погода
Сегодня, как и всегда, хорошая погода.




Netinfo

interfax

SMI

TV+

Chas

фонд россияне

List100

| архив |

"Молодежь Эстонии" | 03.11.06 | Обратно

Ксенофобия – беда эстонцев

Любовь СЕМЕНОВА


Алексей Семенов на презентации исследования. Фото Николая ШАРУБИНА

Эстонское общество расколото по этническому принципу, две основные общины изолированы друг от друга, причем в этих условиях неэстонцы ощущают явное неравенство (дискриминацию) по сравнению с этнически замкнутыми, имеющими ярко выраженные ксенофобные установки эстонцами. Примерно таково содержание нового сборника Центра информации по правам человека «Эстония: межэтнические отношения и проблема дискриминации в Таллинне», презентация которого состоялась в четверг.

Сборник представляет собой результаты опроса двух основных групп населения Таллинна – эстонцев и русских (русскоязычных). В рамках исследования изучались их установки и отношения в сфере политики и власти, характер межэтнических контактов, проблемы неравенства и дискриминации, а также особенности идентичности и самоопределения русских жителей Эстонии.

Анализ материалов независимо друг от друга осуществили два эстонскоязычных (социологи Андрус Саар и Клара Халлик) и два русскоязычных автора (сотрудники Центра информации по правам человека Вадим Полищук и Алексей Семенов).

Данный сборник является вторым исследованием такого рода, выполненным на базе Центра информации по правам человека, предыдущий опрос проводился в 2001 году. Однако за прошедший период в «русско-эстонском вопросе» в Таллинне мало что изменилось.

Славное советское прошлое с тяжелым наследством

Пятнадцать лет независимости почти не отразились на улучшении отношений между русскими и эстонцами. Как и прежде, краеугольным, если можно так выразиться, камнем преткновения остается пресловутый «национальный вопрос» и всегда сильно зависевшая от этого различная интерпретация превращения первой Эстонской Республики в ЭССР.

Так, согласно данным исследования, большинство эстонцев до сих пор уверены, что в «советское время» русские находились в привилегированном по сравнению с эстонцами положении. Во всяком случае, на этот вопрос ответили «да, безусловно» 29,5 % и «да, в какой-то мере» 44,3 % эстонцев, в то время как среди неэстонцев эти цифры составляют соответственно 4,3 и 25,9.

Эстонцы и неэстонцы занимают достаточно противоположные позиции по данному вопросу. При этом принадлежность к поколению (возраст и опыт жизни в СССР) у эстонцев не играет существенной роли в формировании установки о положении русских в Советской Эстонии.

Возможно, именно такое отношение к прошлому и является, в первую очередь, причиной нынешних весьма и весьма сложных отношений двух основных этнических групп. Так, если в 2001 году 44 % неэстонцев считали, что преимущество эстонцев перед ними определяется, в первую очередь, национальностью/этническим происхождением, то в 2005-м так считали уже 48 % опрошенных.

В то же время в ходе исследования выявилось наличие одного из наиболее распространенных воспоминаний-стереотипов, что в советское время в Эстонии люди свободно общались между собой, были соседями, ходили друг к другу в гости и не было «национальных проблем».

Гражданский протест

Одним из индикаторов, определяющих стабильное или неуверенное положение неэстонцев в эстонском обществе, является их отношение к так называемой натурализации (интеграции). Согласно результатам исследования, Закон о гражданстве находится в начале списка тех законов, которые русскоязычное население оценивает как самые несправедливые.

По данным «Мониторинга интеграции 2005» (автор — старший научный сотрудник Института международных и социальных исследований Клара Халлик), 60 % эстонцев считают закон «нормальным» и отвечающим международным стандартам, в то время как 70 % неэстонцев считают его слишком жестким и ущемляющим права человека. И даже льготные условия получения эстонского гражданства, предлагаемые в рамках ускоренной натурализации, ставшей в последнее время одним из приоритетов государственной программы интеграции, не оказывают существенного влияния на этот процесс.

К тому же, по мнению К.Халлик, можно предположить, что недавнее решение ЕС о расширении свободы передвижения и прав на работу для долгосрочных постоянных жителей, вне зависимости от их гражданства («МЭ» подробно писала об этом), уменьшит мотивацию к ходатайству об эстонском гражданстве.

Во всяком случае, 39 неграждан из 100 не собираются ходатайствовать об эстонском гражданстве, а 13 из 100 вообще намерены получить российское гражданство, ибо в этом случае для них в дополнение к открытой восточной границе откроются и западные.

В то же время жители Эстонии, не имеющие эстонского гражданства, признались, что испытывают дискриминацию в разных бытовых ситуациях: при устройстве на работу, в связи с правовым статусом и документами, поездками за рубеж, общением с родственниками, живущими за границей, и т.д. И это несмотря на то обстоятельство, что у большинства из них имеется статус постоянного жителя, который, казалось бы, должен обеспечивать равное обращение наравне с другими жителями.

Странным образом реальная жизнь отличается от нормативов, и те, для кого отсутствует государственная защита в виде гражданства, вынуждены продолжительное время мириться с половинчатостью своих прав.

Нам, эстонцам, вас, русских, не надо

Пять лет назад при таком же исследовании сотрудники Центра информации по правам человека, директор Алексей Семенов и аналитик Вадим Полищук, сделали вывод, что неэстонцы в целом более открыты (толерантны) межэтническим контактам, нежели эстонцы. Данные, приведенные в последнем исследовании, к сожалению авторов, позволяют заключить, что общая ситуация практически не изменилась.

О том, что ксенофобные установки среди эстонцев в несколько раз превышают подобные установки на этническую замкнутость среди русских, подтверждаются и другими исследованиями. Например, социолог Ирис Петтай, используя несколько иной набор индикаторов, получила в целом сходные результаты. По ее выборке, жить с русскими в одном доме, состоять в одном обществе по интересам, работать в одном коллективе и быть пациентом русского врача не желали в 2005 году в среднем от 25 до 37 % эстонцев. Это несколько меньше, чем в 1999 году, но значительно превышает результаты аналогичного опроса 2005 (с заменой национальности на «эстонец») среди русских, где цифры колеблются от 3 до 11 %.

При таких установках сообщества, по мнению авторов исследования, трудно ожидать тенденций реальной интеграции общества. Положительным обстоятельством, как сказано в сборнике, можно считать лишь то, что среди русских установки на терпимость и открытость остались на прежнем уровне, несмотря на продолжающуюся уже 15 лет их изоляцию и очевидное неравноправное положение в эстонском обществе и государстве.

Опрос был проведен в сентябре 2005 года по стандартной репрезентативной выборке для Таллинна фирмой Saar Poll. Всего опрошено 700 человек (по 350 анкет на эстонском и русском языках), из них 325 респондентов были эстонцами и 375 — неэстонцами. Сборник издан на эстонском, английском и русском языках.