|
"МЭ" Суббота" | 17.06.06 | Обратно
В провинции принца Датского
Йосеф КАЦ
4 х фото автора |
«Уж сколько раз твердили миру», что столица того или иного государства - далеко еще не вся страна. Но маршруты
туристических компаний и география деловых поездок неумолимы: Франция - почти наверняка Париж, Бельгия -
практически всегда Брюссель, Нидерланды - неизбежно Амстердам, Дания - Копенгаген и, быть может, Эльсинор. Прежде
всего, благодаря легендарному месту жительства принца Датского, а еще - по причине прибытия сюда парома со
шведского берега.
Последнее обстоятельство, впрочем, в значительной мере померкло после того,
как на рубеже второго и третьего тысячелетий Швецию и Данию связал «евромост»,
повисший, в буквальном смысле этого слова, над водами пролива Эресунн,
размеры которого таковы, что увидать его можно даже с самолета. Добрый
десяток его братьев поменьше и постарше соединяют между собой острова и
островки, на которых расположилось Датское королевство.
Реальность сказки
Расстояние от столицы Дании до главного города острова Фюн современный
поезд преодолевает за полтора часа. Дилижанс двухвековой давности плелся
полтора дня: память об этом сохранилась в воспоминаниях пассажира, чье
имя известно каждому за пределами его родной страны - Ханса Кристиана Андерсена.
Правда, проделал он этот маршрут в обратном направлении, сбежав от рутины
родного города Оденсе в столичный Копенгаген.
Силуэт сказочника, чье двухсотлетие Дания отметила в минувшем году, мелькает
в его родном городе повсюду: от ассортимента сувенирных магазинчиков до
уличных граффити - кто-то, вероятно, утомленный юбилейными торжествами,
тщательно воспроизведя профиль в цилиндре на старинной стене, демонстративно
перечеркнул его красным крестом и снабдил «криком души» - «No more Andersen!».
Но разве вычеркнешь его из городского пейзажа Оденсе, где даже табличка
адвокатской конторы удивляет знакомой фамилией! Впрочем, не стоит грешить
на сказочную бурю: однофамильцев у Андерсена в Дании много.
И все же, обратившись к любому местному жителю с просьбой указать дорогу
к дому Андерсена, не ошибешься: в Оденсе знают, куда спешит заезжий гость
- на неприметную улочку, некогда заселенную городской беднотой и теперь
отделенную от богатых кварталов Старого города шумящей автострадой. Здесь,
на тщательнейшим образом отреставрированной и вылизанной окраине, невольно
ловишь себя на мысли, что и вправду оказался в сказке. Хотя бы потому,
что окружающие дома подкупают своей миниатюрностью: гномам было бы в самый
раз, а современному человеку в дверях приходится пригнуться. Но живут здесь
не сказочные персонажи, а самые обыкновенные оденсийцы - точно так же,
как живут самые обыкновенные предметы в волшебных андерсеновских сказках.
Известно, что в отличие от многочисленных поклонников писателя сам Андерсен
особых симпатий к родному городу не питал: Оденсе казался ему слишком провинциальным.
Так, наверное, и есть: несмотря на то, что по численности населения «столица»
острова Фюн считается третьим городом Дании, на его облике лежит патина
благородной провинции. В полутора часах езды находится столица, нещадно
эксплуатирующая имя самого знаменитого оденсийца на потеху бесчисленным
туристам. До самого Оденсе доезжают не многие из них. Но городу, похоже,
это не слишком и надо: в пленяющем провинциальном флере он, кажется, тихо
дремлет почти в самом центре датского королевства - так дремлет сказка
в штопальной игле, оловянном солдатике или коробке со спичками. И терпеливо
ждет, когда очередной настойчивый почитатель андерсеновского таланта пробежит
к неприметному дому на бывшей окраине, обеспечившему известность городу
Оденсе. Да что там Оденсе - всей Дании.
Наши немцы
Заголовком «В гостях у наших немцев» русские литераторы вековой давности
снабжали путевые заметки о поездке на курорты нынешних Эстонии и Латвии.
Пользуются ли тем же литературным клише их современные датские коллеги,
ручаться сложно. Но все поводы у них для этого имеются: так уж получилось,
что излюбленные датчанами балтийские пляжи на юге Ютландского полуострова
издревле считались немецкой вотчиной. И не только считались: земли, сегодня
входящие в состав Дании, переходили из рук в руки столько раз, что устанешь
считать эти разы. Референдум 1920 года поставил в череде сменяющихся хозяев
точку: север прусской провинции Шлезвиг-Гольштейн перешел под скипетр датских
королей.
Датское и немецкое переплетаются в здешних краях причудливее, чем корни
растущих на взморье сосен. Дома в здешних городках решены в том же кукольном
масштабе, что и в Оденсе, - но тянутся к небу стрельчатыми треугольными фронтонами на манер гамбургских или таллиннских. Мемориальные доски
двухсотлетней давности, украшающие фасады этих домов, хранят память об
останавливавшихся здесь некогда немецких монархах, а над черепичными крышами
реют флаги с белым крестом на красном фоне. Кстати, с флагом здесь отдельная
история: если верить преданиям, нынешний государственный символ Дании,
дарованный королю Вальдемару II свыше в ходе схватки с язычниками-эстами
у подножия нынешнего холма Тоомпеа, был якобы впервые продемонстрирован
на датской земле именно здесь, в окрестностях города Аабенраа - нынешнего
регионального центра.
Вопрос «чья же это земля?» для жителей края, который одни настойчиво называют
Северным Шлезвигом, а другие - Южной Ютландией, похоже, остался в прошлом.
Двадцать тысяч проживающих здесь немцев удивительно легко сочетают национальную
самоидентификацию с полной лояльностью датской короне. Королевские власти,
стоит отметить, отвечают взаимностью. В регионе действуют детские сады
и школы с немецким языком обучения, функционируют Немецкий музей и многочисленные
культурные объединения, издается местная газета - единственная немецкоязычная
во всей Скандинавии, а продавцы магазинчиков с одинаковой приветливостью
говорят покупателю немецкое «данке» или датское «тэнке».
Буквоеды-правоведы отметят: залогом мирных взаимоотношений некогда враждовавших
между собой народов стала провозглашенная в 1955 году Боннско-Копенгагенская
декларация о правах нацменьшинств: немецкого в Дании, датского - в Германии.
Жители Аабенраа, или, на немецкий манер, Апенраде, полностью согласятся
с ними. А потом проведут гостя на крохотную площадь в сердце Старого города,
где на краю тротуара стоит, пожалуй, единственный в мире памятник ночному
сторожу. Тому, кто много веков кряду бережет покой местных бюргеров, а
ныне стоит на страже умиротворенности и спокойствия, одинаково ценимых
датчанами, устремляющимися на юг Ютландии от суеты столичного Копенгагена,
и немцами, бегущими от шума портового Гамбурга на север Шлезвига. Да и
всеми теми, кто не прочь вместе с традиционным набором развлечений балтийского
курорта получить наглядный урок того, что означает знакомая с детства фраза
«давайте жить дружно!».
Хиппи денег не берут
Соблазн посетить за время одной поездки два государства достаточно велик,
но, не покидая центра той или иной европейской столицы, сделать это практически
невозможно. Разве что Италия может предложить туристу подобный шанс: посетив
Рим, не побывать в Ватикане попросту невозможно. Как невозможно оказавшемуся
в Копенгагене истинному путешественнику не забрести в Христианию: столичный
район, на полном серьезе считающий себя вольным городом - государством
в государстве.
Самое парадоксальное, что таковой Христиания признается и официальными
властями, хотя путь к признанию, растянувшийся на двенадцать лет, нельзя
назвать усыпанным розами. Скорее, наоборот - захватившие в 1970 году пустующие
военные казармы анархисты и хиппи неоднократно попадали под жесткий прессинг,
выливавшийся порой в нешуточные бои с полицией. Лишь в 1982-м муниципалитет
Копенгагена принял соломоново решение: оставить самопровозглашенный «вольный
город» в покое, превратив его в социальный эксперимент. И - негласно -
в туристическую достопримечательность.
Впрочем, сами обитатели Христиании к месту своего проживания так не относятся:
запрет на фотографирование блюдется здесь не менее строго, чем запрет на
употребление и продажу «тяжелых» наркотиков. Пресловутая марихуана приобретается
и потребляется, напротив же, совершенно открыто: правда, на одной-единственной
аллее-«улице». Учитывая, что на остальной территории Дании любые наркотики
считаются нелегальными, ажиотаж вокруг «хиппианского государства» не ослабевает.
Полно здесь и просто зевак - респектабельных американских и немецких семей,
приходящих сюда, вероятно, для того, чтобы показать любопытствующим чадам,
«как жить не надо». Признаться честно, физиономии отдельных обитателей
Христиании, в которых публика с трамвайной остановки у нашего Балтийского
вокзала признала бы «братьев по разуму», действуют сильнее любой социальной
рекламы и антирекламы…
«Христиания уже не та!» - любят повторять те ее жители, которые перебрались
в «вольный город» не ради доступности наркотиков, а, как говорят они сами,
«из идеологических соображений». Насколько справедливы их упреки - заезжему
гостю судить трудно. Но, сдается, правы они не до конца. Свидетельство
тому - хиппующая старушка, активно предлагающая купить у «государственной
границы» Христиании альбом с репродукциями здешних уличных граффити. После
десятиминутных переговоров, поняв тщетность своих усилий, она заговорщицки
шепнула мне: «Если не хотите покупать или вам жалко денег, можете скачать
этот альбом в Интернете - абсолютно бесплатно». И, сунув мне в руку визитку
с электронным адресом, добавила: «Настоящие хиппи денег не берут».
|
