"Молодежь Эстонии" | 27.03.06 | Обратно

Утечка ног

Гвайн ДАЭР

При выражении «утечка мозгов» многие люди испытывают двойственное чувство. С одной стороны, трудно обвинять молодых врачей, учителей, инженеров из бедных стран в том, что они переезжают в богатые страны, где зарплата выше, условия труда лучше, возможности для профессионального совершенствования шире. С другой стороны, кто позаботится об их бедных соотечественниках, которых они бросают на произвол судьбы с небольшими деньгами и еще меньшими перспективами, которые в качестве налогоплательщиков оплатили обучение этих немногих счастливчиков?

При этом мало кто беспокоится по поводу «утечки ног». Футбольные звезды постоянно «утекают» из развивающихся стран, но никто не видит в этом ничего плохого. Ну, или почти никто.

«Я считаю нездоровым, если не достойным презрения то, что богатые клубы посылают своих скаутов на «шопинг» в Африку, Южную Америку или Азию покупать наиболее многообещающих игроков, — написал три года назад в Financial Times Сепп Блатэр. — Лидирующие клубы Европы ведут себя, как неоколонисты, которые ни черта не беспокоятся о культуре или наследии, но применяют социальное и экономическое насилие, обворовывая развивающийся мир на лучших игроков».

Вечно разгневанный швейцарский президент Международной федерации футбольных ассоциаций (FIFA) здесь является меньшей из бед. Такая практика дает немногим бедным, но талантливым молодым людям, выросшим в Богом забытых уголках, шанс изменить жизнь до неузнаваемости за счет своих спортивных достижений, и она в действительности никому не причиняет зла. Но тут в дело вмешивается Бранко Миланович, ведущий экономист Всемирного банка, который решает подсчитать затраты и выгоды от создания международного рынка перспективных футбольных игроков.

Лучшие игроки из бедных стран получают в двадцать или даже пятьдесят раз больше, чем могли бы заработать на родине, и люди, которые их оттуда вытащили, тоже далеко не бедствуют. Богатые клубы из больших городов увеличили свой отрыв от небольших и бедных клубов в своих собственных национальных лигах с тех пор, как были сняты ограничения на покупку легионеров.

Сведите хороших игроков с другими хорошими игроками, и все вместе они станут еще лучше, поэтому те несколько команд национальной лиги, которые могут себе позволить покупать много легионеров, доминируют над остальными так, как не доминировали никогда раньше. В 2002 году, впервые со времен Второй мировой войны, ни одна из команд более бедных южных регионов Италии не прошла в серию А, итальянскую премьер-лигу. А до 1990-х годов там всегда было не менее трех-четырех южных команд.

Это свободный рынок в действии: стандарты игры повышаются, но лишь самые богатые команды могут оплатить этот стандарт. Однако можно создать правила, не допускающие такой дискриминации.

FIFA настаивает, что сборные, участвующие в Кубке мира, должны состоять только из граждан этих стран, так что большинство «импортных» игроков должны возвращаться на родину вместе со своими способностями и опытом. В результате страны вроде Камеруна, Турции и Нигерии неожиданно пробились в финал наравне с пиренейскими государствами, Францией, Германией и Италией. Их игроки уезжают в Европу делать деньги и получать новые навыки, но на международных соревнованиях они играют за команду своей родины.

Настоящей причиной беспокойства Бранко Милановича является «утечка мозгов», и весь смысловой посыл его подсчетов заключается в том, что по этому поводу МОЖНО что-то предпринять. Просто запретить эмиграцию специалистов из бедных стран в богатые значило бы нарушить права человека, однако вполне можно создать правила, которые помогли бы многим талантам вернуться на родину.

Наиболее острую необходимость в таких правилах испытывают англо- и франкоговорящие острова Карибского моря: Гаити теряет 84 процента выпускников средней школы, эмигрирующих в богатые страны, Ямайка – 85 процентов. Но и Африка истекает своей самой ценной кровью: Гана теряет 26 процентов своих образованных людей, Южная Африка – почти 9 процентов, Египет – 8 процентов.

Конечно, многие эмигранты посылают деньги домой (они составляют 13 процентов ВВП Карибского региона). Их родные страны тратят значительную часть своих ограниченных бюджетов в сфере образования на студентов, которые потом эмигрируют, и они что-то имеют как с тех стран, куда отправляются эмигранты, так и с самих эмигрантов. Но это могло бы быть нечто большее, чем просто денежные переводы от случая к случаю.

Миланович предложил, чтобы врачи, медсестры, учителя и ученые из развивающихся стран, которые привезли свои таланты на Запад, проводили один год из пяти на родине, служа своим соотечественникам. Это не сработает, если человек эмигрировал по политическим соображениям, как четверть живущих за границей образованных иранцев, и даже в остальных случаях это потребует больших усилий. Как быть с людьми, чьи дети учатся в школе, чьих родителей нельзя оставлять одних на долгий срок? Кто будет решать, когда им отправляться на родину в качестве добровольцев, кто будет им за это платить? Кто будет вносить за них налоги и страховки во время этого вынужденного отсутствия?

Но богатые страны систематически высасывают из бедных стран их талантливых граждан, чтобы залатать дыры, оставленные их собственными системами образования, и они должны кое-что давать взамен. Одним из способов добиться этого было бы сделать добровольную отработку на родине одним из условий въезда в страну высокообразованных иммигрантов из государств развивающегося мира. Соблюдение прав человека – штука сложная, но она заслуживает того, чтобы над ней задуматься.