"Молодежь Эстонии" | 16.10.06 | Обратно

Экзамен по демократии

Между Россией и старой Европой - пояс политической нестабильности

Юрий ФИЛИППОВ,
политический обозреватель
РИА «Новости»

Массовые волнения в Венгрии оказались настолько неожиданными для зарубежных наблюдателей, что поначалу многих попросту поставили в тупик. Это видно хотя бы по тому, насколько охотно и широко была принята версия, будто главным поводом для беспорядков в Будапеште стали злополучные высказывания венгерского премьер-министра Ференца Дюрчаня о том, что возглавляемое им социалистическое правительство «серьезно напортачило», было «самым глупым в Европе» и врало «утром, днем и вечером».

Разумеется, реальные причины, заставившие десятки тысяч человек вступить в уличные бои с полицией в центре одной из европейских столиц, лежат несколько глубже.

Это особенно отчетливо видится из Москвы, где политику российского правительства 90-х годов переоценивают и критикуют достаточно жестко. Однако это не только не ведет к бунтам и революциям, но не приводит даже к громким отставкам и выпадению из политической элиты людей, крупно ошибавшихся в минувшее десятилетие. Сейчас они прямо или косвенно признали свои ошибки, сознались в том, что вводили граждан в заблуждение. Причем российские ошибки были на порядок серьезнее венгерских. Достаточно назвать гиперинфляцию, двукратное падение промышленного производства, национальный дефолт 1998 года, приведший к замораживанию валютных банковских вкладов населения, и, наконец, кровавую войну в Чечне в 1994–96 годах, которая привела к затяжному конфликту и на какое-то время превратила республику в плацдарм международного терроризма.

Параллели между Россией и Венгрией можно проводить и дальше. Раскритиковав политику 90-х годов, нынешнее российское правительство стало проводить достаточно жесткие праволиберальные реформы - более продуманные, чем раньше, и во многом подобные тем, на которых споткнулся левый кабинет Ференца Дюрчаня.

Была начата реформа электроэнергетики, сопровождавшаяся многократным повышением тарифов для населения, на рыночные рельсы переводится социальная сфера – образование, здравоохранение, жилищно-коммунальное хозяйство. Монетизация натуральных льгот поначалу привела к массовым акциям протеста, однако ничего похожего на будапештские события в России не было.

Конечно, между политической Россией и Венгрией есть существенные различия. Одно из них заключается в том, в России осуществляется правоцентристский курс, а оппозиция ему в основном находится слева, тогда как в Венгрии у власти левые, а угроза для них исходит справа. Но главное различие в другом, и оно тоже чисто политическое.

В начале 2000-х годов в России удалось установить общественно-политический консенсус - что-то вроде большого общественного договора. На его базе и стали возможны дальнейшие экономические реформы, урегулирование ситуации в Чечне, ликвидация угрозы сепаратизма и распада страны, значительное смягчение социального недовольства, для которого в РФ, где пятая часть населения живет за чертой бедности, есть достаточные основания. Пожалуй, весь первый президентский срок Владимира Путина ушел на посильную консолидацию общества, выявление и обозначение политического мейнстрима. Это позволило сбалансировать ситуацию и двигаться дальше, не опасаясь политических кризисов.

Сейчас Россия приближается к рубежу парламентских (декабрь 2007-го) и президентских (март 2008-го) выборов, которые должны показать, насколько стабильным остается общественный консенсус в те моменты, когда решается вопрос о власти.

В Венгрии такого консенсуса нет, что и показали последние события.

Членство в Европейском союзе, в котором Венгрия состоит с 2004 года, не гарантирует моментальной прививки высокой политической культуры и не ведет к автоматическому общественному консенсусу. Абсолютно то же самое демонстрирует сегодняшняя Польша, где обнародование доказательств закулисных политических интриг не вполне чистоплотного свойства уже привело к распаду правящей коалиции. На повестке дня - голосование в Сейме вопроса о доверии правительству Ярослава Качиньского и, возможно, досрочные парламентские выборы.

Расширившись в 2004 году по формуле «15 + 10», Европейский союз вобрал в себя весьма сложный, беспокойный и достаточно непредсказуемый в политическом отношении контингент стран. Причем именно в политическом. Экономика, которую так тщательно тестируют в ЕС, здесь не так важна.

Политические режимы стран, лежащих между Россией и, условно говоря, старой Европой, внутренне нестабильны. Многие политики и часть населения в них все еще готовы решать свои проблемы не в парламенте, а на площадях, прибегая к силе. А это значит, что этим странам еще только предстоит пройти путь политической стабилизации.