посыл произносимого: быть исключением из правил не значит быть исключенным. «Сложно сказать, как наши дети реагируют на собственные семьи, - продолжает Ингрид. - В основном в эстонских лесбийских семьях пока маленькие дети. И их реакция еще неизвестна. Но скажу, что беби-бум не обошел стороной «розовые» семьи».


И родители спросят: Мой ребенок - ошибка природы?

«И что же ты хочешь о нас знать?» - девочка с кошачьими глазами Лийзу пока обзаводиться семьей (в смысле постоянной сожительницей) не собирается. Вопрос детей ее пока тоже не очень волнует. Зато она столкнулась с непониманием родителей. «Хотела пойти на Земфиру. Там все наши были. Но... не сложилось. Хотя творчество ее отлично знаю».

«Она читает в метро Набокова. Я сижу около. Веревочкой связаны. Маме доказано...» - поет Земфира. - Как раз маме доказать правильность (или, вернее, не ущербность) таких отношений - самое сложное.

Для людей с нетрадиционной ориентацией в Таллинне работает около пяти клубов. Все в центре или близ него. Раз в месяц с «розовой тематикой» организовываются вечеринки в Тарту. Все придерживаются правила «для своих». На входе в один из таких клубов Лийзу достает магнитную карточку. Она в этом клубе своя.

Сегодня рабочий день, а потому в уютном маленьком клубе на подоконнике с брошюрками типа «Если ваш ребенок гей» народу мало. В центре сидят три молодые девушки.

- Мне кажется, они слишком маленькие для лесбиянок. Нет?

- Любви все возрасты покорны! - улыбается Лийзу. - Они лесбиянки - это точно. Вот смотри. Одна сидит уверенно - по-мужски. А как сигарету держит?! Девушки так не держат. До того, как я поняла, что я лесбиянка, я 4 года жила с парнем и тоже не замечала вокруг себя «розовых». А сейчас сразу определяю... Милая (это Лийз уже к официантке), принеси какао и побольше ягодок туда брось. - И снова кошачья улыбка.

«Моя мама говорит про меня, мол, ничего, это пройдет!» - смеется Лийзу.

«А моя мама говорит, что я неправильная», - добавляет Ингрид.

«5 лет живу с женщиной, а моя мама все равно каждый раз спрашивает, ну, появился уже мужчина? - вспоминает Пилле. - И еще родственники с вечным вопросом: когда замуж?»

У всех нормально сдержанные отношения с родителями. Если дети не слишком афишируют свою особенность, то родители вообще держат все это в строжайшем секрете. В доме рождается слово «табу».

«Еще, конечно, на работе мы не распространяемся. - Пилле и сейчас не хочет говорить, где работает. - Если скажешь, то непременно повисает какая-то сексуальная атмосфера. Все начинают тебя подозревать в попытке сексуальных домогательств. Некоторым приходится менять место работы».


И мужчина спросит: Без меня в постели не скучно?

«У нас в Таллинне на самом деле живут лесбиянки, которые приехали из Испании или, например, Франции, - рассказывает Ингрид. - Ну, а проблем, русская или эстонка, вообще нет. Лесбийская любовь помогает интеграции (смеется)».

В лексиконе Лийзу есть русское слово «шалава». В оригинале это слово носит ругательный характер. Но эстонка Лийзу произносит это слово совсем по-другому: «Для меня это доброжелательное слово. И послушайте, как мягко и здорово звучит: «шалава». Еще одна широкая улыбка.

Есть два самых расхожих мифа про лесбийскую любовь. Один - лесбиянка непременно страшна, как черт. И никто из мужчин ее просто не хочет.

Это не так. У лесбиянок есть свои градации. Грубо говоря, на более женственных и более мужественных лесбиянок. Но девчонки убеждены, что в последнее время в моде женственность. И короткие темные стрижки лесбиянок сменили светлые локоны. Да, лесбиянки меньше используют мейк, но они и без него отлично выглядят. К примеру, подружка Пилле подрабатывает моделью.

Второй миф - лесбиянкам просто еще не встретился тот мужчина, который...

Вот ответ и на этот вопрос. Сидя в баре, Ингрид и Лийзу заспорили. Темой было: «Член мужчины - это необходимое в постели или, скорее, лишнее?» Они обе пробовали отношения и с мужчинами, и с женщинами, но пришли к выводу, что женщина и красивее, и нежнее, и вообще «высшее качество».

«Если мужчина в постели, то все проходит строго по сценарию. Все согласно логике. Все по стандарту. А с женщиной - все совсем по-другому. Когда уже преодолел табу на запретные отношения, то все остальные запреты в постели становятся легко преодолимыми. Секс становится намного свободнее. - рассказывает Пилле. - А если честно, то мужчины часто предлагают себя в качестве третьего. И удивляются, что они не нужны!»


И жизнь спросит: А если завтра смерть?

Сегодня, по признанию розового меньшинства, их взаимоотношения с обществом становятся спекулятивной темой для политиков. «Хоть бы раз нас спросили, что нам на самом деле нужно», - говорит Пилле. У них есть свой центр социальной помощи, куда могут обращаться не только те, кто нуждается в помощи, но и те, кто хочет помочь.

«Самой большой проблемой для нас является отсутствие какого-либо статуса взаимоотношений, - констатирует Пилле. - Хорошо. Я против регистрации однополого брака. Брак должен остаться традиционным. Но какая-то форма регистрации наших отношений необходима. А иначе... Если завтра одна из женщин уйдет из жизни, а у них был ребенок. Вторая женщина не имеет никаких прав на этого малыша. И ребенок потеряет не только маму, но и всю свою семью. Так ведь получается. Он пойдет в детский дом. Затем у нас нет никакого права наследственности. А как делить нажитое имущество при разрыве отношений? Даже если вторая половина заболеет, то и в больницу могут не пустить. На основании вопроса: «А вы кто?». Юридически и социально наши семьи вообще не защищены».

«Привет всем розовым шарикам!» - заканчивает свое выступление Земфира. И десятки девчонок выпускают из рук воздушные шары. «Мое в тебе сердце юное... щербатое, лунное. Оно в тебе мое прошлое. Нет, не пошлое».

Шел снег. Пилле и Рийн прогуляли до рассвета. Попрощались. Расходились. Как вдруг не ведомая им ранее сила заставила обеих обернуться. Резкий шаг навстречу. И... это был их первый розовый поцелуй.